— Персики! Почему мне вечно попадаются персики?! — Она села на бревно рядом с Питером и принялась за консервы.
— Что видела? — спросил Питер.
Не обращая внимания на капающий с подбородка сок, Алиша показала ножом туда, где только что побывала.
— В четверти мили отсюда река сужается и поворачивает на запад. По обоим берегам рельеф сложный, с множеством высоких точек. — Доев персики, Алиша выпила сок, швырнула банку в кусты и вытерла пальцы о штаны. — Время на отдых еще есть, но задерживаться не стоит.
Майкл сидел неподалеку, прислонившись к другому поваленному непогодой дереву. Долгие пешие переходы сделали его крепче, выносливее; на щеках появилась светлая щетина. На коленях Майкл держал дробовик и практически не снимал палец со спускового крючка.
— Сколько мы уже звериные трупы не видели? Дней семь? — спросил Майкл. Он зажмурился и подставил лицо солнцу. В отличие от друзей, он был в одной футболке, а куртку повязал вокруг пояса.
— Восемь, — уточнила Алиша. — Это не значит, что можно терять бдительность.
— Да я просто говорю! — Майкл разлепил веки, повернулся к Алише и пожал плечами. — А та кошка могла умереть от чего угодно, даже от старости.
— Блестящая идея! — прыснула Алиша.
Эми стояла на краю поляны: отдыхать она предпочитала наедине с собой. Поначалу это тревожило Питера, но далеко девочка не отлучалась, да и они все уже привыкли к ее странностям.
— Эми, поешь что-нибудь, — приблизившись к девочке, посоветовал Питер. — Мы скоро отправляемся.
Никакой реакции. Эми смотрела через реку и луга на залитые солнцем горы.
— Я помню снег, — прищурившись, объявила она. — Помню, как лежала на нем. Он такой холодный! Мы ведь уже близко, да?
— Да, — кивнул Питер, — пара дней, и на месте окажемся.
— В Теллуриде? — спросила Эми.
— Да, в Теллуриде.
Эми снова отвернулась и задрожала, хотя они с Питером стояли на ярком, ласковом солнце.
— Снег пойдет? — поинтересовалась она.
— Холлис говорит, что да.
Эми удовлетворенно кивнула, и ее глаза наполнились светом: она вспоминала что-то хорошее.
— Хочу еще раз превратиться в снежного ангела!
Девочка нередко говорила загадками, но на сей раз дело было не в загадке. Казалось, прошлое дымкой застилает ее глаза, пугливым оленем выглядывает из чащи: одно движение, и спугнешь его навсегда.
— Как превратиться в снежного ангела?
— Нужно лечь в снег и махать руками, как ангелы в небе, — пояснила Эми. — Как призрак Джейкоба Марли.
Питер чувствовал, что к их разговору прислушивается весь отряд. Ветер раздувал волосы девочки, и одна прядь упала ей на глаза. Питер мысленно перенесся в недалекое прошлое: пару месяцев назад он караулил ее в Больнице, а Эми вдруг поднялась с койки и протерла ему рану. Захотелось спросить: «Откуда ты знаешь? Откуда знаешь, что мама по мне скучает, а я сильно тоскую по ней? Я ведь так ей и не сказал… Она умирала, а я не сказал, что буду очень по ней скучать!»
— Кто такой Джейкоб Марли? — вслух спросил Питер.
Эми помрачнела и нахмурилась.
— Он носил цепи, которые выковал при жизни. — Девочка покачала головой. — Грустная история!
Друзья шли вдоль реки прямо в раскрытые объятия вечера. Плато осталось позади, они попали в предгорье и поднимались все выше и выше. Лес становился гуще: с тонкими, совершенно голыми осинами соседствовали вековые сосны. Под их раскидистыми кронами на земле лежал бурый ковер иголок. В студеном воздухе чувствовалось влажное дыхание реки. Друзья молча разглядывали деревья: во время переходов они почти не разговаривали. Бдительность, бдительность и еще раз бдительность!
Плейсервиль исчез. Определить почему, труда не составляло. Узкая долина, змеящаяся по ней река — весной, во время таяния снега, здесь будет настоящая стремнина. Подобно Моабу, Плейсервиль смыло с лица земли.
Ночевать решили на берегу. Натянули брезент между деревьями — получилась крыша, под ней и устроились в спальных мешках. Питер с Майклом несли вахту третьими. Холодную тишину ночи нарушал плеск речной воды. Питер мерз, но старался не шевелиться. Он думал о Саре, о чувстве, сквозившем в мимолетном взгляде девушки, и понял, что искренне рад за них с Холлисом. Сам он свой шанс не использовал, а Холлис, вне всяких сомнений, любил Сару так, как она заслуживала. Именно об этом он говорил в «Милагро», когда Сару похитили вирусоносители: «Я уже все решил. Ты как никто другой должен меня понимать». Питеру запомнились не столько слова, сколько совершенно бесстрашный взгляд Холлиса. В ту минуту он отрекся от жизни. Отрекся от жизни ради Сары.
Небо уже бледнело, когда из-под брезента выбралась Алиша и подошла к Питеру.
— Еще стоишь? — сладко зевнув, спросила она.
— Стою, — коротко кивнул Питер.
После каждой спокойной ночи Питер гадал, сколько продлится их везение. Впрочем, не желая искушать судьбу, подолгу он никогда не гадал.
— Отвернись, мне нужно в туалет! — сказала девушка.
Питер послушно отвернулся и услышал, как Алиша расстегивает штаны. Ярдах в десяти вверх по реке, прислонившись к огромному валуну, сидел Майкл. Питер догадался, что приятель крепко спит.
— Ну, что думаешь о призраках, ангелах и так далее? — поинтересовалась Алиша. — Существуют они или нет?
— Понятия не имею!
— Питер! — с упреком протянула Алиша. — Не верю тебе ни на секунду! Все, можешь смотреть!
Питер обернулся: Лиш застегивала ремень.
— В конце концов, мы здесь из-за тебя.
— А я думал, из-за Эми.
Алиша взглянула на деревья, потом на противоположный берег.
— Мы с тобой всю жизнь дружим, и никакие обстоятельства это не изменят, — после небольшой паузы проговорила она. — То, что я сейчас скажу, останется между нами, договорились?
Питер кивнул.
— Ночью, перед тем как сбежать из Колонии, мы с тобой сидели в трейлере неподалеку от карцера. Ты спросил, что я вижу, глядя на Эми. По-моему, я не ответила, да и в то время вряд ли понимала, в чем дело. Отвечу сейчас: я вижу тебя.
В пристальном взгляде Алиши сквозило что-то очень похожее на боль.
— Я… не понимаю, — замялся Питер.
— Понимаешь-понимаешь, возможно, неосознанно, но понимаешь. Ни об отце, ни об экспедициях ты никогда не говорил, и я не настаивала, но мне прекрасно известно, как много они для тебя значат. Ты всю жизнь ждал кого-то вроде Эми! Можно называть это судьбой, роком… Тетушка, наверное, волей Господа бы назвала! Такие разговоры я тоже слышала, только, как ни называй, суть не меняется. Если спросишь, из-за кого мы здесь, я отвечу, из-за Эми, но девочка — лишь одна из двух причин. Удивительно, но все кроме тебя это понимают.