Book.

Через несколько минут Дин Гиор вернулся и сказал:

– Я громко изложил вашу просьбу у дверей тронного зала, но не получил от Великого Гудвина никакого ответа…

Солдат каждый день являлся к дверям тронного зала и докладывал о желании путников видеть Гудвина, и каждый раз ответом была гробовая тишина.

Прошла неделя. Ожидание стало невыносимо томительным. Путники рассчитывали встретить во дворце Гудвина горячий прием. Равнодушие Волшебника пугало и раздражало их.

– Уж не умер ли он? – задумчиво говорила Элли.

– Нет, нет! Он просто не хочет выполнять своих обещаний и прячется от нас! – возмущался Страшила. – Конечно, ему жаль мозгов, и сердца, и смелости – ведь это все ценные вещи. Но не надо было посылать нас к злой волшебнице Бастинде, которую мы так храбро уничтожили.

Разгневанный Страшила объявил Солдату:

– Скажите Гудвину: если он нас не примет, мы вызовем Летучих Обезьян. Скажите Гудвину, что мы – их хозяева, мы владеем Золотой Шапкой – пикапу, трикапу, – и когда сюда явятся Летучие Обезьяны, мы с ним поговорим.

Дин Гиор ушел и очень скоро вернулся.

– Гудвин Ужасный примет вас всех завтра ровно в десять часов утра в тронном зале. Просьба не опаздывать. И знаете что, – тихонько прошептал он на ухо Элли, – он, кажется, испугался. Ведь он имел дело с Летучими Обезьянами и знает, что это за звери.

Путешественники провели тревожную ночь и утром, в назначенное время, собрались перед дверью тронного зала.

Дверь открылась, и они вступили в зал. Каждый ожидал встретить Гудвина в том виде, в каком он показывался им в первый раз. Но они удивились, увидев, что в зале не было никого. Там царила торжественная и жуткая тишина, и путников охватил страх: что готовит им Гудвин.

Они вздрогнули как от внезапного удара грома, когда среди пустой комнаты заговорил голос:

– Я Гудвин, Великий и Ужасный! Зачем вы беспокоите меня?

Элли и ее друзья посмотрели вокруг – никого не было видно.

– Где вы? – дрожащим голосом спросила Элли.

– Я – везде! – торжественно отвечал голос. – Я могу принимать любой образ и становлюсь невидимым, когда захочу. Подойдите к трону, я буду говорить с вами!

Путники сделали несколько шагов вперед. Все ужасно боялись, кроме Железного Дровосека и Тотошки. Железный Дровосек не имел сердца, а Тотошка не понимал, как можно бояться голосов.

– Говорите! – послышался голос.

– Великий Гудвин, мы пришли просить вас исполнить ваши обещания!

– Какие обещания? – спросил голос.

– Вы обещали отправить меня в Канзас, к папе и маме, когда Мигуны будут освобождены от власти Бастинды.

– А мне вы обещали дать мозги!

– А мне сердце!

– А мне смелость!

– Но разве Мигуны действительно стали свободными? – спросил голос, и Элли показалось, что он задрожал.

– Да! – ответила девочка. – Я облила злую Бастинду водой, и она растаяла!

– Доказательства, доказательства! – настойчиво сказал голос.

– Пикапу, трикапу! – воскликнул Страшила. – Разве вы, который везде, не видите на голове у Элли Золотую Шапку? Или вы хотите, чтобы мы для доказательства вызвали Летучих Обезьян, бамбара, чуфара?!

– О нет, нет, я вам верю! – поспешно перебил голос. – Но как это неожиданно!.. Хорошо, приходите послезавтра, я подумаю о ваших просьбах.

– Было время думать, скорики, морики! – заорал разъяренный Страшила. – Мы ждали приема целую неделю!

– Не хотим больше ждать ни одного дня! – энергично поддержал товарища Железный Дровосек, а Лев так рявкнул, что огромный зал наполнился гулом, в котором потонул чей-то испуганный возглас.

Когда смолкли отзвуки львиного рева, наступило молчание. Элли и ее товарищи ждали, как ответит Гудвин на их смелый вызов. В это время Тотошка усиленно нюхал воздух и вдруг с лаем бросился в дальнюю часть комнаты. Мгновение – и он скрылся из глаз. Удивленной Элли показалось, что песик проскочил сквозь стену. Но тотчас же из стены, нет, из-за зеленой ширмочки, сливавшейся со стеной, с криком выскочил маленький человечек:

– Уберите собаку! Она укусит меня! Кто разрешил приводить в мой дворец собак?

Путешественники с недоумением смотрели на человечка. Ростом он был не выше Элли, но уже старый, с большой головой и морщинистым лицом. На нем был пестрый жилет, полосатые брюки и длинный сюртук. В руке у него был длинный рупор, и он испуганно отмахивался им от Тотошки, который выскочил из-за ширмочки и старался укусить его за ногу.

Железный Дровосек с топором на плече стремительно шагнул навстречу незнакомцу.

– Кто вы такой? – сурово спросил он.

– Я – Гудвин, Великий и Ужасный, – дрожащим голосом ответил человечек. – Но, пожалуйста, пожалуйста, не трогайте меня! Я сделаю все, что вы от меня потребуете!

Путники переглянулись с необыкновенным удивлением и разочарованием.

– Но я думала, что Гудвин – это Живая Голова, – сказала Элли.

– А я думал, что Гудвин – Морская Дева, – сказал Страшила.

– А я думал, что Гудвин – Страшный Зверь, – сказал Дровосек.

– А я думал, что Гудвин – Огненный Шар, – сказал Лев.

– Все это верно, и все вы ошибаетесь, – мягко сказал незнакомец. – Это только маски.

– Как маски?! – вскричала Элли. – Разве вы не Великий Волшебник?

– Тише, дитя мое! – сказал Гудвин. – Обо мне составилось мнение, что я Великий Волшебник.

– А на самом деле?

– На самом деле… увы, на самом деле я обыкновенный человек, дитя мое!

Слезы покатились из глаз Элли от разочарования и обиды.

Железный Дровосек тоже готов был зарыдать, но вовремя вспомнил, что при нем нет масленки.

Рассерженный Страшила вскричал:

– Я скажу, кто вы такой, если вы этого не знаете! Вы обманщик, пикапу, трикапу!

– Совершенно верно, – отвечал человечек, ласково улыбаясь и потирая руки. – Я – Великий и Ужасный Обманщик.

– Но как же теперь быть? – сказал Железный Дровосек. – От кого же я получу сердце?

– А я мозги? – спросил Страшила.

– А я смелость? – спросил Лев.

– Друзья мои! – сказал Гудвин. – Не говорите о пустяках. Подумайте, какое ужасное существование я веду в этом дворце!

– Вы ведете ужасное существование? – удивилась Элли.

– Да, дитя мое! – вздохнул Гудвин. – Заметьте, никто, никто в мире не знает, что я – Великий Обманщик, и мне многие годы приходится хитрить, скрываться и всячески дурачить людей. А вы знаете, это нелегкое занятие – морочить людям головы. И, к несчастью, это всегда раскрывается. Вот вы разоблачили меня, и, по правде сказать, – он вздохнул, – я рад этому! Конечно, я ошибся, впустив вас сюда всех вместе, да еще с этой проклятой собачонкой…