Для нового брака Лукрецию нужно было освободить от прежнего, участь Альфонсо была решена. Но просто развести их было невозможно, консумация брака состоялась при свидетелях, не откажешься. Удрав в Неаполь, Альфонсо позволил уговорить себя вернуться. Чезаре мысленно обозвал его дураком, неужели непонятно, что ждет этого глупца?
Это Джоффредо можно оставить женатым на Санче, он большой роли не играл, а Лукреции нужен новый муж, более достойный.
Чезаре намеревался объяснить сестре необходимость нового брака и то, что пора перестать лить слезы по предыдущему. Альфонсо умер, его не вернешь, но жизнь-то продолжается. Но только глянув на сестру, понял, что все разговоры бесполезны, Лукреция его просто не услышит. То, что сестра так сильно переживала из-за ненавистного Чезаре Альфонсо, возмутило Борджиа окончательно, впервые за много лет он был груб с сестрой:
– Хватит ныть!
Та осталась безучастна даже к грубости.
– Лукреция, очнись! Хватит лить слезы по никчемному глупцу, только и умеющему клясться в любви и читать стишки и не способному себя защитить.
Сестра вдруг вскинула на него глаза и тихо произнесла:
– Ты убил его…
Чезаре просто подскочил, он схватил Лукрецию за плечи и прошипел прямо в лицо:
– Если ты еще раз произнесешь это, отправишься следом.
– Хорошо, – неожиданно согласилась женщина.
– С ума сошла?
Чезаре сел в кресло, скрипя зубами. Что делать с Лукрецией, он просто не знал, но теперь понимал одно: она не боится даже смерти и в таком состоянии может просто прилюдно произнести такое обвинение, а этого допускать никак нельзя. Когда от Лукреции удрал перепуганный Джованни Сфорца, поняв, что она не нужна никому, Лукреция была послушна и легко согласилась на брак с Альфонсо, но теперь ее страдания чреваты неприятностями, и в первую очередь для него.
Чего она может испугаться, если не боится даже за свою собственную жизнь? Разве что за жизнь Родриго?
– Если ты еще хоть раз произнесешь такое нелепое обвинение, то следом за Альфонсо отправишься не ты, а Родриго.
– Что?!
Кажется, Лукреция очнулась. Конечно, Чезаре не собирался уничтожать ни в чем не повинного племянника, но угроза помогла привести сестру в чувство. Обрадовавшись, что нашел, чем воздействовать на Лукрецию, Чезаре повторил:
– Любая твоя глупость дорого обойдется твоему сыну.
Дав сестре осознать угрозу, Чезаре неожиданно распорядился:
– Пока уедешь из Рима в Непи и поживешь там.
– С Родриго!
– Да, конечно.
Очень хотелось добавить, мол, кому нужен щенок Альфонсо, но Чезаре благоразумно промолчал.
Почему-то Лукреция не спросила о Санче, ясно, что ее просто так в Неаполь не отпустят, она тоже была свидетельницей убийства.
Лукреция так торопилась удрать из Рима, что даже отказалась встречаться с отцом. Это было сродни пощечине. Александр обиделся и в ответ написал дочери письмо, поставив в известность, что ее больше не любят.
Получив такое послание в другое время, Лукреция упала бы замертво, ей отказывал в любви самый дорогой человек – отец! Но сейчас ее мысли были только о маленьком Родриго. Она думала только об одном – увезти малыша подальше от страшного Чезаре, да и самой убраться с глаз брата. Не дождавшись толком, даже когда соберут вещи, Лукреция выехала в Непи.
Александр обиделся на дочь окончательно, она так легко меняла его на страдания по убитому мужу! Лукреция отдалялась от них, Папа чувствовал, что теряет почву под ногами, Джованни убит, Лукреция уехала прочь, даже не попрощавшись, Джоффредо, которого он и так не считал сыном, тоже отдалился, готовый вместе с Санчей отправиться в Неаполь. Борджиа и сам был бы не против отправить строптивую невестку к ее родственникам окончательно, он вообще жалел, что позволил ей вернуться в Рим, но Чезаре вдруг воспротивился отъезду Санчи!
– Неужели эта девка столь дорога тебе?
Чезаре усмехнулся в ответ на презрительный вопрос отца:
– Ничуть. Просто ни к чему, чтобы она наговорила глупостей в Неаполе. Пусть сидит здесь.
– Ты думаешь, в Риме она не сможет их наговорить?
Чезаре кивнул:
– Сможет. Для этого мы переселим Санчу в замок Сант-Анжело, пусть живет с удобствами, но под охраной. Микеллотто будет заботиться о ее безопасности.
Даже Александра поразил цинизм сына, поручить охранять сестру убийце брата…
– Ваше Священство, я сумею заткнуть рот этой дряни, сейчас лучше поговорить о Лукреции.
– Пусть пока сидит в Непи, не трогай ее.
Как бы ни был Александр зол и обижен на дочь, отдавать ее на расправу Чезаре он не собирался. Чезаре только пожал плечами:
– Пусть льет слезы. Но придет время, когда они высохнут, почему бы к этому времени не подыскать ей супруга? Думаю, знай она о замене, слезы тоже окажутся недолгими.
– Кого?
Александр уже понял, что сын все продумал и его только ставит в известность. Папу охватило не совсем приятное чувство, ведь из всех детей рядом оставался только Чезаре, а отец чувствовал, как все больше попадает под влияние сына. Еще немного, и главным в семье Борджиа станет Чезаре. Александр был бы не против, но уж как-то слишком активно и жестко забирал власть себе в руки его сын. И власть эта была не только внешняя, Папа чувствовал, что жесткий взгляд Чезаре подчиняет себе его волю, сын довлел над отцом.
Вот и сейчас вместо того, чтобы воспротивиться, Александр только поинтересовался:
– Кого?
– Есть несколько кандидатов. Первый – двоюродный брат французского короля Людовик де Линьи. Не прочь стать следующим супругом нашей Лукреции и Франческо Орсини, герцог Гравинский.
Чезаре вдруг рассмеялся:
– А ведь Лодовико Моро тоже вдовец… Его Беатриче умерла и место на ложе свободно.
– Только не Мавр!
– Согласен, Ваше Святейшество, Лодовико почти труп.
– Что?!
– А кто станет считаться с ничтожеством, готовым бегать от одного хозяина к другому в зависимости от того, кто сильней?
Новый супруг для Лукреции нашелся в Ферраре – небольшом, но сильном государстве, лежавшем между Папской областью и владениями Венеции, но в стороне от маршрутов французов. Мнение самой Лукреции ее дорогие мужчины привычно не спрашивали. Куда она денется, выплачет все слезы и пойдет под венец.
Идея Чезаре понравилась Папе. Сам герцог Валентинуа словно старался убрать сестру с глаз подальше, видно понимая, что убийство любимого мужа Лукреция никогда не простит. Начались долгие и трудные переговоры с феррарским герцогом.
Рука герцога Феррары Эрколе д’Эсте сжалась, смяв послание, полученное из Рима. Было отчего возмутиться. Александр VI высказывал свое пожелание, как обычно мягко, но настойчиво: он предлагал в жены старшему сыну феррарского герцога свою дочь Лукрецию!