По приезде в офис, представляющий собой трехэтажное старинное здание, окруженное парком вековых деревьев и надежным ограждением, Оболенский принял рапорт дежурного, что за время его дежурства никаких происшествий не произошло. Контрольный сеанс с отрядом «Гарпун» состоялся вовремя, также в установленные часы вышли на связь агенты отдела разведки. И лишь в конце доклада сообщил, что на службу не прибыла капитан Ковалева.
Генерал спросил:
– В чем дело, надеюсь, узнали?
– Так точно. У нее заболела дочь, которую необходимо показать врачу.
– Ее начальнику сообщили об этом?
– Так точно. Подполковнику Владимирову я позвонил насчет Ковалевой.
Генерал поднялся на второй этаж, в свой служебный кабинет, внешне напоминающий антикварную лавку. Все в нем было подобрано под старину. И мебель, и портьеры на окнах, и светильники, и даже диван старый с лопнувшей в нескольких местах кожей. И только не вписывался в интерьер его старинный стол. Не вписывался из-за современного кресла и монитора. Да еще, пожалуй, кондиционер как-то искажал общий фон. Но генерал привык работать в комфортных условиях, так что старину, пусть и по большей части бутафорскую, пришлось немного потеснить аксессуарами современности. Следом за Оболенским в кабинет вошла секретарь Аня, дочь бывшего товарища генерала, она внесла поднос с чашкой кофе и папкой с документами. Отпустив секретаршу, Оболенский приложился к кофе. Он любил хороший кофе. Анну при стажировке пришлось отправить в Турецкую кофейню, чтобы она там прошла курс правильного приготовления этого напитка богов. Ученицей девочка оказалась способной, и сейчас генерал с удовольствием смаковал прекрасный, ароматный кофе, черный как смоль, с легкой пенкой по краям чашки. Папку отодвинул в сторону, в ней, как обычно, бумаги, которые он должен либо утвердить, либо отправить на доработку, либо вообще порвать. С ними Оболенский разберется позже. Сейчас он вновь напряженно думал о Ковалевой. Заболела дочь! Внезапно. Ночью. Такое, конечно, возможно, но не после того, как мать «больной» получила в свои руки ценную информацию.
Задребезжал старый коммутатор. Высветился номер секретаря. Генерал нажал на клавишу, спросив:
– Что у тебя, Аня?
– Извините, Петр Константинович. Прибыл подполковник Владимиров, просит встречи с вами.
Оболенский коротко приказал:
– Пусть зайдет!
Вошел Владимиров:
– Разрешите, товарищ генерал?
– Входи! Присаживайся, докладывай!
Подполковник протер платком отчего-то вспотевший лоб. Вообще, Владимиров очень боялся Оболенского. И причину этой боязни не находил. Вроде начальник как начальник. Видный собой, солидный, как и положено генералу. Но стоило Владимирову узнать, что тот вызывает его, сердце подполковника начинало учащенно биться. Было во взгляде Оболенского нечто такое, что порождало страх. По крайней мере, у Владимирова.
Вздохнув, подполковник проговорил:
– Я проверил главный компьютер, как вы и приказывали.
Оболенский уточнил:
– Просил, Игорь Алексеевич, а не приказывал. Это разные вещи.
– Да, да, конечно, извините.
Владимиров преданно взглянул в глаза начальника:
– Вы, товарищ генерал, как всегда проявили высшей степени прозорливость. Мне остается только удивляться вашим феноменальным способностям…
Генерал оборвал его:
– Так имело место несанкционированное проникновение в базу данных нашего компьютера?
– Так точно. Прошедшей ночью, точнее с 1.58 до 2.10. Нашими секретами интересовались коллеги из МВД!
– И что они смотрели?
– Не только смотрели, но и копировали! Информацию, связанную с главными лицами террористических группировок, действующих на территории России.
– Хакерам из МВД удалось скачать эту информацию?
– Да. По крайней мере, препятствий для этого у них не было.
Оболенский откинулся на спинку кресла:
– Скажи мне, Игорь Алексеевич, как ментам удалось сломать все наши коды, шифры, пароли? Что, это так просто?
– Нет, товарищ генерал. Я уверен, без помощи кого-то из сотрудников офиса, а точнее, сотрудников подчиненного мне информационно-аналитического отдела дело не обошлось.
Генерал прищурил глаза:
– А может, это ты, подполковник, решил подработать, начав двойную игру?
Владимиров побледнел, руки его непроизвольно задрожали, он тихо проговорил:
– Что вы, Петр Константинович… Да разве я…
– Ладно, ладно, признаю, неудачная шутка! Надо сменить все пароли и прочую дребедень, блокирующую вход в главный компьютер со стороны. Подумай, как это сделать. И если еще хоть один раз произойдет подобное, ты у меня пойдешь под трибунал как сообщник или пособник террористов. Мне плевать, что ты придумаешь, хоть ставь раскладушку в отделе и круглосуточно следи за аппаратурой, но чтобы больше никакой утечки. Тебе ясно?
После ухода подполковника Оболенский, заказав еще кофе и закурив сигарету, в который уже раз за последние сутки крепко задумался. Итак, эта тварь Ковалева скачала информацию по Батыру и сейчас у нее на руках и фотография, сделанная в кафе, и досье бандита. Это очень опасный компромат. Она не вышла на работу. Сидит дома. Вместе с дочерью. Это хорошо! А в гостинице отдыхает ее бывший муж, Артем Львович! Это тоже хорошо! Такой расклад сам по себе подсказывал решение, которое следовало принять по Ковалевой. Решение жесткое, но диктуемое крайней необходимостью. И Оболенский принял его, тут же вызвав по специальной связи капитана Григоряна:
– Армен?
– Я, шеф.
– Ты еще не начал работу?
– Начал. Разговор с бельгийцем состоялся. Сейчас ждем его появления.
– Слушай, Армен, обстановка изменилась. Слушай внимательно, что ты должен сделать вместе со своими людьми, исключая Федину, которую немедленно отправить в офис.
– Слушаюсь, Петр Константинович!
Внезапный телефонный звонок разбудил бывшего мужа Анастасии господина Ковалева. Он приподнялся на постели, сняв трубку с декоративного, выполненного под старину аппарата:
– Да!
И тут же услышал истеричный голос Насти:
– Артем, господи, наконец-то, почему молчит твой мобильный? Беда, Артем, с Леной беда! Господи!
– Что произошло, Настя?
– Артем, приезжай немедленно ко мне домой! Прошу, как можно быстрее. Я не знаю, что мне делать!
– И все же, что произошло?
– Подробности дома! Поторопись! Я послала за тобой машину соседа. Это серебристый «Ниссан»… Жду!