Элизабет передала корзинку лакею и в утешение сказала:
– Вместо фруктовых пирожных я купила клубнику. Мистер Зергуд оказался более благоразумным, чем мистер Дженкинс. Он согласился с тем, что, когда человек покупает что-то в большом количестве, то само собой разумеется, за каждый предмет в отдельности он платит меньше.
Чарльз поскреб в голове, стараясь не показать, что ход ее мыслей для него слишком сложен, и изобразил полное понимание.
– Само собой, – сказал он, уводя лошадь, – любому дураку ясно.
– Вот и я говорю, – сказала Элизабет. Затем повернулась и легко взбежала по ступенькам крыльца, прикидывая в уме, какие записи нужно сделать в расходной книге. Бентнер распахнул перед ней дверь, на его полном немолодом лице было написано сильное волнение. Тоном человека, которого распирает от радости, но который слишком горд, чтобы показать это, он провозгласил:
– К вам посетитель, мисс Элизабет!
Вот уже полтора года у нее не было посетителей, поэтому неудивительно, что Элизабет вслед за смятением, охватившим ее в первый момент, почувствовала прилив ребяческой радости. Это не мог быть кредитор – она распродала почти всю мебель и очистила Хэвенхёрст от всего мало-мальски ценного, зато полностью расплатилась со всеми кредиторами.
– Кто это? – спросила Элизабет, входя в холл и развязывая косынку.
Сияющая улыбка расплылась по всему лицу Бентнера.
– Это Александра Лоуренс! Э-э, Таунсенд, – поправился он, вспомнив, что посетительница теперь уже замужем.
От радости и невозможности поверить в это Элизабет на мгновение застыла, а потом развернулась и помчалась по коридору с неподобающей для леди скоростью, срывая на ходу косынку. В дверях она внезапно остановилась, косынка повисла у нее в руках, и взгляд упал на красивую молодую брюнетку в элегантном красном дорожном костюме, стоявшую посреди комнаты. Брюнетка повернулась, девушки взглянули друг на друга, и в уголках их губ и в глубине глаз заиграли улыбки. Элизабет, переполненная восхищением, удивлением и радостью, наконец прошептала:
– Алекс? Это действительно ты?
Брюнетка улыбнулась, теперь уже открыто.
Они еще немного неуверенно постояли, каждая из них отмечала драматические перемены в другой, произошедшие за эти полтора года, и каждая испытывала легкую тревогу, когда обнаруживала, что перемена была слишком сильной. В безмолвной комнате воспоминания о детской дружбе и давней привязанности друг к другу быстро начали обступать их со всех сторон, затем подтолкнули вперед, вставив сделать один нерешительный шаг навстречу, после чего они побежали и обхватили друг друга руками, сжимая в неистовых объятиях, смеясь и плача от радости.
– О, Алекс, ты так замечательно выглядишь! Я так скучала но тебе! – засмеялась Элизабет, снова стиснув подругу. В светском обществе Алекс звалась Александрой, герцогиней Хостонской, но для Элизабет она была просто Алекс, ее старинной подругой, подругой, которая долгое время была в свадебном путешествии и вряд ли могла знать, в какую ужасную переделку попала Элизабет в ее отсутствие.
Потянув подругу к дивану и усадив, Элизабет обрушила на нее стремительный поток вопросов. «Когда ты вернулась из свадебного путешествия? Счастлива ли ты? Как ты оказалась здесь? Как долго у меня пробудешь?»
– Я тоже скучала по тебе, – сказала Алекс, радостно смеясь и отвечая на вопросы Элизабет в том же порядке, в каком они были заданы. – Я вернулась три недели назад. Я неимоверно счастлива. И здесь, чтобы повидать тебя, конечно же, и погощу несколько дней, если ты не возражаешь.
– Конечно, не возражаю! – весело сказала Элизабет. – У меня нет абсолютно никаких планов, за исключением сегодняшнего дня. Сегодня ко мне должен приехать дядя.
В действительности список светских развлечений Элизабет был абсолютно чист на все двенадцать месяцев в году, но визиты ее дяди были еще большим несчастьем, чем отсутствие визитов вообще. Но сейчас все это не имело значения. Элизабет была так счастлива снова видеть свою подругу, что беспрерывно улыбалась и ничего не могла с этим поделать.
Как когда-то в юности, они скинули обувь и, поджав под себя ноги, стали болтать обо всем сразу, как будто и не было этих полутора лет, они вспоминали свои детские годы, и их лица попеременно становились то счастливыми, то нежными и печальными.
– Ты сможешь когда-нибудь забыть, – смеясь, спросила Элизабет двумя часами позже, – какие смешные турниры мы устраивали, когда нас приглашали к Мэри Эллен на день рождения?
– Никогда, – улыбнулась при этом воспоминании Алекс.
– На рыцарских поединках ты каждый раз сбрасывала меня с седла, – напомнила Элизабет.
– Да, зато ты всегда выигрывала в соревнованиях по стрельбе. Во всяком случае, до тех пор, пока об этом не узнали твои родители и не решили, что ты слишком взрослая – или слишком утонченная, – чтобы участвовать в этом. – Алекс вздохнула. – Нам не хватало тебя.
– Не так сильно, как мне вас. Я всегда точно знала, в какой день будет турнир, и изнывала от тоски, представляя, как вы там веселитесь. А потом мы с Робертом решили устраивать собственные турниры и уговорили участвовать в них всех слуг, – добавила она и засмеялась, вспомнив себя и своего сводного брата в те далекие дни.
В ту же секунду улыбка сошла с лица Алекс.
– А где Роберт? Ты ни разу о нем не упомянула.
– Он… – Элизабет заколебалась, понимая, что невозможно рассказать об исчезновении брата, умолчав обо всем, что этому предшествовало. С другой стороны, сочувствие, проскальзывавшее в глазах Александры, вызывало у Элизабет подозрение, что ее подруге уже известна вся история. Бесстрастным голосом она произнесла:
– Роберт исчез полтора года назад. Я думаю, это может быть связано с… в общем, с долгами. Давай сейчас не будем об этом, – торопливо добавила она.
– Очень хорошо, – согласилась Алекс, изображая беспечную улыбку. – Тогда о чем мы будем говорить?
– О тебе, – сразу нашлась Элизабет. Алекс была старше Элизабет, но время потекло вспять, когда Александра стала рассказывать о своем муже, которого она явно обожала. Элизабет внимательно слушала описания удивительных мест, в которых они побывали. Муж специально повез ее в свадебное путешествие вокруг света, чтобы показать ей все те места, которые он уже видел и очень любил.
– А теперь расскажи мне о Лондоне, – сказала Элизабет, когда Алекс прервала свой рассказ о виденных ею городах.
– А что бы ты хотела знать? – очнувшись от воспоминаний, спросила Алекс.