— Подполковник Грабов Сергей Александрович, командир N-ского отдельного мотострелкового батальона.
Отрядный кивнул:
— Командир «Вихря» полковник Николин!
Комбат проговорил:
— Вовремя вы появились, а то я уж хотел своими силами штурмовать дом.
Полковник отчего-то почувствовал неприязнь к этому молодому, но нагловатому, лощеному подполковнику:
— А кто, собственно, дал вам право даже готовить антитеррористическую акцию? Вы получили приказ или разрешение командира бригады? Или какого другого вышестоящего начальника?
Грабов замялся:
— Нет, но решил, что чем раньше…
Николин повысил голос:
— Вот из-за таких, как вы, принимающих решения, не имея на это никакого права, и гибнут ни в чем не повинные люди. Вам бы следовало приготовиться к комплексной проверке батальона, дабы ответить, по какой причине подчиненный солдат совершил ряд тяжких преступлений! А не торчать здесь без дела. Не смею задерживать, у меня работа!
Комбат хотел повернуться, но увидел, как к дому спокойно пошел спецназовец. Воскликнул:
— Что он делает, полковник? Остановите подчиненного! Волков же расстреляет его?!
Николин коротко спросил:
— Вы еще здесь?
Грабов резко развернулся и отошел в проулок, откуда вновь посмотрел на улицу. Офицер спецназа стоял перед домом. Он о чем-то говорил с дезертиром.
О чем говорил спецназовец с террористом, который вполне мог свободно пристрелить Волкова, тем самым выполнив задачу штурмовой группы по освобождению заложников?
Холодок пробежал по телу комбата.
А если спецназ разводит дезертира? Под предлогом оказания помощи в поддержке при решении его участи? Если, естественно, террорист пойдет на контакт со спецслужбами? Ведь что-то должно было толкнуть молодого солдата на совершение тяжких преступлений? И Волков обязательно поведает спецназу о наркоте. Если уже не поведал заложникам. Но тем вряд ли, а вот офицер спецподразделения расколет его, как орех. Нельзя этого допустить ни в коем случае.
Грабов достал телефон.
Трясущимся пальцем набрал нужный номер:
— Лопух?
— Я, командир!
— Волкова видишь?
— Сейчас нет! За минуту до этого видел!
— Почему, мудак, не стрелял?
— Так ведь спецназ и менты вокруг!
— Дурак! Ты видишь спецназовца, что мило беседует с нашим Волковым?
— Вижу!
— И не догадываешься, что произойдет, если Волков расскажет о наркоте этому спецназовцу?
— Но сейчас я не могу ничего сделать!
— Так сделай, как сможешь! Волков обязательно откроется. Не упусти свой шанс. Он может оказаться последним в твоей жизни.
— Я все понял!
— А понял, выполняй!
Комбат отключился, попытался закурить. Руки не слушались, сигарета тряслась, зажигалка не работала. Отбросив курительные приспособления в сторону, Грабов задумался. Его размышления прервал сигнал вызова сотового телефона. Он ответил по привычке:
— Слушаю, Грабов!
Узнал голос Рустама. Тот был встревожен.
— Грабов, черт бы тебя побрал, ты можешь объяснить, что у вас в Лыковке происходит? Артур ничего внятного сказать не смог! Какие-то менты, твои офицеры, спецназ. Что происходит?
Грабов объяснил чеченцу то, что произошло в части и в ее окрестностях за сегодняшний день.
Рустам, выслушав Грабова, какое-то время молчал. Затем тихо спросил:
— Ты представляешь, Сережа, что с тобой и с твоими подельниками будет, если фээсбэшники перехватят товар?
— Представляю, но спецназ опередил меня! Я ничего не могу сделать!
Рустам закричал:
— А мне плевать! Поднимай батальон, атакуй спецназ и ментов, а в это время уведи из района машины. Устрой бойню, что хочешь делай, но груз не должен попасть в руки ФСБ! Ты понял меня?
— Ты чего разорался? Деловой, да? Так вот, перебрасывай сюда своих головорезов, и пусть они забирают товар. А мне угрожать не хера! Спалишься ты, а не я. У меня есть, кого подставить и исчезнуть, а вот тебе от твоих хозяев не уйти никуда! Так что пасть прикрой немного!
— Вот ты как заговорил? Ну, смотри. Один раз я пощадил тебя, второго не будет! Если потеряешь груз. Но если сохранишь, гонорар увеличу вдвое. Твой личный гонорар.
— Вот так-то лучше! И не надо больше мне грозить, и так нервы на пределе!
Рустам заставил себя успокоиться:
— Ладно! Прошу тебя, Сергей, сохрани груз!
— Если только чудо поможет!
— Так молись своему Богу!
— Все, Рустам, я устал, да и менты идут сюда! Конец связи.
— Конец, Грабов! Ты должен сохранить товар!
Связь отключилась.
Два вооруженных милиционера прошли мимо подполковника. Вскоре из-за крайнего дома отъехал «УАЗ». Милиционеры, видимо, к нему и шли. Комбат повторил попытку прикурить. На этот раз с трудом, но это удалось.
Ефремов вошел на веранду.
Взглянул на заложников. Те смирно, с надеждой глядя на него, сидели на диване. Девочка уснула на руках матери. Посмотрел на сидящего в углу перед входом Волкова:
— Ну, здравствуй, Дима! Не думал, что вот так мы с тобой встретимся!
— Здравствуйте, дядя Артем! Я тоже не думал.
Капитан присел перед солдатом на корточки, забрал автомат, разрядил его, отложил в сторону. Кивнул в сторону захваченной семьи:
— Пусть они уйдут, ладно? Теперь я гарант твоей безопасности.
Волков согласился:
— Пусть уйдут! Все равно я не причинил бы им вреда.
— Знаю!
Капитан обернулся к заложникам:
— Я сейчас свяжусь со своим командованием, и вы выйдете из дома. На улице вас встретят. Вскоре вернетесь, мы здесь не задержимся. Договорились?
Ответил мужчина:
— Да, да, конечно! И хочу сказать, солдат не сделал нам ничего плохого.
— И это я знаю! Выход по команде!
Ефремов достал рацию:
— Первый! Я – Артем! Через минуту из дома выйдут заложники.
— Понял! Значит, контакт состоялся?
— А иначе и не могло быть!
— Что с Волковым?
— Поговорю, узнаю! Подготовьте машину, чтобы доставить его к вертолету. Оцепление пока держите, наши могут расслабиться. Волков уже ни для кого не представляет опасности!
— Принял! Ты молодец, Артем!