– Во времена Советского Союза здесь военно-морская база Тихоокеанского флота располагалась, – продолжал вспоминать старик. – А когда «холодная война» сошла на нет и наступательное вооружение принялись спешно сокращать, объект превратили в отстойник ожидающих утилизации атомных подлодок.
– Так вот почему здесь фон повышенный… – Глеб с опаской покосился на дозиметр.
– А шут его знает… Может, и поэтому. – Мигалыч пожал плечами. – А может, шарахнуло что неподалеку во время войны. Теперь-то уж и не разберешь, кто виноват… Нам, главное, тут не задерживаться без крайней нужды. А лучше и вовсе покинуть бухту, от греха подальше.
– Странный выбор места для колонии, – Таран проводил взглядом плывущих к берегу тритонов. – Неужели радиация их не пугает?
Серокожие уже достигли края дамбы и, миновав короткую строительную перемычку между акваторией и искусственным каналом, вразвалочку шлепали по льду по направлению к вмурованному в склон порталу, где их встречала горстка таких же долговязых созданий, среди которых удалось разглядеть даже нескольких тонконогих детишек.
Железобетонная полукруглая арка циклопических размеров, выраставшая из холма, вызывала недоумение и вгоняла в благоговейный трепет – для чего древним понадобилось рыть такие огромные норы? Что и от кого прятали они внутри? Не успел вопрос сорваться с губ Глеба, как старик вновь оживился:
– Неплохую тритоны себе «хату» облюбовали… Вон за той консервационной стенкой, что закрывает проем портала, тянется водный канал шириной почти двадцать метров, а длиной – аж шестьсот с лишним! Выходит прямиком к западному побережью – с противоположной стороны тоже портал выстроен. Параллельно ему пробит еще один здоровенный туннель – для жилых и рабочих помещений. К объекту подведено несколько транспортных штолен. Плюс сеть соединительных штреков и байпасов, разумеется. И весь этот гигантский муравейник задумывался как… – Мигалыч выдержал эффектную паузу, – противоатомное убежище для субмарин!
Насладившись произведенным эффектом, старик вернулся к созерцанию технологического чуда, продолжая рассказывать:– Его конечно же так и не завершили. Стройку заморозили в конце восьмидесятых, когда уже были выполнены все основные горнопроходческие работы. Однако приоритеты у страны изменились, враги внезапно стали друзьями и…
Мигалыч махнул рукой, замолчал надолго, погрузившись в воспоминания. Больной глаз на изборожденном морщинами лице изредка подергивался, выдавая крайнее волнение. Спрашивать, как старик спустя двадцать лет после Катастрофы, умудряется сохранять в голове столько интереснейших подробностей и исторических фактов, было бесполезно. Как всегда, таинственно промолчит или отшутится, соскочив с темы…
– Да уж… – протянул Дым. – Квартирка – что надо. В самый раз для тритонов. Вот только стоит ли нам туда соваться? Не доверяю я что-то этим «водоплавающим»…
– Я никого силком не тащу, – Таран подцепил с полки автомат и сумку с противогазом. – Тем более, фонит здесь прилично. Одним глазком гляну, и назад.
Геннадий возмущенно хмыкнул и принялся собираться.
– Именно поэтому я пойду с тобой. Чувствую, время подошло подзарядиться.
– Мигалыч? – Сталкер вопросительно взглянул на летчика.
– Чего я там не видел, окромя сырости? – отшутился тот. – С моим ревматизмом только по подвалам и шариться! Нет уж, увольте. Мне Ямантау хватило. Да и пользы от меня больше здесь, на борту. Гидравлику проверить надо, в конце концов… А Аврора мне поможет. Подсобишь, лапушка?
Девочка кивнула, улыбнувшись старику. Памятная встреча с муранчиным роем отбила у нее всякую охоту покидать экраноплан.
Заметив Глеба, спешно натягивавшего комбинезон, Таран поморщился, но решил не отговаривать паренька от вылазки. Слишком уж лучились у того глаза в предвкушении нового приключения.
Серокожие продемонстрировали завидное гостеприимство, подогнав к крылу «Каспийского Монстра» вместительную плоскодонку. Несмотря на довольно далекое сходство со своими сухопутными сородичами, тритоны не чурались использовать для перевозки грузов найденные в человеческих поселениях лодки.
Правда, весел внутри не оказалось, но они и не понадобились. Несколько широкоплечих воинов племени споро дотолкали суденышко до портала, поработав не хуже гребных винтов, и спустя несколько минут, понадобившихся на преодоление дамбы, путешественники попали, наконец, под своды огромного туннеля.
Над самой поверхностью воды стелилась дымка испарений. Головы любопытных тритонов то и дело показывались из нее, чтобы поглазеть на гостей.
– Вообще я здесь лед ожидал увидеть, – поделился наблюдением Таран. – Что-то удерживает температуру воды выше точки замерзания.
– Возможно, дело в тех светящихся штуковинах на дне? – предположил Дым.
И вправду, если приглядеться, можно было различить пробивающееся сквозь толщу мутной воды зеленоватое свечение, испускаемое гроздьями непонятных шаровидных образований, что усеивали подводную часть стен канала.
– Если они вырабатывают столько тепла, то что же это такое? – Глеб перегнулся через борт, чтобы получше рассмотреть диковинку, но сталкер тотчас вытянул пацаненка обратно.
– Осторожность не помешает. Мы, конечно, в гостях, но кто знает, что у хозяев на уме…
Плоскодонка ткнулась носом в причальную стенку возле бокового штрека. Один из тритонов, тот самый живчик с комичными ушами, споро вылез из воды и приглашающее замахал рукой. Вслед за провожатым команда перебралась на бетонный пандус и вступила под арочный свод просторного туннеля, который, плавно изгибаясь, уводил куда-то в дебри комплекса. Наклонные переходы, лестницы, сочащиеся влагой байпасы – Глеб быстро перестал ориентироваться в череде сменяющих друг друга поворотов. Зато Таран вовсю вертел головой, запоминая дорогу, – давала о себе знать сталкерская привычка.
Хуже всего приходилось Дыму. Завидев гиганта, тритоны прятались в боковых коридорах, что очень напомнило мутанту реакцию многих жителей подземки при первой с ним встрече. Однако своего недовольства Геннадий не выказывал, памятуя о наставлениях командира – не провоцировать конфликт и ни при каких обстоятельствах не выказывать агрессию.
– Все ж таки зря мы сюда сунулись, – сквозь зубы цедил гигант. – И вряд ли найдем что-то путное, чует моя селезенка…
И правда, помимо представителей необычного племени да их скромных пожитков ничего примечательного в стылых бетонных кишках до сих пор не встретилось. Если, конечно, не считать рыбьих скелетов и куч экскрементов в тупиковых коридорах.
– Это при условии, что она у тебя есть, – буркнул Таран в ответ.
– Что есть?
– Селезенка.
Дым озадаченно почесал затылок и на всякий случай похлопал себя по бокам, но, поскольку даже примерно не представлял то место, где следует искать сей замысловатый орган, ограничился менее весомым аргументом:
– Раз чую недоброе, значит, есть, родимая. И вообще, твои подтрунивания над моей исключительностью перестают быть оригинальными.