Не колеблясь ни мгновения, мальчик ринулся вдогонку. Когда до фотографии оставалось не больше пары метров, на заградительную решетку с внешней стороны шлепнулась увесистая чернильная клякса. Прутья гулко завибрировали, а черная субстанция невнятным комком стекла чуть ниже и замерла на месте, будто примерзнув к выстуженной ледяным ветром арматуре. Глеб отшатнулся. Не удержавшись, приземлился на спину. Пистолет-пулемет ощутимо врезался в бок.
От пятна мрака отделилась тонкая ложноножка и, проникнув за решетку, осторожно потянулась к ботинку. Гадливо отдернув ногу, подросток откатился назад. Дуло «Бизона» как назло зацепилось за край мешковатого комбеза, мешая выпростать оружие из-под одежды. Остервенело дергая ремень, Глеб оглянулся. Дым уже несся на выручку, зажав в огромной лапе треногу от лебедки. Однако слой наледи на металлическом настиле сыграл с гигантом злую шутку. Нелепо взмахнув руками, тот кувырнулся на мостки, а тренога по затейливой траектории устремилась в воздух, звякнула о решетку в считаных сантиметрах от агрессора, не причинив тому никакого вреда, и упала на дно кузова.
Тем не менее, существо среагировало на удар, шустро переместившись на потолок клети. В свете фонаря мелькнули короткие шипастые лапки, зловещее цоканье хитина о металл сменилось пронзительным стрекотом. Высвободив наконец «Бизон», паренек прицелился. Пятно мрака маячило где-то наверху, практически над головой. Значит, стрелять опасно. Если тварь ядовитая и загваздает требухой противогаз или, того хуже, что-нибудь протечет под химзу, проблем не оберешься.
– В сторону!
Тело отозвалось на команду быстрее, чем рассудок осознал произошедшее. Рефлекторно кувырнувшись вбок, Глеб не видел, как паразита смело с решетчатой фермы. Грохот одиночного выстрела резанул по ушам, простучали по арматуре осколки хитина. Мальчик задрал голову. Комок слизи на прутьях и свисающий с крыши ус ложноножки – вот и все, что осталось от нежданного гостя.
Злополучный снимок по-прежнему лежал у края платформы, рискуя в любое мгновение кануть во мраке за пределами кузова.
Геннадий уже был на ногах и сигналил кому-то рукой, мол, все в порядке. Глеб обернулся, вглядываясь в темень. Внутри обзорной клетушки на крыше жилого контейнера шевельнулась фигура стрелка, приросшего к прицелу снайперки. Все верно – Таран не мог обойтись без страховки.
– На сегодня хватит приключений. – Дым отряхивался, сердито косясь на раскуроченную лебедку. – Утром доделаем. Нечего впотьмах шариться.
Командир встретил их на пороге шлюзовой камеры. С облегчением стянув противогаз, Глеб обтер рукавом влагу с опревшей кожи, виновато посмотрел на отца. Но тот, похоже, ругаться в этот раз не собирался. Хотя и не за что особо. Сам ведь отпустил проветриться!
– «Клеща» чуть не словили! – в сердцах бросил Дым, кидая на пол сумку с инструментами. – Здоровый такой, красавец!
Обеспокоенность на лице Тарана сменилась любопытством, стоило опустить взгляд на руку сына с клочком бумаги в кулачке. Уловив немой вопрос, мальчик разжал пальцы, положив трофей на край стола.
– Наклейка с сувенирной тарелки, – пояснил он. – Из Кронштадта. Помнишь?
Бухта с остроносыми кораблями, гавань в огнях, городские кварталы… Этот панорамный вид сталкеру был отлично знаком, поскольку Глеб часто проводил вечера, подолгу разглядывая снимок из прошлого.
– Скажи, а ты когда-нибудь показывал ее Тертому? – вкрадчиво поинтересовался Таран.
Из глубин памяти всплыла отчетливая картинка – заваленный бумагами дощатый стол в пыльном кабинете, треснутый стакан с чаинками на дне, пластмассовая коробка таймера, который Глеб так неудачно приволок начальнику Сенной, спутав с настольными часами… А рядом… она! Наклейка…
«Ну точно! Мешалась, когда вытаскивал презент, – так и очутилась на столе! Терентьев еще вертел ее в руках, когда песочил за таймер!»
Глеб собрался было поделиться воспоминаниями, но Таран уже и так все понял по глазам сына.
– Ну что ж… Вот и сложилась головоломка. Теперь, по крайней мере, известно, где искать этот научный центр. А Тертый тоже хорош, конспиратор хренов! Не мог сразу сказать…
Члены отряда переводили взгляд с одного на другого, непонимающе хлопая глазами.
– Глеб, не вижу радости. Ты ведь мечтал… хоть одним глазком?… – сталкер кивнул на поблекшую фотографию.
Теперь на предмет разговора были устремлены взгляды всего экипажа. Успев за долгое время изучить каждый уголок, каждую деталь волшебного рисунка с пугающе красивой панорамой прибрежного города, мальчик с волнением посмотрел чуть ниже, где красовалась короткая, но овеянная тайной подпись – «ВЛАДИВОСТОК».
Снег, серый от бетонной пыли и копоти городских руин, здесь отливал белизной и искрился в лучах солнца, что изредка пробивалось сквозь пелену угрюмых туч. Непроницаемым пологом затянув пространство просеки от одного края леса до другого, он сгладил угловатые очертания притулившейся у обочины постройки, разровнял неровности рельефа, укрыл от глаз кюветы, насыпи, дорожные вешки, и лишь столбы ЛЭП с бахромой обледенелых проводов служили немым напоминанием о покоящемся под снежным настом шоссе. Нечастое в этих краях безветрие и тишина, нарушаемая лишь потрескиванием веток на морозе, добавляли и без того идиллическому пейзажу безмятежности и спокойствия.
Правда, было в этой обманчивой красоте что-то неестественное. Нечто пугающее таилось за умиротворяющим безмолвием дивного места. Не доносился из чащи бодрый перестук дятлов, не шебуршали в корнях деревьев полевки, и даже расплодившиеся без меры мутоволки не оглашали окрестности заунывным воем. Отсутствие следов животных на нетронутом снежном полотне указывало на один неоспоримый факт – в воздухе притаилась невидимая смерть. Свирепый хищник, идеальный охотник нового мира, безраздельно властвующий на выжженных просторах планеты с момента исчезновения ее прежних хозяев…
Видоизменившись до неузнаваемости под действием высокого радиоактивного фона, местная флора уже мало чем напоминала деревья в классическом понимании этого слова. Скрученные, раздавшиеся вширь и ввысь стволы с шишковатыми наростами выглядели пугающе чуждыми, неземными, а переплетение шипастых веток, непроглядной стеной обступивших дорогу, скорее напоминало многорядное ограждение из колючей проволоки.
Что же касается фауны… Никто не отважился в это погожее декабрьское утро нарушить покой чарующе красивого, но гиблого места. Некому было наблюдать за приближавшейся с запада черной точкой, что росла и ширилась с каждым мгновением, наполняя пространство давно забытым механическим звуком – рычанием многосильного движка. Еще немного, и огромные колеса ревущего железного монстра вгрызлись в искрящееся полотно, клиновидный отвал на полном ходу протаранил цепочку сугробов. Поднимая в воздух тонны ледяной пыли, ракетовоз ходко прокатился мимо заметенного снегом придорожного кафе и уже спустя несколько минут исчез за поворотом. Когда рассеялась гарь выхлопов и перестало метаться вдоль просеки гулкое рокочущее эхо, лишь глубокая колея, безобразным рваным шрамом распахавшая пространство поляны из конца в конец, напоминала о недавнем визите людей.