Но ведь океан видели и отец Питера, великий Деметрий Джексон, Председатель Семейного совета, и дядя, Уиллем Джексон, Первый капитан Охраны. Они вместе возглавляли Конные экспедиции, которые отъезжали от территории Колонии дальше всех с начала Нового времени. Отец и дядя скакали на восток, навстречу утреннему солнцу, на запад, к горизонту, а потом в пустые города Старого времени, и каждый раз возвращались с невероятными, леденящими душу рассказами. Сильнее всего Питера потрясла история о месте под названием Лонг-Бич и океане. Питер со старшим братом сидели на кухне их маленького домика и жадно ловили, смаковали каждое слово отца. «Представьте себе, — говорил отец им с Тео, — только представьте себе: земля сменяется бескрайней вздымающейся синевой, похожей на перевернутое небо. Среди этой синевы проступают ржавые остовы больших кораблей. Они там повсюду, целыми тысячами, словно затопленный город…» Вообще-то Деметрий разговорчивостью не отличался: лишь изредка словечко обронит, а так — то руку на плечо положит, то кивнет, то нахмурится, но экспедиции развязали ему язык. «На берегу океана чувствуешь, как велик мир, — продолжал он, — как безмятежно спокоен, пуст и одинок. Сколько лет люди не любовались красотой океана! Мы даже название его забыли!»
Когда отец вернулся из Лонг-Бич, Питеру едва исполнилось четырнадцать. Вслед за дедом, отцом и старшим братом Тео он готовился стать Охранником и в один прекрасный день надеялся принять участие в экспедициях. Прекрасный день так и не наступил: следующим летом вирусоносители подкараулили папин отряд в восточных пустынях, рядом с местом под названием Милагро. Папа потерял троих, включая дядю Уиллема. Экспедиции закончились. Многие винили в случившемся Деметрия: зачем так рисковать, зачем уходить так далеко, чего ради? Другие колонии давным-давно не подавали признаков жизни. Последняя, Колония Таос, пала почти восемьдесят лет назад. Во время памятного сеанса связи, который состоялся до разделения Сфер деятельности, принятия Единого закона и запрета на радио, из Таоса передали: энергетическая станция выходит из строя, прожекторы гаснут. Разумеется, Таос, как и другие колонии, захватили вирусоносители. Чего добивался Демо Джексон, покидая колонию на долгие месяцы? Что он искал в Темных землях? Кое-кто еще надеялся на Возвращение, мол, армия обязательно их найдет. Только Демо Джексон не видел армию ни разу, значит, ее больше не существует. Зачем, спрашивается, зачем столь ужасной ценой выяснять то, что давно известно?
Последняя экспедиция изменила Деметрия Джексона: он в одночасье превратился в вялого, апатичного старика. Часть его души погибла в пустыне вместе с Уиллемом, которого отец любил больше, чем своих сыновей, и даже больше, чем жену. Демо вышел из Семейного совета, передав место Тео, и стал пастухом-одиночкой — с первыми лучами солнца выгонял стада за ворота, а пригонял обратно за минуту до Второго вечернего колокола. Где пропадает целыми днями, Демо никому не рассказывал. Питер спросил об этом маму, но она ответила, мол, отец пока живет в собственном мирке, но со временем оттает и обязательно к нам вернется.
В последнее утро отца Питер, к тому времени Младший охранник, стоял на мостках у Главных ворот и увидел, как он готовится к выезду. Прожектора только погасли, вот-вот должен был зазвенеть Утренний колокол. Ночь прошла спокойно, а за час до рассвета повалил снег. Холодный серый день разгорался медленно, словно нехотя. Демо, как обычно верхом на чалой кобыле, гнал стадо к воротам. Кобылу звали Звезда из-за чисто-белой отметины чуть ниже густой челки. Демо ценил Звезду не столько за резвость, сколько за доброту и выносливость, да и в нужные моменты она оказывалась на диву быстроногой. Отец, ехавший в конце стада, натянул поводья: он ждал, когда откроют ворота. Звезда нетерпеливо пританцовывала, утаптывая свежий снег. Из ее ноздрей валил пар и белесой гирляндой вился вокруг длинной умной морды. Демо погладил ее по холке и шепнул на ухо что-то ободряющее.
Вспоминая то утро пятилетней давности, Питер частенько спрашивал себя: знал ли отец, что сын следит за ним со скользких от снега мостков. Получилось так, что и Демо ни разу не поднял глаз, и Питер ничем не привлек его внимание. Он смотрел, как отец успокаивает Звезду, и думал: «Мама права: папа действительно замкнулся в собственном мирке». В последние секунды перед Колоколом Демо обычно проверял компас, закрывал его, прятал в поясную сумку и объявлял Охраннику количество выезжающих. «Один на выезд!» — выкрикивал он низким грудным голосом. «Есть один на выезд!» — отзывался Охранник. Этот ритуал неукоснительно соблюдался каждое утро. Увы, то памятное стало исключением. Лишь когда Демо верхом на Звезде устремился не к пастбищам, а по дороге к энергостанции, Питера осенило: у отца нет ни сумки на поясе, ни лука, ни чехла с ножом.
В тот вечер ко Второму колоколу Деметрий не вернулся. Как впоследствии выяснил Питер, в полдень он набрал воды на энергостанции. В последний раз его видели скачущим от турбин в пустыню. По негласному правилу матери не выполняли Долг милосердия перед детьми, а жены перед мужьями. С начала Нового времени это жуткая обязанность возлагалась на отцов, братьев и старших сыновей. Пять лет назад, когда пропал отец, Вахту милосердия нес Тео, сейчас Тео ждал Питер, а когда-нибудь, если понадобится, долг перед Питером исполнит его пока еще не родившийся сын.
Если инфицированный не погибал, то обязательно возвращался. Через три дня, пять, максимум через неделю. Чаще других страдали охранники — на них нападали при уборке мусора и рейдов на энергостанцию — и члены Аварийной бригады во время профилактических и ремонтных работ, а также когда вывозили мусор на свалку. Нападения случались даже среди бела дня — людей убивали, заражали. Вирусоносители могли скрываться в любой тени, поэтому опасность существовала постоянно. Самой юной из пострадавших стала малышка Бойсов, как ее, Шарон? Шари? Ее, девятилетнюю, укусили Страшной ночью. Вся семья девочки погибла то ли во время землетрясения, то ли при последующей атаке вирусоносителей. Нести Вахту милосердия было некому, поэтому ужасное бремя легло на плечи дяди Уиллема, Первого капитана Охраны. К возвращению домой многие, подобно малышке Бойсов, были полностью во власти вируса, другие — в середине перерождения: мучились, дрожали, прямо у ворот рвали на себе одежду. Самыми опасными считались инфицированные на ранней стадии перерождения: сколько отцов, братьев, сыновей погибло от их рук! Однако в большинстве случаев возвращающиеся сопротивления не оказывали — просто стояли в лучах прожекторов и ждали выстрела. Питер подозревал, что многие из них хорошо помнят человеческую ипостась и хотят умереть.
Отец не вернулся, значит, вирусоносители убили его в Темных землях, а именно в месте под названием Милагро. Демо Джексон утверждал, что видел там Приблудшего: дескать, перед атакой вирусоносителей по озаренной луной пустыне металась одинокая фигурка. К тому времени Семейный совет и даже Старик Чоу настроились категорически против экспедиций. Опальному Демо никто не поверил, поэтому он «переквалифицировался» в пастуха и в одиночку совершал таинственные вылазки за территорию Колонии. Каждый раз он уезжал все дальше и, по мнению Питера, готовился к важному шагу. Последним из Приблудших в Колонии стал Полковник; он появился почти тридцать лет назад, и сейчас из-за седой бороды и обветренной, жесткой, как наждак, кожи выглядел ровесником Старика Чоу или даже Тетушки, последней из Первых. Приблудший-одиночка столько лет спустя? Невероятно! Еще шесть дней назад так считал даже Питер.