– Что же делать? – Скопасис не мог понять скифского правителя, ведь его не зря зовут Иданфирсом. Никогда никого не боялся, а теперь словно потерял решительность. Они уже хорошо вымотали войска Дария, много больных, павших, ойранцы оголодали, на свежей траве близ рек чуть восстановили силы лошади, но все равно Дарий не так силен, как в начале пути. Антир боится потерять людей? Но войны никогда не бывают бескровными. Правда, впервые враг в степях самих скифов, обычно было наоборот, скифы учиняли набеги на соседей и не только на них.
– Завтра встаем для сражения…
Иданфирс поднялся, давая понять остальным, что совет закончен. Да, он царь, и решение принимать ему. Все даже вздохнули с заметным облегчением, давно хотелось настоящей битвы, надоело выматывать врага.
Когда разошлись все, кроме Скопасиса и Таксакиса, Антир с сосредоточенным видом достал большой кожаный мешок. Он собирался гадать на ивовых прутьях. Младшие цари тихонько присели на седла у стенок шатра. Все напряжены, хотя виду стараются не подавать. Что скажут боги? Как распорядятся они судьбой скифов? Одно дело давать твердый насмешливый ответ глупому ойранскому царю, и совсем другое – сознавать, что завтра под ударом его огромного войска может полечь большая часть скифов.
Конечно, Антира мучили вопросы: все ли сделал, что мог, так ли вообще поступал? Может, надо было встретить врага у самого Истра и не пустить его на скифские земли? Много раз за последние дни царь задавал себе этот вопрос и каждый раз отвечал: нет, нельзя! Ойранцы все равно пришли бы в степи Скифии, потому как их слишком много; даже погибнув все до единого, воины Антира, Скопасиса и Таксакиса не смогли бы спасти свой народ. К чему тогда ненужная гибель людей?
А что теперь? Ойранцев все равно много больше, и биться все равно придется… Но в душе Антира теплилась надежда, что враги достаточно обессилели, чтобы их можно было одолеть. Даже если ценой будет гибель всего скифского войска, то и ойранцев теперь не останется в живых, а это главное. В леса ушли женщины и дети под охраной сильных мужчин, если войско Антира пропадет в завтрашнем бою, то само племя нет, скифы не станут рабами, возродятся снова. И пусть Антир этого не увидит, но он знает, что так будет, и от этого понимания намного спокойней.
И все же он раскладывал прутья ивы, пытаясь понять, что те говорят. Раскладывал и собирал снова и снова. Не понимал не только Антир, в изумлении смотрели и оба младших царя. Гадание раз за разом твердило одно и то же: никакой битвы не будет!
– Скопасис, где ойранцы?
– Почти рядом. Завтра будут здесь…
– Ошибки быть не может?
– Нет, царь. Мои воины глаз не спускают с ойранцев.
Антир снова глубоко задумался. Что же может случиться, чтобы не состоялось завтрашнее сражение, которого давно так жаждет ойранский царь Дарий и уже ждет он сам?
Рассвет застал большинство скифов на своих местах в боевых порядках. Царь приказал без его команды не двигаться.
Стояли долго, солнце уже не только поднялось на самый верх, но и стало опускаться, а ойранцев все не видно. Наконец отправленные на разведку воины принесли весть, что Дарий с войсками подходит. Их разведчиков тоже видели, бить не стали, чтобы ойранцы знали, что их ждут.
– Антир, они на виду! – Голос Скопасиса не выдал никаких чувств, скиф не должен показывать своего волнения. Так же спокойны все сидящие в седлах.
Царь кивнул, не спеша поднялся и вышел из шатра. Неторопливо сел на своего любимого рыжего, чуть причмокнул губами. Конь, давно ходивший под Антиром, уловил этот едва слышный звук и послушно отправился вперед даже без толчка хозяйскими коленями.
Вдали темнела людская масса. Пока неразличимы отдельные всадники или пешие. У ойранцев основа войска – пешие, часто даже конники прячутся за их спинами. У скифов наоборот, лучники нужны только для начала боя, пока не пошла в атаку конница.
Но скифские лучники – лучшие в мире, из двухсот стрел, которые есть в запасе у каждого, едва ли десяток не достигнет цели! И бьют сильно, пробивая даже кости, спасти могут только очень прочные щиты и чистое везение. Ойранцы об этом помнят, потому постараются не подпускать скифов ближе полета стрелы.
Антир огляделся, конечно, людей с луками и стрелами среди конных уже нет, те знают свое дело и давно ужами скользнули в высокой траве, спрятались в оврагах, о которых не знают ойранцы, скрылись в малейших выбоинах, готовые в нужный момент пустить в дело свое смертоносное оружие. Тогда зазвенят тугие тетивы скифских луков, пуская острые стрелы, начнут падать враги, пораженные в шею, глаз, а то и в сердце, заржут, поднимаясь на дыбы, раненные кони, а скифы будут бить и бить падающих всадников…
Но это будет позже, когда вдруг пронзительно закричит степная птица, подавая сигнал начала боя.
А пока ойранцы приблизились на расстояние пяти-шести полетов стрелы и встали. Теперь оба войска, готовые к нападению, стояли друг напротив друга в напряженном бездействии.
Дарий беспокойно разглядывал скифов. Их в четверть меньше, чем персов, даже вымотанное и потерявшее много людей в тяжелой погоне по степи за призрачным противником персидское войско превосходило скифское. Наконец-то! Они решились дать отпор и должны быть уничтожены в этом бою, чтобы никто не посмел сказать, что есть кто-то сильнее Дария!
Разведчики, отправленные посмотреть поближе, донесли, что скифы все только на конях. Неудивительно, они, кажется, и спят в седлах. Тогда что же не дает покоя персидскому царю? Ведь последние месяцы, каждый день слыша о недостатке пищи и воды, о выжженной степи впереди и отравленных речках, о мелких стычках отдельных отрядов с противником и о том, что тот все отступает и отступает, он просто мечтал встретиться наконец в бою, чтобы разгромить неуловимых!
Но вот они стоят, готовые к сражению, а у Дария не хватает духа отдать приказ об атаке. Точно предчувствует недоброе или новую каверзу скифов.
– Царь… – вдруг окликнул задумавшегося Дария Гобрий. Этому советнику можно доверять, похоже, он правильно разгадал смысл скифских даров. Поторопит? Но сейчас Гобрий хотел сказать совсем не то.
– Наши воины наткнулись на двух скифских лучников, проклятые успели убить троих…
– Их захватили?
– Только одного – развел руками Гобрий. – И тот молчит.
– Привести сюда!
Скифский лучник был ранен так, что ни бежать, ни даже просто стоять не мог. И все же смотрел на персидского царя с ненавистью, словно хотел уничтожить взглядом. А еще презрительно, как смотрят на кого-то недостойного внимания.
– Где его взяли?
– Прятался в балке.
– Стрелял?
– Нет, похоже, лежал в засаде.
Это объяснение Дарию не понравилось совсем. Сколько их, таких, в засадах, готовых выпустить полные колчаны стрел в персов?
– Спросите его, сколько лучников еще в засаде?