— Да. — Сигам осекся, посмотрел на Ромку. Нахмурился. — Что случилось потом? — спросил он сумрачно.
— Потом… — Ромка развел руками. — Потом степного народа не стало.
Молчание было долгим. Если Ромка был прав, то к этому моменту Сигам должен был полностью отождествлять тех вымышленных степняков со своими соотечественниками. Слышно было только, как жужжат комары да орут пирующие в лагере воины. Кажется, они считали, что поют песню.
— Отчего они умерли? — тихо спросил Сигам.
— Кто тебе сказал, что они умерли? — удивился Ромка.
— Но…
— Я сказал: народа не стало. Никто не умер.
— Я не понимаю.
— Они пришли в долины с нежным, теплым климатом. Они стали есть с золотых блюд, и пища их… тоже стала нежной. Им понравилось спать в мягких постелях. В домах. И все. — Ромка повернулся к своему собеседнику, впервые за время разговора оторвавшись от созерцания горизонта. — Они перестали быть степняками.
— И мы перестанем, ты это хочешь сказать?
— Степняки, — резонно заметил Ромка, — это не мой народ. Зато твой. Ты и думай. Я только рассказал историю.
— У Рыси нет друзей, — угрюмо повторил Сигам. — Зачем ты хочешь мне помочь?
— Тучан, — просто сказал Ромка. — И первый наследник.
— Что?
— Они меня раздражают.
Ромка повернулся и пошел к своему шатру, оставив четвертого наследника в одиночестве.
«Умно, — прошептал ему внутренний голос. — Но мало».
— Пока хватит, — улыбнулся Ромка. — А до завтра ты придумаешь продолжение. Ну, то есть мы с тобой придумаем, потому что никаких стен я разрушать не собираюсь, а значит, придется удирать очень быстро.
* * *
Наутро Ромка проснулся, как последний дурак, задолго до обеда. Ведь мог же сообразить, что люди вчера отдыхали, а значит, сегодня будут отдыхать уже от отдыха. И встанут, как полагается настоящим мужчинам, в пятнадцать часов. Нет, протупил.
Так что Ромка посидел немножко на завалинке, наблюдая за лошадьми и за малышами, которые с ними возились, потом потянулись за водой женщины, потом Лар сказал «обернись», и Ромка увидел, что к нему направляется Вимар.
— Вимар, — сказал Ромка. Подумал и добавил, на всякий случай: — Я ведь не ошибся? — Все-таки то, что это именно Вимар, он догадался, по, так сказать, косвенным признакам.
— Да, — сказал подошедший, высокий мужчина лет сорока, но уже с сединой в длинных волосах, собранных сзади в хвостик. Ромка уже успел узнать, что хвостики — это свободные люди, рабы ходят с распущенными волосами, а наголо бреют голову только маги. Если хотят. Тучан, например, щеголял косичкой, и Двирри тоже, короче, не любили здесь короткие стрижки.
— То есть ты уже не раб? Поздравляю.
— Я ваш должник. — Степняк прижал руку к сердцу. — До смерти.
«А что? Этот не подведет… Рискнуть?»
— Мне и вправду потребуется помощь, — кивнул Ромка. — Сегодня вечером будь рядом, запоминай все, что произойдет, и… короче, будь готов пересказать, когда спросят. Ты теперь свободный человек, так что слово твое… Ну, ты понял.
— Что я должен сказать? — Ни паузы, ни сомнений. Что велят, то и скажет. Это плохо. Не один Ромка знает, что Вимар — его должник.
— Правду, — сказал Ромка. — Только правду. Что увидишь, о том и расскажешь. И… дочке привет.
— Он плачет, — сказал Лар. Ромка обернулся — он уже успел отойти метров на сто. Степняк по-прежнему глядел ему вслед, и руку он по-прежнему держал на сердце.
— Самое обидное, — сказал Ромка, — что я и не пытался ему помогать. Понимаешь, Лар? Я просто решал свои проблемы, а о нем даже не думал. И кто я после этого?
— Просто помни, что ты спасаешь мир, — фыркнул Лар. — Эй, ты чего?!
— Я дал тебе в ухо, — объяснил Ромка.
— Ты дал СЕБЕ в ухо.
— Значит, заслужил.
— Не нравится мне твое настроение, парень.
— Здесь, — сказал Ромка, — яснее видно. Но вообще так… везде. Понимаешь?
— Все я понимаю. Не вешай нос.
— Степь. Простор. Знаешь, если пауков в банку посадить, они убивают друг друга. Но здесь банки нет, а они…
— Нельзя ненавидеть людей только за то, что они злобные, тупые ублюдки, — тихо сказал Лар. — И еще. Постарайся вспомнить, что хорошие люди тоже есть. Станет легче.
— Я их не ненавижу, — вздохнул Ромка. — Просто… Все… Как-то… Неприятно.
— Пройдет.
— Да. К концу года точно пройдет.
* * *
— Вот это… это… здание? — Ромке стоило некоторого труда назвать зданием длиннющий, метров сто, наверное, шатер. Сто метров в длину, пятнадцать в ширину, но не называть же этот шедевр местной архитектуры ангаром!
— Здесь хранятся старые вещи, — кивнул Тучан. — Очень старые. И очень ценные.
— Я хочу это видеть, — сказал Ромка. — Вот только там, наверное, темно?
— Пусть принесут лампы! — воскликнул Слышащий, среди сопровождающих своего господина десятка рабов возникло движение, и через пару минут действительно появились масляные светильники.
— Империя, — пробормотал Ромка, — цивилизация!
— Империя не занимается освещением улиц, — равнодушно ответил Лар. — Тем более тут и улиц-то никаких нет.
— Ну ладно, — произнес Ромка вслух. — Давайте посмотрим.
Он направился было к «ангару», когда вдруг ощутил странное… дуновение? Давление? Осторожно скосил глаза.
Так и есть, четвертый наследник в сопровождении двух вооруженных громил ошивается неподалеку, задумчиво разглядывая принца Рыси.
— Я правильно понимаю, что он сомневается? — поинтересовался Ромка. — Рысь не лжет, но Рысь не говорит правды, и все такое? Думает, что я его использую… втемную…
— Не думаю, — возразил Лар. — Скорее, пришел посмотреть на бесплатное шоу. К тому же кто-то же должен быть свидетелем, я имею в виду, кроме рабов, Вимара и этого шарлатана.
Вимар тоже ошивался неподалеку и делал вид, что прогуливается.
— Надеюсь, нам повезет.
Внутри шатер был меньше похож на ангар и больше на внутренности какого-то чудовища. Шкуры казались сшитыми кое-как, точнее, швы-то, конечно, были герметичными, и все такое, но вот маскировать эти швы никто не удосужился. Все это выглядело как лоскутное одеяло, со свисающими клочьями и кривыми шестами, подпирающими свод сооружения.
«Впрочем, на Земле внутренние стенки ангаров тоже никто не обшивает красным деревом», — честно подумал Ромка. Лар хохотнул.
Затем рабы расставили фонари, и началась инвентаризация.