– Как сказать! Они закоротили аккумулятор – теперь его можно выбросить – и забрали провода с крышки трамблера. Так что нам без чужой помощи не выбраться, – с горечью произнес Василий, продолжая сидеть на земле.
– Спущено два задних колеса, – сообщил Кирюша.
– Остается только надеяться, что в этот уголок обширного плоскогорья кто-нибудь наведается, но это может произойти и через несколько дней. Здесь и в самом деле настоящая зона покоя, туристы, да и местные жители нечасто сюда забираются. Будем ждать, – развел руками Василий. – Продуктов у нас должно хватить, но все равно надо экономить. Зато воды более чем достаточно. Что делать с телом Софрона? Мы несколько дней продержимся, но его надо похоронить.
Меня затошнило, видно, Милу тоже, так как она отошла в сторону. Мне удалось справиться с тошнотой, и я осталась на месте.
– Захороним там, где он погиб, – заложим тело камнями. Когда выберемся отсюда, укажем это место пограничникам, а они пусть сообщают в милицию и все прочее, – принял решение Саша.
– Бандюганам это так просто с рук не сойдет. Они Софрона удерживали у себя, и из-за них он погиб, – мстительно произнес Кирюша. – Над нами измывались. Им светит срок, и немаленький.
– Расслабься, Киря, – скривившись, сказал Саша. – Через день-два им нечего будет опасаться. Скорее всего, они запланировали смыться за границу и получили визы. Им только бы до Барнаула добраться, а на своем монстре они домчатся туда намного быстрее, чем мы добирались сюда. Если в ближайшее время мы никого не встретим, то они будут для нас недосягаемы. Как я понимаю, Иванна, они охотились за тобой, точнее за тем предметом, что находился у тебя. Что это было?
– Старинный серебряный крест. Антикварная ценность, – скупо пояснила я, не желая развивать эту тему.
– Судя по предпринятым с их стороны усилиям и затратам, он стоит миллионы.
– Не знаю. Думаю, гораздо меньше.
– Почему-то мне кажется, что ты юлишь, не хочешь открыть правду, – обиженно сказал Саша. – Не ради прогулки ты сюда приехала. И непонятно, зачем надо было брать в такие безлюдные места столь ценную вещь.
– Это допрос?
– Нет, но раз мы вынужденно вовлечены в эту криминальную историю, то хотели бы знать все.
– Смотрите – дым! Там люди! – радостно закричала Мила, избавив меня от необходимости лгать.
Вдалеке мы увидели клубы темного дыма, хотя порывы ветра, дующего здесь постоянно, то и дело прибивали их к земле.
– Я бы не стал так радоваться. – Саша посерьезнел. – Похоже, у тех людей проблемы похуже нашего. Это не дымок от походного костра. Там пожар, что-то горит. Может, дом, а может, автомобиль. Что бы там ни горело, надо идти, разведать обстановку и оказать посильную помощь.
– Как бы из огня мы не попали в полымя! – хмуро произнес Василий.
– А кто нам поможет? – возмутился Кирюша.
– Бдительность не повредит, но чует мое сердце, что там люди попали в беду. Разобьемся на две группы: одна останется у автомобиля, другая отправится туда, откуда валит дым, и узнает, что там произошло. Иванна, не хочешь ли пойти со мной в разведку? – Саша выжидающе уставился на меня.
Особого желания тащиться по этой малопривлекательной местности после того, как я по глупости лишилась анкха, не было. С другой стороны, это меня отвлечет от горестных размышлений. Все уже случилось: у меня больше нет анкха, возможности путешествовать во времени и жить вечно.
– Как думаешь, далеко нам придется идти? – без особого энтузиазма поинтересовалась я.
– Километра два-три.
– Как бы не так! Скорее пять, а то и восемь, а может, и десять, – не согласился Василий. – Здесь очень трудно ориентироваться: кажется, что это рядом, а можешь идти целый день.
– Далековато. – Я заколебалась, но все же решилась. – Но лучше идти, чем мучиться ожиданием.
– Кирюша, Мила и Василий, вы остаетесь на хозяйстве. Мы с Иванной отправляемся на разведку. Если помощь придет раньше, чем мы вернемся, то, чтобы не разминуться, Кирюша, засеки направление нашего движения по компасу.
– Саша, почему ты постоянно решаешь за нас? – Мила заметно нервничала. – Самый умный, да? Пока твои мудрые решения привели лишь к тому, что мы остались без средств передвижения, можно сказать, в пустыне. Лишились одного проводника, оказались замешанными в какую-то непонятную криминальную историю. И все из-за того, что ты потворствовал своим жеребячьим инстинктам и взял в поездку неизвестно что представляющую собой особу. Этим ты подверг опасности наши жизни! – Мила не смотрела в мою сторону, но ее тирада была направлена против меня.
Внутри у меня закипело, но я старалась держать себя в руках. Ведь отчасти она права: отправляясь на Алтай, я предполагала, что «вызываю огонь на себя», и не подумала, что подвергаю опасности жизни своих спутников.
– Чего ты хочешь? – сухо, неприязненно поинтересовался Саша.
– Не сидеть здесь, уповая на то, что кто-то будет проезжать мимо, – это в ближайшее время вряд ли произойдет, а всем вместе отправиться на погранзаставу, до которой… – Она повернулась к Василию. – Сколько туда километров?
– До ближайшей пограничной заставы километров двадцать будет.
– Отправляемся на погранзаставу все вместе. Чем сидеть и мучиться неизвестностью, лучше прогуляться по степи. Возьмем с собой палатки и продукты.
Ее лицо раскраснелось, она по-прежнему старалась не смотреть в мою сторону. И тут я поняла, в чем дело: она меня ревнует и не хочет, чтобы мы с Сашей остались наедине. До сих пор мы были все вместе, в поле зрения друг друга. Наверное, я не ошиблась, предположив, что, после того как у нее с Сашей был роман, ее чувства так и не остыли. Как ее убедить в том, что Саша мне безразличен, что чем больше его узнаю, тем холоднее к нему отношусь?
Разгорелись дебаты, Саша настаивал на своем решении, поддерживал его Василий, Мила и Кирюша были против. Таким образом, решающее слово было за мной, и я поддержала предложение Милы. Наскоро собравшись, мы тронулись в путь. Желания Саши идти в сторону дыма и Милы к погранцам не противоречили друг другу – это было одно и то же направление. Дым за это время стал не таким черным, как раньше, но не пропал.
Вокруг раскинулась безжизненная степь: сухая, ломкая трава, каменистая почва – ландшафт другой планеты, здесь все выжжено солнцем и обвеяно ветрами. Но только на первый взгляд степь казалась безжизненной. Здесь было немало птиц, а по пути мы видели множество забавных сусликов, выстроившихся у своих нор. Они смешно двигали ушами при нашем приближении, видно, были непугаными. Саша «завел пластинку» о солнечном ашраме, вечной вселенской борьбе Добра со Злом, о переходе на природные энергоинформационные отношения, необходимом для восстановления гносеологического Разума, о том, что, несмотря на все трудности, которые нам встретились, он все равно добьется своей цели, и это будет величайшим благом для всего человечества, только оно узнает об этом не сразу. Он все бубнил и бубнил, но меня это развлекало, особенно если я не вслушивалась в смысл сказанного. Если бы мы шли молча, то вскоре я умерла бы от скуки. Я старалась не забывать время от времени вставлять дежурную фразу вроде «ты прав», «обязательно так и сделай», просто «конечно» или и того проще – «умгу». Поглощенный своей идеей фикс, он особо не прислушивался к тому, что я говорила, поэтому я не боялась попасть впросак. Я удивлялась: когда я с ним познакомилась, он казался мне совсем другим человеком, и я чуть не поддалась его мужскому обаянию. Теперь я поняла, что это вылитый «ботаник», далекий от реалий жизни. Но надо отдать ему должное: за время нашего путешествия он показал себя хорошим организатором и оперативно принимал решения в проблемных ситуациях. Хотя «немок» он не раскусил, как, впрочем, и я. Лишь Софрон их вычислил, но сглупил, решив во всем разобраться сам.