Каменный домик с соломенной крышей стоял на вершине холма. Кругом расстилались луга, позади был лес. «У него какой-то заброшенный вид», — подумала Кейт, в то время как они с трудом взбирались наверх. Возле входной двери стояла деревянная кадушка с водой; она немного рассохлась и была зеленая от плесени. По вымощенной кирпичом дорожке текла узкая струйка, терявшаяся среди щавеля и репейника. В дальнем конце дома была деревянная пристройка, на стенах которой Кейт увидела звериные шкурки, прибитые для просушки.
Мистер Зловрединг громко постучал во входную дверь, с которой почти совсем слезла краска.
— Я не думала, что дом так далеко от дороги, — сказала миссис Мей, еле переводя дух, и добавила, указав концом трости на подножье заросшего травой холма. — Надо будет провести сюда тропинку.
Кейт услышала внутри дома шарканье. Мистер Зловрединг снова постучал в дверь и нетерпеливо крикнул:
— Пошевеливайся, Том! Долго нам тут ждать?
Шаги стали громче, дверь со скрипом приоткрылась и Кейт увидела старика — высокого, худого, но на удивление широкоплечего. Голова у него была опущена на грудь и чуть повернута в сторону, и, когда он улыбался (а он тут же ей улыбнулся), у него делался лукавый вид. Его голубые глаза были ясные и необыкновенно блестящие, и устремил он их сразу же на Кейт.
— Ну, Том, — деловито сказал мистер Зловрединг. — Как ты себя чувствуешь? Лучше, надеюсь? Это миссис Мей, новая хозяйка твоего дома. Можем мы зайти?
— Мне прятать нечего, — сказал старик, отступая, чтобы дать им пройти, но улыбаясь лишь одной Кейт. Ей подумалось, что старик нарочно избегает глядеть на мистера Зловрединга.
Они прошли гуськом мимо него в комнату. Там почти не было мебели; но она выглядела чистой и аккуратной, если не считать кучи стружек на каменном полу и груды чего-то, что Кейт сперва приняла за растопку. В почерневшем от сажи очаге, который, по-видимому, служил и для отопления, и для готовки, тлел огонь.
— Я вижу, ты тут немного прибрал, — сказал мистер Зловрединг, оглядываясь по сторонам. — Впрочем, это не имеет значения. На вашем месте, — добавил он, обращаясь к миссис Мей и почти не понизив голос, — я бы все здесь основательно вымыл и продезинфицировал до того, как начнут работать плотники.
— А по-моему, здесь чудесно! — с жаром вскричала Кейт; возмущенная его неделикатностью, и миссис Мей, бросив на старика дружеский взгляд, поспешила присоединиться к ней.
Но старый Том словно ничего не заметил. Он стоял, глядя на Кейт и улыбался своей загадочной улыбкой.
— Лестница наверх вот здесь, — сказал мистер Зловрединг, направляясь к двери в глубине комнаты, — а здесь судомойня.
Миссис Мей двинулась следом за ним, но задержалась на пороге.
— А ты разве не пойдешь со мной посмотреть дом, Кейт? — спросила она.
Кейт не тронулась с места. Она кинула быстрый взгляд на старика, затем на миссис Мей.
— Нет, спасибо, — сказала она.
Миссис Мей, несколько удивившись, поспешила за мистером Зловредингом в судомойню, а Кейт подошла к груде прутьев со снятой корой.
— Что вы делаете? — робко спросила она после недолгого молчания.
Старик очнулся от забытья.
— Это? — сказал он мягким голосом. — Это держалки… для соломенных крыш. — Он взял нож, попробовал лезвие на ороговевшей коже большого пальца и, подвинув низкую табуретку, сел. — Иди сюда, ко мне, — сказал он. — Я тебе покажу.
Кейт пододвинула к нему стул и молча стала смотреть, как он разрезает на несколько частей ветку лещины, которую она сперва приняла за растопку. Через минуту он сказал негромко, не поднимая головы:
— А он пусть себе говорит, что хочет. Ты не слушай.
— Мистер Зловрединг? — спросила Кейт. — А я и не слушаю. Зловрединг! Ну и глупое имя. По сравнению с вашим, я хочу сказать, — добавила она горячо. — Вы — что ни сделаете — будет хорошо, вы — Доброу.
Старик предостерегающе поднял голову к судомойне, прислушался, затем сказал:
— Пошли наверх.
И Кейт тоже уловила ухом звук тяжелых шагов по деревянным ступеням.
— Знаешь, сколько я прожил в этом доме? — спросил старик, все еще склоняя голову набок, словно считал шаги над головой. Шаги меряли во всех направлениях комнату, бывшую, видимо, его спальней. — Почти восемьдесят лет, — добавил он, немного помолчав. Он взял ободранный прут и крепко зажал концы в руках.
— А теперь вам надо уезжать отсюда? — сказала Кейт, глядя на его руки, еще крепче сжавшие прут.
Старик рассмеялся, словно ее слова были шуткой; Кейт заметила, что смеется он совсем беззвучно, тряся головой.
— Так они говорят, — сказал он, все еще смеясь, и одним движением рук перекрутил упругий прут так, как выкручивают мокрую тряпку и тем же движением сложил его пополам.
— Но я не уеду, — добавил он и кинул согнутый прут в кучу.
— Кто же станет вас выгонять? — сказала Кейт. — Разве только вы сами захотите уехать, — осторожно добавила она. — Не думаю, чтобы миссис Мей стала это делать.
— Она-то? — сказал старик, глядя на потолок. — Да она с ним заодно.
— Она приезжала сюда, когда была девочкой, — сказала Кейт. — Жила в том большом доме. Как он назывался — Фирбэнк, да?
— Ага, — сказал он.
— Вы ее знали? — с любопытством спросила Кейт. — Ее тогда звали мисс Эйда?
— Еще бы мне не знать мисс Эйды, — сказал старик. — И ее знал, и ее тетушку. И ее брата. — Он снова засмеялся. — Я знал всю их семейку.
И тут у Кейт возникло странное чувство: ей показалось, будто она уже слышала раньше эти слова, и произносил их такой же точно старик, и сидела она точно в такой же комнате возле освещенного солнцем окна в ясный, хотя и холодный, весенний день. Кейт озадаченно поглядела на побеленные известкой потрескавшиеся стены — и ей почудилось, что она узнает образованный трещинами узор. Даже выбоины и щели на кирпичном полу были ей знакомы. Удивительная вещь, ведь ей никогда не доводилось здесь бывать (в этом Кейт не сомневалась). Кейт взглянула на старика, набираясь смелости для следующего вопроса.
— А Крэмпфирла вы тоже знали? — сказала она, немного помолчав, и еще прежде, чем он раскрыл рот, Кейт догадалась, какой будет ответ.
— Еще бы мне его не знать, — сказал старик и снова рассмеялся, покачивая головой, словно радовался какой-то неведомой ей шутке.
— И миссис Драйвер, кухарку?
Тут веселье старого Тома достигло своего предела.
— Да, — сказал он, чуть не задохнувшись от безмолвного смеха. — Миссис Драйвер! — и он вытер глаза рукавом.
— А Розу Пикхэтчет? — продолжала Кейт. — Служанку, которая подняла такой визг?
— Нет, — сказал старый Том, все еще смеясь и качая головой. — Но я слышал о ней. Визжала, говорят, на весь дом.