Мы за полчаса перетаскали трупы к заваленному боковому ходу, который был позади, метрах в ста тридцати, и сложили их и выведенное из строя оружие вместе со всеми найденными гильзами в неглубокий отвал. Из пластита я соорудил небольшой мощности заряды, которые должны были обрушить вход окончательно. Юрис взялся мастерить пугало, а мне как всегда пришлось допрашивать переставшего даже скулить пленного. Звали его Кевин, он десять лет отработал в чикагском полицейском спецподразделении SWAT (нечто вроде нашего ОМОНа, даже понты те же самые), но про нанимателя он ничего сказать толком не мог, единственное, что знал наверняка, так это то, что их командир ездил договариваться о деталях сделки в район Свалки. По всему выходило, что это Боров, хотя что понадобилось местному положенцу так близко от владений сектантов, не понятно. Было их двадцать человек в группе, двоих потеряли во время пути сюда, еще на поверхности. Остальные рассредоточились у водозабора, который лежит уровнем ниже. Задача была поставлена на составление подробной карты и поиски выходов на нижние горизонты сооружения. Больше он ничего не знал, поэтому быстро присоединился к своим покойным братьям по оружию. Информация о происках местной уголовной «элиты» мало что проясняла и сама по себе выглядела очень странно: Боров никогда в дела «Братства Обелиска» не лез. Сектанты стреляли всех подряд, не делая никаких исключений, для уголовников в том числе. Может быть, были контакты на уровне глав группировок, но не думаю, чтобы заходило дальше обмена пленными и мелкой торговли. Наиболее вероятным выглядел вариант, где уголовный авторитет выступал в роли посредника или как подставная фигура для более серьезного игрока, не желающего светиться, в случае если наемников раскроют и будут допрашивать. Но, зная сверхъестественное чутье подобного сорта людей на слабину противника, нельзя полностью исключить, что Боров начал собственную игру, получив одобрение своих действий от начальства. А что? Описал возможную прибыль, воры дали отмашку, и вот наш Боров уже шустрит вовсю. Обстановка в Зоне отчуждения день ото дня становится все горячее, так почему бы и этим шакалам, почуявшим падаль, не начать подбираться к возможной добыче? Тогда все встает на свои места: сектантов кто-то будет трясти, и довольно серьезно, вот шакалы и оживились…
Подорвав заряды, похоронившие под обвалившейся породой и грунтом тела наемников, мы двинулись к лифтовой шахте, прихватив с собой «заготовку» для пугала. Я осмотрел свое воинство. Все держались довольно бодро, даже Михай почти перестал хромать: Сажа сказал, что отдых помог заживлению, и если еще пару раз остановимся на длительный привал, то нога перестанет беспокоить нашего подрывника совсем. Понятно, что все устали и хотели выбраться на поверхность как можно быстрее, но в нашем случае спешка была строго противопоказана. Кроме наймитов, активность в тоннеле могли засечь и сектанты. А уж они-то без церемоний просто вырежут всех, не считаясь с потерями.
Добравшись до лифта, остановились, готовясь к спуску. Смущал меня только наш алхимик, но, зная, что этот странный любитель всяческой информации полезет куда угодно, лишь бы увидеть и узнать как можно больше, я просто показал, как правильно спускаться по тросу. Тот кивнул и без труда повторил все, что я только что показывал. Вообще, данный субъект оставлял двойственное впечатление и брать такого в отряд совсем не хотелось: само собой, что любой из нас преследует свои цели, присоединяясь к группе… Но их цели видны и понятны, чего про Сажу сказать нельзя.
Пугало из «сенса» получилось знатное: Норд отрезал командиру наемников голову и насадил на найденную Андроном в подземелье деревянную ручку от швабры, заботливо заостренную латышом с обоих концов. Один конец воткнули строго вертикально в кучу щебня прямо посередине тоннеля, а на другой насадили обрезанную точно под подбородком башку наемника, развернув ее лицом к проему шахты лифта, чтобы шест было хорошо видно тому, кто снова вздумает сюда сунуться. Тело положили чуть поодаль, поскольку труп являлся частью моего плана прорыва через посты наемников. Собрав бойцов в дальнем от лифта краю парковки, я провел короткий инструктаж. Согласно заветам опытного в таких делах А. В. Суворова, каждый солдат должен узнать свой маневр. Другой вопрос, какую часть маневра должен знать каждый…
– Группа, слушай вводную. Сейчас мы спустимся на пару уровней ниже. Там, согласно захваченным у противника документам, пролегает сеть воздушных коммуникаций, которую наймиты уже проверили. После этого ныкаемся там. Сидим тихо и, что бы ни происходило, не делаем резких движений. Думаю, придется гаситься в трубе часов пять-шесть, а потом резкий рывок вверх, к лагерю наемников. Сбиваем заслон, если они оставят его, и выходим на свежий воздух. От базового лагеря противника до поверхности пара километров почти ровной дороги и еще одна шахта лифта. Но думаю, что там мы изыщем способ подняться наверх. Это все. Вопросы?
– Командир, – вступил Николай, – а почему сразу не ломануть к выходу? Ну, пока амеры ищут своих…
– Хороший вопрос. Думаю, ты сам сейчас на него ответишь и в дальнейшем будешь больше мне доверять. – Не удержавшись, я улыбнулся, но в темноте Коля ничего не заметил. – У тебя нож есть, десантура?
– Само собой. – Пулеметчик показал мне довольно приличный клинок, с матовым односторонним лезвием (по-моему, одна из модификаций амеровского «K-bar»). – А что?
– Подойди к трупу господина «Аллардайса» и вырежи произвольно любой лоскут из его комбеза. Потом посвети фонариком на ворс и скажи всем, что видишь. Выполнять!
Подстегнутый последней фразой как кнутом, хоть я и не повышал голоса, просто чуть сменил тон, Коля подошел к безголовому трупу и, взрезав у него ткань комбеза на груди, посветил на края фонариком. Потом хмыкнул и показал остальным: ткань по краям разреза серебрилась тонкими металлическими ворсинками. Ничего больше не говоря, бывший десантник встал в строй, с суеверным удивлением поглядывая на меня. Я объяснил для остальных значение Колиного «открытия»:
– Амеры установили в опорном пункте и вокруг него автоматизированную систему защиты. Там кругом датчики, и система мониторинга обстановки работает по принципу опознания «свой – чужой». Вот эти металлические ворсинки позволяют умной машине отделить, так сказать, агнцев от козлищ. Скорее всего, в комплекте есть и минные заграждения, а также телеуправляемые пулеметные турели. Пространство прохода узкое, не более четырех метров в ширину и около трех в высоту. Если на нас не будет волшебных костюмов с этими малюсенькими полосками проволоки, тех, кого не достанут мины, турели расстреляют в упор.
– Тогда как же мы пройдем?.. – вступил Андрон.
– Как всегда – налегке и очень быстро, и, что самое главное, почти бесшумно. – Юрис хохотнул в кулак. Латыш отлично знал мои приколы. Подобный прием мы уже применяли, правда, на учениях, но в результате я особо не сомневался. – Амеры, по крайней мере эти, своих в беде не бросят. Сначала пройдут наш с вами путь до завала, потом спустятся туда, где еще не проверяли, – дальше по течению канала на северо-восток, это будет на уровень ниже. Базовый опорный пункт им придется перенести, а мы просто пройдем к выходу, пока они ищут своих. Ведь наймиты думают, что тот тупик, где мы зарыли их приятелей, мы же и обвалили. Это заставит их искать обходной путь к заваленному проходу, а это можно сделать только спустившись на уровень ниже. Пусть ищут сектантов: насаженные на пику головы – их стиль. Тонкой работы от нас никто не ожидает. Это все. Выдвигаемся.