— А раз понятно, кури пока.
Бекетов достал пачку, прикурил сигарету, взглянув на офицеров. Те сидели спокойные внешне, но чувствовалось, что каждый испытывает дискомфорт. Дискомфорт, вызванный каким-то странным, необъяснимым и в то же время определенно что-то означавшим изменением общей обстановки на посту. Было ясно, что снайпер не случайно бил по позициям взвода, но цель его одиночного обстрела являлась для всех загадкой, потому как выходила за рамки любой нестандартной ситуации. Решение неизвестного стрелка не поддавалось никакой логике, и это настораживало. Вводило в непонятку. А для спецов нет ничего хуже мутняка, вот такой непонятки.
В 9–30 офицеры роты услышали рокот вертолета, и тут же по внутренней связи позвонил дежурный по батальону, сообщивший о прибытии командира части и объявивший построение перед штабом всех офицеров батальона. Ротный приказал заместителю и взводным следовать к управлению войсковой части.
В 9–40 офицеры 56-го отдельного батальона специального назначения стояли в две шеренги спиной к штабу. Из-за казарм полка внутренних войск показался подполковник Белянин с начальником штаба Варихиным и замполитом Индюковым. Заместитель по снабжению, оставшийся на время отсутствия Белянина за командира, подал команду:
— Товарищи офицеры!
Комбат начал речь. Он объяснил обстановку, изменившуюся на блокпосту в прошедшую ночь, сообщил о гибели солдата первого взвода первой роты. Второму и третьему подразделению поставил отдельную задачу. Офицерам же роты Фирсова предложил пройти в свой служебный кабинет, где уже находился майор в повседневной форме артиллерийского офицера. Ни для кого не явилось секретом, что этот майор — представительно разведывательного управления военного округа, чин для разведки немалый. Он сидел за журнальным столиком. Как только офицеры зашли в помещение, поздоровался сразу со всеми и выложил перед собой кожаную папку, из которой достал небольшой блокнот. Комбат же сел в свое кресло. Заместители устроились по бокам, ротные офицеры заняли остальные свободные места за столом совещаний.
Белянин взглянул на разведчика, спросил:
— Вы начнете, товарищ майор?
— Если вы не против.
— Я не против.
Комбат обратился к подчиненным:
— Товарищи офицеры, представляю вам майора Резнова Владислава Николаевича.
Офицер разведуправления кивнул головой, встал рядом с комбатом.
— Товарищи офицеры. Выехав к вам в часть, я и не подозревал о том, что ночью блокпост, который контролируется вашей ротой, подвергнется обстрелу. Данное обстоятельство стало для меня неожиданностью, но неожиданностью, подтверждающей в принципе некоторые опасения разведывательного управления округа, о которых я и хочу поговорить с вами. Дело в том, что наша агентура сообщила о появлении в районе горного селения Ачу, что лежит на территории сопредельного государства за Катаванским перевалом, до 200 штыков банды небезызвестного полевого командира Шамсета Цакаева, более известного под кличкой Фараон. Банда укомплектована примерно поровну чеченцами и арабскими наемникам. Конкретной информации о ближайших планах Фараона мы пока не имеем, но управление не исключает, что банда может предпринять попытку прорыва государственной границы для проникновения в Чечню или Дагестан, а возможно, — майор взял многозначительную паузу, — …возможно, имея целью совершить рейд по Кабардино-Балкарии и Ставропольскому краю. При всей абсурдности данного предположения, вариант рейда с захватом заложников отбросить мы не можем. Отсюда вывод! Банда Фараона не должна прорвать границу. Вопрос, где решит прорываться Цакаев. В районе Катаванского перевала удобных для бандитов направлений всего два: одно через ущелье, прикрываемое пограничниками, другое — Шунинское ущелье, зона ответственности горного блокпоста вашей части!
Крабов поднял руку:
— Разрешите слово, товарищ майор!
Белянин неодобрительно посмотрел на подчиненного, потому как просто не выносил, когда кто-то перебивал его в ходе доклада. Но майор-разведчик, видимо, придерживался более либеральных принципов в отношении с младшими офицерами. Поэтому, прервавшись, разрешил:
— Пожалуйста, капитан.
Кирилл, поднявшись, представился:
— Командир взвода капитан Крабов. У меня вопрос. Почему вы считаете, что банда в двести штыков может пройти лишь по двум, причем худо-бедно, но прикрытым войсками направлениям. Разве отряд Фараона не в состоянии преодолеть хребет за Шуни из Катавана? Да, там склоны покруче, но уж чему-чему, а лазанью по скалам эти шакалы и привычны, и приучены. Да и наверняка имеют современное альпинистское снаряжение. Для чего им идти на прорыв укрепленных пунктов, если можно проникнуть в Чечню между заставой и блокпостом?
Майор ответил очень вежливо:
— Спасибо за вопрос. Он уместен и объясним. Разведуправление рассматривало варианты проникновения на территорию России банды Фараона на участке между шестой заставой Катаванского погранотряда и блокпостом 56-го батальона спецназа и пришло к выводу, что в принципе бандиты могут преодолеть перевал и даже углубиться в горы, но недалеко. Уже через десять километров банда, при этом варианте, выйдет на обширное плоскогорье, обрубленное, если так можно выразиться, с востока на западе глубокими пропастями от единой горной системы, на плоскогорье, которое контролируется нами. Стоит банде появиться на открытой местности, как она тут же окажется под угрозой тотального уничтожения ракетным ударом отдельной батареи систем «Луна-М», нацеленной на этот район. И об этом, к сожалению, Фараон осведомлен! Теперь вам, капитан Крабов, понятно, почему банда не может прорываться между вами и заставой?
Но Крабов так просто не привык сдаваться:
— Хорошо. С участком между шестой погранзаставой и блокпостом обстановка ясна. Но почему Фараон не может обойти ту же заставу с востока и не вбить клин между подразделениями пограничников?
Майор усмехнулся:
— Ответ на этот вопрос, капитан, вы спокойно получите, взглянув на карту. Обходя шестую ли заставу с востока, ваш ли блокпост с запада, Фараон выходит прямиком на базы дислокации десантно-штурмовых бригад. И только Ашарское ущелье, контролируемое шестой заставой, или Шунинское ущелье, находящееся под контролем вашей части, выводят банду Фараона, при условии, естественно, прорыва границы на оперативный простор. Точнее, в крупный зеленый массив, откуда выбить ее будет очень и очень сложно. Тем более что Фараон может разделить отряд в «зеленке» на небольшие группы, предоставив последним самостоятельно добираться до назначенных конечных пунктов, определенных общим и неизвестным нам замыслом Цакаева.
На этот раз даже Крабов промолчал. Всем стало понятно, что майор-разведчик прав. Если Фараон решит прорывать границу, то сделает это либо в зоне ответственности 6-й заставы, либо по Шунинскому ущелью, выйдя из Катавана, с востока! Прямо на блокпост. Вопрос задал командир третьего взвода старший лейтенант Арбашев:
— А шестая застава прошлой ночью не обстреливалась?