Book.

Дровосек караулил противоположную сторону: никто из дуболомов не собирался отправиться обходом вокруг башни.

Моряк медленно спускал Элли, а та упиралась руками в изрытый непогодами и временем бок башни. Наконец она коснулась ногами земли.

Смелая девочка сбросила лямку, которую моряк тотчас втянул наверх, послала дяде воздушный поцелуй и неторопливо пошла к дороге.

Чарли Блек следил за ней с бьющимся сердцем и успокоился лишь тогда, когда Элли достигла дороги, вымощенной желтым кирпичом, и помахала ему рукой.

Элли не сразу пошла в город. Свернув на полянку, она набрала корзинку прекрасных крупных ягод, а драгоценную пилку спрятала на самое дно. После этого она двинулась в путь и смело постучалась в городские ворота. Корзинка с ягодами, собранными будто бы для Урфина Джюса, послужила ей пропуском.

Элли шла по улицам, когда-то блиставшим изумрудами и переполненным нарядной толпой. Как теперь здесь было пусто, и угрюмо, и скучно!

Во дворце ей показали, как пройти в кухню. Толстяк Балуоль не узнал Элли в ее новом виде, а узнав, страшно обрадовался.

Элли просидела в его каморке до ночи, а потом повар провел ее к окну камеры, где были заключены Дин Гиор и Фарамант. Окно, к счастью, оказалось незастекленным. Элли начала звать спящих. Добудиться их оказалось не так-то легко, потому что люди с чистой совестью спят крепко даже на тюремной койке. Первым проснулся Фарамант, он растолкал Дина Гиора.

Друзья страшно обрадовались, узнав, что свобода явилась к ним в виде Элли со стальной пилкой. Тюремщик находился в коридоре за дверью, мешать было некому, и заключенные, вставая поочередно один другому на спину, заработали пилкой. Через десять минут прутья решетки были перепилены.

Первым вылез Дин Гиор, опираясь на спину Фараманта. Но как выбраться Стражу Ворот, если в камере не было ни стола, ни стула, а железные кровати крепко привинчены к полу и на них ни простыней, ни одеял?

– Как же быть? – шептал Дин Гиор, наклоняясь к окну. – Никакой веревки…

– Никакой веревки! – насмешливо повторил Фарамант. – Эх ты, борода! Про свою бороду забыл!

– А ведь и вправду я про бороду забыл! – обрадованно согласился Дин Гиор.

Он опустил пышную бороду в окно, и Страж Ворот, вцепившись в ее пряди и упираясь ногами в стену, полез наверх. Дин Гиор заскрипел зубами от напряжения, но выдержал. И оба друга бросились горячо обнимать свою спасительницу Элли.

Повар вывел компанию через заднюю калитку в ограде дворца, и все трое оказались на улице. Выйти обычным путем из города было невозможно, так как ворота зорко охранялись дуболомами и полицией. Пришлось перебраться через стену. Зайдя на одну из окрестных ферм, Фарамант пошептался с хозяином, и после разговора тот отправил двух своих молодых и быстроногих сыновей на северо-запад, а сам пошел к соседу.

Встреча всех друзей была назначена в овраге, где начинался подземный ход. Туда и повела Элли освобожденных ею пленников.

Когда девочка и ее спутники поравнялись с башней, Фарамант трижды крикнул совой, а Элли помахала корзинкой. Это был сигнал, что предприятие удалось и оставшиеся на площадке друзья могут покинуть ее. В ответ донесся крик кукушки: сигнал услышан и понят!

Элли, Дин Гиор и Фарамант явились к месту свидания первыми, счастливо избежав встречи с дуболомами и полицейскими.

Утром Руфу Билану стало известно об исчезновении сразу четырех пленников. По его приказу свора полицейских пустилась на поиски. Они рыскали по фермам вблизи города и допрашивали людей. Сверх ожиданий те оказались словоохотливыми и рассказали поимщикам, что беглецы рано утром прошли на северо-запад, очевидно рассчитывая найти убежище в Желтой стране.

Два взвода дуболомов и три десятка полицейских отправились в указанном направлении. Солдаты мчались по твердой дороге, громыхая ногами, налетая друг на друга, падая. Полицейские стреляли камнями из рогаток в придорожные кусты, едва только замечали там малейшее движение.

Время от времени начальник полиции, который сам возглавлял погоню, забегал в придорожные домики и расспрашивал про беглецов. Заранее подученные гонцами Фараманта обитатели домиков отвечали:

– Они прошли здесь три часа назад… два часа назад… час назад…

Рвение преследователей возрастало, им казалось, что добыча уже близка. Но они пробегали милю за милей, а дорога впереди по-прежнему оставалась пустынной.

Полицейские окончательно рассвирепели, впереди них со свистом неслась туча камней, выпущенных из рогаток.

А потом случилось вот что: начальник полиции вырвался вперед, и ошалелые подчиненные, приняв своего начальника за беглеца, осыпали его таким градом увесистых осколков кирпича, что переломали ему руки и ноги, отбили голову.

Подбежав к упавшему с криками торжества, полицейские и дуболомы вдруг остановились. Что делать дальше? Они не знали, а приказывать было некому.

Собрав обломки своего командира, отряд вернулся в столицу. Один из полицейских доложил главному государственному распорядителю о том, что произошло. Руф Билан побледнел от ужаса. До того он еще надеялся, что беглецов поймают и тогда происшествие можно будет скрыть от короля. Теперь приходилось сознаться, что пленники, которыми так дорожил Урфин Джюс, вырвались на свободу. Больше того: погиб начальник полиции, которого правитель очень ценил за усердие и ловкость.

Выслушав доклад, Урфин угрюмо промолвил:

– Не сомневаюсь, что это штучки проклятой девчонки, маленькой феи Элли. И беглецы скрылись?

– Бесследно, могущественный король Изумрудного…

– Короче! – рявкнул обозленный Джюс.

– Слушаюсь! Хуже всего то, что преследователей, как видно, направили по ложному пути. Это был целый заговор.

Начальника полиции Урфин восстанавливать не стал, и повар Балуоль бросил его останки в плиту: они горели очень жарко.

Удостоверившись, что Элли освободила Дина Гиора и Фараманта, Чарли Блек повел порученную ему компанию вниз. Все старались как можно меньше шуметь. Железный Дровосек с трудом протиснулся сквозь узкую дыру в двери, а ослабевшего Страшилу протащили, окончательно помяв его кафтан. Лев встретил друзей после долгой разлуки с восторгом. Вид Страшилы, слабого, почти ослепшего и оглохшего, расстроил Льва до слез.

Но тратить время на излияния нежных чувств не приходилось, надо было спешить. Дровосек на всякий случай вооружился крепкой железной полосой, которую выломал из лестничных перил.

Приближаясь к окну в царство подземных рудокопов, Чарли Блек предупредил спутников об осторожности. Кто знает, может быть, страж, летающий на драконе, дожидается появления дерзких соглядатаев, чтобы пустить в них меткую стрелу. Но, войдя на площадку, откуда он и Элли еще вчера увидели картину странной чужой жизни, моряк ахнул от изумления: окно было наглухо заделано. Рудокопы так плотно вбили в него круглый кусок скалы, что не осталось ни единой щелки.