— А теперь скажите ради всего святого, что произошло на самом деле? Поймите меня правильно, Эндрю — неплохой парень, но… — Кристо мигнул обоими глазами, точно аксла, — ему вечно недостает денег, Реми.
Ремине не хотелось что-либо объяснять. Тем более она слышала, что Скворцов уже поведал Кристо об их злоключениях. Егерь почему-то не стал рассказывать о псевдолабораториях и творящихся в них делах. И про венценосную акслу тоже не сказал ни слова. Реми рассудила, что это дела колонистов. Вроде кто первый открыл, тому и карт-бланш на исследования. И пусть; не сказал — значит, имеются причины.
— Никто, Реми, никто не возвращался из пустот под Хардегеном, — с расстановкой произнес Кристо.
— Отведите нас в Персефону, — попросила Реми.
Кристо снова моргнул, как абориген.
— Вы ведь понимаете, что вам будут задавать вопросы. Колохра Сирены — это невоспитанные боровы и садисты. Про симмонсов я понял, но как вы оказались вдали от гостиницы? В машине совершенно незнакомого вам человека?
«Я ехала, чтобы присоединиться к вам, Кристо. Я собиралась посвятить себя нужному и благородному делу…»
Реми мотнула головой.
— Как и почему — это личное! Ради всего святого! Отведите нас в город!
Получилось даже грубо. Совсем не так, как она хотела.
— Конечно. Простите.
Кристо встал, еще раз поклонился и пошел раздавать распоряжения. Реми поймала на себе взгляд егеря.
Волонтеры оказались скоры на подъем. Через минуты все были на ногах. Акслы ушли вперед, следом выдвинулись косматые бородачи. Один из волонтеров панибратски ткнул егеря в плечо:
— Что, земляк, драл козу, да?
Скворцов только отмахнулся, как от назойливого криля.
— Эй, Кристо! — позвал, глядя на шагающего впереди отряда чудика в пробковом шлеме.
— Да-а, — протянул тот в ответ.
— Сами-то как здесь оказались?
— Мы как ветер в поле, Эндрю. Юнион Гэлакси работает в этом мире, мы — отовсюду. Мог бы и привыкнуть к этому факту.
— Сколько до Персефоны? — спросила Реми.
— Километров двадцать, если напрямую, — сказал Кристо. — Но нам придется петлять.
Реми вздохнула. Идти под золотистым светом дневного солнца Сирены, видеть над собой фиолетовое небо и черточки парящих жаброхватов, дышать свежим воздухом — это совсем не то, что пробираться через смрадную и темную утробу Хардегена. Двадцать километров, пусть петляя… Выдержит. В крайнем случае, кто-нибудь да позволит опереться на свою руку.
— Сделаем привал, когда почувствуете такую необходимость, — пообещал Кристо. — День только начинается, друзья мои.
— Везет же тебе, егерь, — продолжал докучать Скворцову настырный волонтер. — А у меня… у меня только акслы были, усекаешь? У них — клоака, усекаешь? У самцов и у самок, усекаешь?
Скворцов покосился на Реми. Та шла чуть в стороне, повесив нос; было видно, что у нее на душе кошки скребут. Скорее всего, она не слышала, какие проблемы одолевают оч-чень благородных волонтеров ЮГ. И слава богу.
«Посттравматический шок у бедняги, — решил Скворцов. — Все равно, девчонка — молодчинка. Не скажешь, что папенькина дочка».
Но почему тогда и ему не дают покоя эти скребущиеся кошки? Тоже шок?
Вроде бы все благополучно. Они счастливчики — пережили время Карлика, вырвались из подземелий барьерного рифа. Они идут в Персефону, да не сами, а в сопровождении вооруженных людей и аксл. И радоваться бы! Радоваться, черт возьми!
Послышался приглушенный стрекот. В следующий миг округлая тень пронеслась вдоль тропы. Скворцов машинально присел, ему показалось, что это промчал на бреющем некрупный жаброхват. То же самое сделали остальные волонтеры. Только Реми зазевалась, и ее пришлось не слишком деликатным образом повалить на коралловую крошку.
— К скалам! — приказал Кристо и сейчас же кинулся, придерживая шлем, под известняковую глыбу. Повторять приказ не пришлось: все среагировали быстро, в том числе и Реми.
Снова застрекотало: точно десяток земных цикад затянул свою песню… только откуда взяться цикадам на рифах Сирены? Вновь по тропе пронеслась тень, Скворцов рывком развернулся. Увидел, как за частоколом трубчатых кораллов исчезает металлический диск цвета хаки: приметнее раскраски в условиях этой планеты было и не придумать.
— Это поисковый дрон! — объявил егерь. — Зонд симмонсов!
Реми поглядела на него взглядом затравленного зверька.
— Как они нас нашли?
Ответ пришел в голову сам собой: из космоса. Корабль, очевидно, болтается сейчас на низкой орбите, и все его детекторы направлены на риф.
— По тепловой сигнатуре определили, — подтвердил ее опасения егерь; Скворцов, словно гексаморф с пятой планеты Поллукса, перевоплотился, перешел в ипостась сержанта звездной пехоты.
«По тепловой сигнатуре? — Реми всплеснула руками. — Значит, эти сволочи подглядывали из космоса, как я и егерь… как мы… там, в лагуне…»
— Да брось, Андрей! — Кристо махнул рукой. — Симмонсы, если вы их не выдумали, остались по другую сторону Хардегена!
— Может, это колониальная охрана нас ищет, — предположила Реми.
В ответ волонтеры лишь посмеялись.
— У нашей колохры нет такой техники, Реми, — пояснил Скворцов.
— Совести у них нет, а не техники, — парировал Кристо.
— О боже! — Реми помассировала лицо руками жестом смертельно уставшего человека. — У вас хоть что-нибудь есть полезное? Что за нищая, отсталая планета!
— Мы над этим работаем, — улыбнулся Кристо.
Но тут за скалами началась стрельба, и всем стало не до улыбок.
— Магистр! — окликнул Кристо волонтер, не равнодушный к акслам. — Кортес попал в засаду!
Кристо взмахнул рукой, приказывая своим людям выдвигаться.
— Мне нужен ствол! — потребовал егерь, ухватив магистра за рукав.
— Держитесь позади, — распорядился тот в ответ. — Не смейте у меня лезть на рожон!
А за скалами уже воцарилась тишина.
Пять аксл переминались с ноги на ногу вокруг лежащего на земле человека. Поверженный был одет в камуфляжный комбинезон сиреневого и розового цветов. В руках — скорострельный карабин с лазерным прицелом, на одутловатом лице — изумление. На его грудь поставил ногу толстый и низкорослый аксла. Еще один абориген, опустившись на четвереньки, шумно обнюхивал иглу, что торчала из глазницы убитого.
— Сколько их было? — выпалил Кристо; вооруженные волонтеры тем временем залегли за камнями и направили винтовки в сторону дендрополиповых зарослей, в которые уводила тропа.
Толстый аксла показал три пальца, завибрировал горловым мешком. Остальные аборигены тихонько заквакали, очевидно поддакивая.