Прибыла смена. Наступило время сдавать пост.
Кузьмичев поднялся в верхнее помещение. Надо было заполнить журнал передачи дежурства и составить рапорт о всех произошедших за смену происшествиях.
Прапорщик Пахов, прибывший менять Кузьмичева, сразу же поднялся в дежурку.
Кузьмичев корпел над журналом.
Пахов присел напротив старшего лейтенанта, закурил.
– Да, Вова, шумиху ты поднял знатную!
Владимир поднял глаза на прапорщика:
– Ты уже в курсе, Дима?
– В курсе! Оперативный доложил обстановку. И, между прочим, весьма хреновую для тебя обстановку.
Кузьмичев ответил спокойно:
– Ничего, Димыч, прорвемся.
– Мне бы твою уверенность!
– Не волнуйся. Все будет нормально. Так, рапорт написал, журнал заполнил, принимай дежурство, да отвалю я. Сдам оружие – и на боковую. Что-то устал сегодня.
– Завтра не так устанешь!
– До завтра дожить еще надо.
Пахов приблизился к другу:
– Вот-вот, Вова, в самую точку ты попал. До завтра еще дожить надо!
– Нам ли, Дима, кого-то бояться? Лично я свое давно отбоялся. Теперь пусть другие меня остерегаются. Такие, как Фома со своими шакалами. Вот так-то, прапорщик. Ставь подпись!
Пахов расписался в приеме дежурства.
Кузьмичев с Губиным и Ториным на «Волге» отправились в райотдел милиции, сдать оружие.
Домой старший лейтенант прибыл без четверти девять вечера. Наскоро поужинал, поинтересовался здоровьем Анны Ивановны и, сославшись на недомогание, ушел в спальню, устроенную в зале за фанерной перегородкой. Через полчаса Кузьмич спал сном человека, достойно, по совести, выполнившего свою работу.
Последствия стычки на дороге не замедлили вскоре сказаться. Утром к дому Кузьмичева подъехал служебный «УАЗ» районного отдела внутренних дел. Сержант-водитель сообщил вышедшему навстречу Кузьмичеву, что того срочно вызывает начальник милиции. Владимир усмехнулся:
– Вот как? Даже машину прислал?
– Прислал! – ответил водитель, не понимая хорошего настроения инспектора ГИБДД. И добавил: – Долматов очень просил вас, товарищ старший лейтенант, поторопиться.
– А я готов. Поехали!
– Переодеваться не будете?
– Нет! Не во что. Жена мундир постирала, второго не имею.
Вскоре «УАЗ» доставил Кузьмичева в райотдел, находящийся прямо напротив здания бывшего райкома партии, а ныне администрации района. Старший лейтенант прошел в приемную начальника РОВД. Увидев его, секретарь Зоя тут же сообщила о прибытии Кузьмичева начальству и услужливо открыла перед инспектором дверь.
Кузьмичев вошел в обширный кабинет подполковника Павла Егоровича Долматова, с которым его связывала долгая служба в Горинске.
– Здравия желаю, товарищ подполковник!
– Здравствуй, Кузьмичев! Что это ты в штатском?
– Форма во дворе сохнет. Почти после каждого дежурства стирать приходится. Дорога!
– Ладно. Проходи, присаживайся!
Кузьмич прошел к столу совещаний, присел с краю.
– Как понял, разговор предстоит не пятиминутный?
Подполковник кивнул головой:
– Угадал.
– И, наверное, касаться будет вчерашнего задержания Фомина-младшего?
– Именно этого он и будет касаться.
Долматов обошел стол, присел напротив Кузьмичева, положив перед собой черную кожаную папку. Внимательно посмотрев на подчиненного, спросил:
– Кузьмич! Тебе доставляет удовольствие попадать в конфликтные ситуации?
– Странный вопрос. Кому может доставлять удовольствие конфликт? Только прирожденному интригану да человеку, у которого явные напряги с головой. Я себя пока к таковым не отношу.
– Да? А я вот склонен считать иначе.
Кузьмичев достал пачку «Примы» с зажигалкой.
– Курить можно?
Долматов, пододвинув к офицеру ГАИ хрустальную пепельницу, разрешил:
– Кури. Только дым в сторону, раздражает он меня!
– Учту.
Владимир закурил.
Долматов забарабанил пальцами по крышке длинного офисного стола.
Кузьмичев спросил:
– Чего резину тянете, товарищ подполковник? Давайте, выкладывайте все по теме! Я к разговору готов.
Но Долматов не спешил.
– Кузьмич! Сколько тебе до дембеля осталось?
– Меньше месяца.
– А не хочешь два дня?
– Можно и так. Выслуга есть, пенсия будет. Можно и через два дня.
Подполковник наклонился над столом, приблизившись к подчиненному:
– А если без пенсии?
– Ну, это вы уже через край хватили! Вас что, уже Фомин-старший с утра вздрючил?
– Ты говори, говори, да не заговаривайся. Все же перед начальником сидишь.
– Да бросьте вы, подполковник! Вам, как и мне, тоже в этом году на заслуженный отдых. И совсем скоро мы станем просто Кузьмичами и Егорычами. Или думаете удержаться в кресле? Бесполезно. Ваш заместитель не зря лично шашлыки Фомину на пикниках жарит, а замполит тосты пишет, когда нашему доморощенному князьку предстоит в область на фуршет ехать!
Долматов откинулся на стуле:
– Речь о тебе, не обо мне. И хватил не я, а ты вчера на посту!
– Что же, интересно, я такого противозаконного совершил, чтобы на меня наезжать таким образом? То, что высадил из-за руля пьяных водителей? И остудил пыл не в меру агрессивной толпы таких же пьяных пассажиров? Или то, что Фомина задел?
Подполковник изобразил удивление:
– Пьяных? А кто определил, что названные тобой люди находились в состоянии алкогольного опьянения?
Кузьмичев затушил окурок:
– По-вашему, я настолько нюх потерял, что не могу отличить пьяного человека от трезвого? К тому же задержанных оперативная группа повезла на экспертизу.
– Вот, Кузьмичев! Именно, на экспертизу, которая и вправе установить состояние физического лица на момент задержания. А врачи, друг мой, выполнили свою работу как надо.
Подполковник раскрыл папку, вытащив оттуда стандартный лист бумаги.
– Это заключение экспертизы! По ее результатам, Фомин, Быков и другие, оказывается, как ни странно, вчера в 19.55 были трезвыми, как стеклышки.
– Не понял?
– Я неясно выразился? На, сам прочитай заключение. А это, Владимир Кузьмич, уже официальный документ, и твои слова против него и гроша ломаного не стоят.