На лестнице послышались шаги, и Александра сквозь открытую дверь увидела, как лакеи торопливо тащат вниз сундуки.
– Не поеду! – вскрикнула она, сверкая глазами.
– Думаю, вы согласитесь, когда я выставлю свои условия, но сначала мне бы хотелось узнать, зачем Пенроуз пытался продать мои… часы вашего деда.
Александра поколебалась и решила, что лучше, не высказываться.
– Очевидно, вам нужны деньги, – деловито продолжал Джордан. – И в голову мне приходят лишь две причины, по которым они вам так срочно понадобились. Либо вы решили заключить против меня еще более скандальное пари, что я решительно запретил делать. Откровенно говоря, в этом я сомневаюсь.
Александра рассерженно выпрямилась при одном предположении, будто она способна покорно подчиняться приказам, и Джордан предостерегающе поднял руку:
– Видите ли, по-моему, вы не сделали этого не потому, что я вам запретил, – просто не было времени снова бросить мне вызов.
Ленивая улыбка была настолько неожиданной и заразительной, что Александра с трудом подавила желание улыбнуться в ответ.
– Следовательно, – заключил Джордан, – можно предположить, что деньги вам необходимы по той же причине, что вы привели мне два дня назад, – желаете покинуть меня и жить самостоятельно? Я прав? Он говорил с таким пониманием, что Александра, забыв о решении молчать, утвердительно кивнула.
– Я так и думал. Поэтому разрешите мне предложить вам выход из затруднительного положения, который одновременно утолит вашу несчастную страсть к азартным играм. Хотите знать какой? – вежливо спросил он, показывая ей на стул.
– Да, – согласилась Александра, устраиваясь поудобнее.
Джордан по своей привычке присел на столешницу.
– Я дам вам достаточно денег, – начал он, – чтобы провести остаток дней в королевской роскоши, если спустя три месяца вы по-прежнему захотите меня оставить.
– Я… не совсем понимаю, – пролепетала Александра, вглядываясь в его суровое лицо.
– Это очень просто. Вы соглашаетесь быть моей послушной, любящей, покорной женой в течение трех месяцев. Все это время я как могу постараюсь сделаться настолько «приемлемым» мужем, что вы забудете о своих намерениях уйти. Если же я потерплю неудачу, вы получаете свободу. Вот и все.
– Нет! – выпалила Александра. Невыносимо даже представить Джордана, пытающегося обольстить и увлечь ее, а намеки на желание видеть в ней «любящую» жену заставили Алекс густо покраснеть.
– Боитесь, что падете жертвой моих колдовских чар?
– Конечно, нет, – с чопорным видом солгала Алекс.
– В таком случае, может, заключим пари? Я ставлю целое состояние на то, что к концу трех месяцев вы потеряете всякое желание покинуть меня. Вы, очевидно, боитесь проиграть, иначе не колебались бы.
Джордан так ловко играл на ее самолюбии, что Александра не догадывалась, что он замышляет, пока не поняла, в какую ловушку попала.
– Я… нужно учесть, что…
В эту минуту она сама не понимала, о чем говорит, слишком потрясенная, чтобы думать связно.
– Ах да, нужно учесть и то, что я, со всем пылом выполняя супружеские обязанности, могу наградить вас ребенком, не так ли?
Онемев от ужаса и тоски при этой совершенно непредвиденной возможности, Александра негодующе уставилась на него.
Джордан лениво поднял со стола пресс-папье.
– Обещаю, что приложу все силы, радость моя, – дерзко заверил он, взвешивая пресс-папье на ладони. – Однако наше пари имеет силу только при условии, что вы станете без протестов и отговорок дарить мне себя… в постели, разумеется. Иными словами, – закончил он, улыбаясь, но достаточно откровенно, – стоит вам хотя бы раз воспротивиться мне – пари проиграно.
– Да вы с ума сошли! – взорвалась Александра, вскочив со стула, хотя измученный разум подсказывал, что лучший способ покончить с ненавистным браком вряд ли можно найти.
– Вероятно, – без всякой запальчивости согласился он. – Три месяца не очень долгий срок. Думаю, полгода – куда справедливее.
– Три – более чем справедливо! – возразила Александра.
– Согласен, – вкрадчиво ответил Джордан. – Три так три. Три месяца супружеского блаженства для меня в обмен на… скажем, полмиллиона фунтов?
Александра стиснула было трясущиеся руки, но тут же спрятала их за спину. Голова кружилась от странного сочетания ликования и неприязни. Полмиллиона фунтов! Полмиллиона… Огромное состояние! Плата за услуги, оказанные в его постели. Предложив деньги, он низвел Александру до положения одной из его содержанок. От них он тоже откупался, когда все было кончено.
– Не стоит рассматривать наше пари именно с такой точки зрения, – спокойно посоветовал Джордан, наблюдая калейдоскопическую смену эмоций на ее выразительном лице и правильно ее истолковав. – Если я проиграю, считайте деньги запоздалым вознаграждением за спасение моей жизни.
Этим он, по-видимому, немного успокоил самолюбие жены: Александра поколебалась и едва заметно, нерешительно кивнула.
– Однако это крайне необычное предложение во многих отношениях…
– Наш брак с самого начала был необычным во всех отношениях, – сухо перебил Джордан. – Но скажите, должен ли я изложить условия пари в контракте или мы достаточно искренни друг с другом, чтобы сдержать клятву?
– Искренни? – саркастически бросила Алекс. – Вы сами говорили, что не верите ни одному человеку.
Джордан сказал ей об этом в постели, и Александра просила довериться ей. Убеждала, что любовь не может существовать без доверия. И, судя по виду Джордана, он тоже припомнил обстоятельства этого разговора.
Джордан поколебался и, словно придя к какому-то важному решению, торжественно объявил:
– Я доверяю вам.
Эти три негромких слова несли в себе, однако, столько скрытого значения, что Александра запретила себе думать об их подлинном смысле. Она пыталась не обращать внимания на теплоту пристального взгляда, но не смогла поддерживать в себе злобу, когда в его голосе звучала такая странная… странная нежность. Решив, что лучший способ обращения с ее загадочным мужем – оставаться спокойной и сдержанной, Алекс вежливо пообещала:
– Я подумаю над вашим предложением.
– Несомненно, – согласился он, насмешливо блеснув глазами. – Двух минут будет достаточно? – Он кивнул на забитый сундуками коридор.