Будущее безрадостно, да? А что там толковала пророчица? Началась охота. Но не за мной же. Значит, она увидела, что я пойду с эльфами, которых преследуют Охотники! Вот оно что, Фатик, и, похоже, от судьбы ты не удерешь и не спрячешься. Да, я пойду, пойду с ушастыми как миленький. Снова эти странствия, осточертевшие костры, комары, похлебка, а в конце — призрачная надежда найти самого себя, как и обещала мне Виджи. Но как же все запутанно! Ну почему я не имею дубового лба, как мой сводный братец? Этому подлецу везде хорошо, а вот мне...
Я настолько погрузился в размышления, что утратил чувство времени, и очнулся, когда тени статуй уже изрядно удлинились. Эльфы сидели в тех же позах, и я позавидовал их терпению. Вот Олник, например, даже не пей он за это время пива, уже раза три сбегал бы на двор.
Ладно, сделаю еще одну попытку.
—Расскажите о вашем деле, добрая фея. Куда будем топать? Сколько народа в отряде? Есть ли снаряжение?
—Вы идете? — Глаза эльфийки загорелись.
—Я скажу да, когда выведу вас из Харашты.
—А мы расскажем все, когда вы дадите слово отправиться с нами в путь.
—Гритт! Сначала вы расскажите, куда и зачем намылились!
—Дайте слово, что отправитесь с нами! — Из нее опять полезла упрямая девчонка.
Я сдавленно зарычал:
—Великая Торба, я должен знать о цели похода!
—Дайте слово.
—Никакого слова, пока не узнаю, куда и зачем нужно идти! Я больше не играю вслепую!
—Наши цели благи, дайте слово.
Уж не знаю, сколько бы мы препирались и кто первым сдался, если бы в каминный зал с воплями не вбежал Твитто. Его строгая черная ливрея сбилась, лицо, и без того красное, напоминало хорошо проваренную и очищенную свеклу.
—Госпожа, они прорвались! — пропищал он. — Они уже в прихожей и сейчас будут здесь!
В своих путешествиях я пару раз встречал песчаные смерчи, яростно-быстрые и смертельно опасные — горе тому путнику, что встанет у них на пути. Так вот эльфы двигались быстрее смерча. Оба практически одновременно, похожими жестами, словно близнецы, выхватили из-за спинок кресел одинаковые мечи. С сухим шелестом хищные узкие клинки, чем-то неуловимо напоминающие змей, покинули ножны; эльфы промелькнули мимо смазанными тенями, ветерок колыхнул мои волосы. Ни Твитто, ни меня не задели — готов поклясться! — нас вежливо обогнули.
О как! И зачем, скажите на милость, таким ухарям нужен какой-то герой?
Я схватил стул и расшиб его о стенку, ухватил ножку из железного дерева. Дубинка в умелых руках — тоже оружие, а я на все руки мастер. Твитто за спиной что-то горестно крикнул о порче хозяйского имущества. Эй, друг, я тебя понимаю, но опасная ситуация требует смелых решений. Опять же, имущество не мое.
—Эльфы оплатят! — крикнул я из коридора.
Вниз, к Охотникам. Если они тронули девушку... Впрочем, скорее, это она их сейчас тронет.
Вчера... Хм, как я понимаю, вчера эльфы не взяли с собою мечей. И то верно: кто же пропустит в кахавную с оружием? Однако в конторе...
Но я уже скатывался по лестнице, путаясь в собственных ногах. Тревожная мысль мелькнула и пропала. Держитесь, эльфы, я на подходе! У Охотников кольчуги и арбалеты, они запомнили вчерашний урок, смогут ли ушастые противостоять негодяям? И сколько Охотников набилось в дом?
—Фати-и-ик! — вдруг заорали в прихожей. Голос был мне знаком.
Я спрыгнул с последних ступеней, занеся дубинку для удара, готовый ломать и крушить.
Передо мной застыли четыре живые статуи, соединенные росчерками золотистых клинков. Не считая стонущих по углам коротышек, в холле больше никого не было. Двое — это мои эльфы, еще двое — гнусные на вид бродяги в отрепьях и розово-синюшных язвах, один — невысокий, другой — еще меньше, плечистый карапет. На его переносице болтались перекошенные очки с круглыми зелеными стеклами. Угу, знакомая картина: пода-а-айте слепому, хромому от рождения и мешком из-за угла стукнутому. Оба замерли в нелепых раскоряченных позах, будто на полном скаку из-под них выдернули коней. У первого в руке неплохой на вид костыль со свинцовым набалдашником, чтобы глушить зазевавшихся прохожих, у второго — тяжелая клюка, чтобы нащупывать путь, тоже весьма надежная дубинка. Понятно, чем они карликов расшвыряли.
Я перевел дух. Нет, это не Охотники, те слишком горды, чтобы так маскироваться. Сгоряча мне почудилось, что эльфы нанизали нищебродов на клинки, но это было не так. Виджи успела прихватить запястье принца, и его меч завис
Над головой обладателя костыля, зарывшись в пегие космы. Меч доброй феи — точнее, его острие было приставлено к горлу карапета. Оба нищих боялись шелохнуться.
—Фати-и-ик! — простонал поддельный слепец. — Скажи им, это же я, Олник, твой товарищ и друг. А-а-апч-хи-и-и!
Меч Виджи дрогнул и опустился. Она убрала побелевшие пальцы с запястья принца.
—Это... ваши друзья.
—Ну и реакция у вас! — уважительно присвистнул первый «калека», окидывая эльфов плутоватым взглядом. — Фатик, ты уверен, что именно они нуждаются в спасении? Сначала нужно спасти мои штаны.
Я переглянулся с Виджи и указал на «калеку» ножкой стула:
—Позвольте представить вам Джабара, известного еще как Благородный Вор и Его Величество Трезвость. Джабар, поверь, эти господа нуждаются в твоей помощи. И мы с Олником тоже.
* * *
—Ну и накрутили вы дел, ребята. Охотники вас ищут, ищет стража и лично капитан городской стражи Керрит; Митризен вас ищет, графиня тебя, Фатик, ищет, перешла от слов к делу, говорят, приказала тебя схватить, связать и доставить пред ее очи. Чем же ты ее так поразил? Давай колись, оглоед! Она ведь намерена женить тебя насильно.
Я передернулся: только не это! Гордый варвар, брошенный связанным на брачное ложе! А что скажет дедушка? Нет, лучше подохнуть от чумы!
—Весь город гудит. События приобрели неслыханный масштаб, если вы понимаете, о чем я. Неизвестно, за кого обещано больше денег — за вас с Олником или за милостивых господ эльфов, умыкнувших мою контору. К вам пришлось добираться под маскировкой, повезло, что я знаю почти всех, кто охраняет Холмы. Плохо — что и Охотники их знают. И пусть Гильдия с Охотниками на ножах, золото делает стражу Холмов сговорчивой, так что положение у вас шаткое, господа.
Мы вновь собрались в зале на втором этаже, все, кроме Олника, который убежал на кухню тешить свою утробу. Джабар, маленького роста, с вечно озабоченным выражением на круглом лице, расположился на подоконнике с ногами. Липовые язвы он не содрал, привычный к таким неудобствам. Мысленно я поблагодарил его за то, что он ограничился только поверхностной маскировкой, не вылив на себя унции «аутентичного канавного экстракта номер восемь», иначе сидеть с ним рядом и даже в отдалении было бы невозможно. Через его щеку протянулся настоящий шрам (результат близкого знакомства с обыкновенной кошкой) — главное сокровище, помогавшее соблазнять женщин (рассказы о мужественных схватках прилагались). О, эта загадочная женская душа!