Шуй, желая проверить, понял ли князь его намеки, глянул тому в лицо, но увидел только жесткие насмешливые глаза да сжатые губы. Ничего не поняв, купец осторожно добавил:

– Слабеть стала Хазария, княже, изнутри слабеет.

Олег кивнул:

– Понял про то. Плохо, когда на земле живут рядом да не дружно.

Купец видел, что не все говорит Олег, решил подтолкнуть:

– В поход на них надо, пока меж собой не дружат, и прихлопнуть! – он выразительно шлепнул одной пухлой ладошкой о другую. В ответ князь расхохотался:

– Твоими руками только хлопать! – И тут же стал серьезным. – Не-ет… пока со мной одни поляне да древляне, на хазар идти рано.

Шуй расстроился, он так надеялся, что сильный князь, о котором уже услышали далече, пойдет на Итиль, разобьет проклятых хазар и даст свободно торговать на Итиле. Олег понял его обиду, снова усмехнулся и поманил к себе, ближе к столу. Отодвинул на нем все в сторону и стал угольком из печи чертить прямо по тщательно выскобленным доскам.

– Смотри, тут мы, – он показал на изгиб Днепра на рисунке. – Тут древляне, тут уличи, тут северяне, тут вятичи, тут радимичи, тут кривичи, это дреговичи, это… – Князь резкими движениями обводил разные круги, обозначая места, где живут называемые племена. Шуй, который с караванами исходил все вокруг, поражался точности его знаний и только кивал. Да, он понимал, что до хазар далековато, но не настолько, чтобы они сами не могли подойти к Киеву. Но Олег показывал ему другое, хазары торгуют чужими товарами, в большой степени теми, которые берут у подвластных им славян как дань. Если перестать платить дань хазарам, это сильно подорвет их торговлю.

– Но тогда они сами придут за данью!

Олег довольно откинулся на стену:

– Вот то-то и оно! Пусть идут! Аскольд служил хазарам, их тадуном у полян был, а я не плачу дани! Хазары по степям бегают, за ними угнаться тяжело, а взять сейчас Итиль не могу, сил не хватит. И за спиной останутся те же уличи да вятичи. И из Киева уйти нельзя, здесь еще власть не так крепка…

Князь точно размышлял сам с собой, Шуй, однако, загрустил, слишком осторожным оказался этот с виду сильный князь, боится из Киева шагу ступить. Так ничего не завоюешь, а всем известно – не завоюешь ты, завоюют тебя. Олег словно понял его мысли, вроде на них ответил:

– Сначала в Киеве укрепиться надо, потом соседей рядом примучить, чтоб мне дань платили, а не хазарам, а уж потом…

А что потом, не сказал, только добавил слова благодарности за сведения, что принес, позвал своего человека, сказал, чтоб выплатили деньги хорошие за помощь, да посоветовал связаться с Раголдом:

– Ведаешь про такого свейского купца?

Шуй кивнул:

– Знаю такого. Только он сейчас у греков.

– А ты его там видел?

– Видел.

– Когда?

– В это лето… – слегка растерялся от княжеского напора Шуй.

– Ты же у хазар был? – Глаза Олега стали стальными.

Но купец не растерялся:

– Был. Я из греков к хазарам. – Тут Шуй понял, что насторожило князя, тоже усмехнулся. – Не лгу я, княже, был в это лето и в Константинополе, и в Итиле. Есть тому свидетели. И не лазутчик я, к тебе по своей воле пришел.

– Почему? – снова вперился в него Олег.

Шуй слегка повел плечом:

– Сильный ты, все говорят. Только…

– Что? Ну, не молчи, худо будет!

Купец поднял голову, понимая, что или победителем отсюда выйдет, или вообще не выйдет:

– Аскольд по всей земле походами ходил. При нем воинская слава была. И тебе надо…

– Зачем? – Олег снова сел, уж больно возвышался над маленьким Шуем. – Аскольду воинская слава надобна была, а мне государство. Я земли в единый кулак собрать должен.

Теперь уже Шуй задал этот вопрос:

– Зачем?

– Чтобы не били поодиночке. Если бы были вместе поляне да радимичи, вятичи да кривичи, словене да дреговичи, да все остальные, разве смогли бы что хазары с нами сделать?

Уже выходя, Шуй не удержался и поинтересовался:

– Княже, позволь спросить?

– Спрашивай, – разрешил Олег. Ему понравился этот любопытный, лезущий пусть и не в свое дело, но умный купец. Его надо использовать, как и Раголда, он многое знает и понимает. Хороший помощник будет.

– Слышал я, что ты дань платишь варягам?

– Плачу! – хохотнул князь. – И ты туда же? Плачу, потому как бегать за ними по всему Варяжскому морю недосуг, дружину сильную в Ладоге держать не с руки, а самому там сидеть тем более. Пусть лучше свое возьмут да не трогают ильменских и пути торговые. Вот и за хазарами бегать не с руки, но дань платить не стану и другим не дам. Пусть лучше мне платят.

– А может, лучше тоже заплатить?

– Нет! – отрезал князь. – Здесь время прошло! Да и сам сказал, хазары живут той данью. Не станем платить, и пропадут злодеи, а? – Махнул рукой: – Иди, недосуг мне, дел много. Из Киева не уходи, пока с Раголдом не встретишься.

Шуй шел из княжеского терема, крепко задумавшись, так, что даже налетел на какого-то варяга. Тот дорогу уступать не стал, сильно толкнул и ожидал ответного пинка, чтоб завязалась драка, но купец был настолько озадачен речами Олега, что молча отодвинулся в сторону и, обойдя дружинника, отправился дальше. Все равно ему несдобровать, если бы вслед не кинулся посыльный от князя, мол, забыл плату получить! Дружинник поглядел на маленького толстенького Шуя и теперь уже почтительно сам уступил ему дорогу, видать, этот пузатый бочонок на кривых ножках – княжий человек.

А княжий человек через четыре дня встретился с приплывшим в Киев Раголдом и до конца своей жизни стал лазутчиком князя Олега, прежде всего для связи с Итилем.

Глава 32

В Киеве текла обыденная жизнь, и ничто не говорило о возможном походе. Князь занимался хозяйством – затевал стройки, возводил новые амбары для хранения дани, укреплял крепостные стены, следил за расширением пашни, устройством новых медуш, сбором съестного, поступлением припасов от ближних данников. И все время наказывал своей дружине не задевать людей, решать все миром и по справедливости.

Ингорю были совсем не интересны заботы Олега, он привык к мысли, что удел князей – военные походы, что правитель должен завоевывать новые земли, бить врагов, а Олег хоть и ходит на соседей, но не бьет их, а только дань платить заставляет. Конечно, хитрость – это хорошо, наставник сначала все разведывает, вернее, не он, а его купцы. Вон Раголд сходит с товаром к соседям, посмотрит, князю расскажет, тот подходящий момент выберет, нагрянет, встанет с дружиной так, чтоб отрезано племя от своего капища оказалось, и по-доброму предлагает, чтоб дань ему платили, а не хазарам. Соседние племена очень долго не думают, хазары, они где, а Олег с дружиной варяжской тут стоит. Если и погибает в таких походах кто, так или по собственной дури, или по недоразумению.