– Сюда шли, посмотреть, кто живет.
– Похоже на правду.
– Рус не может идти, помочь надо. – Похоже, незнакомку начало раздражать тугодумие сородичей Руса. Сама она уже давно мерила бы версты, выручая своего сородича.
– Ну? – поинтересовался у родовичей Словен. Инеж прошептал:
– Она не лжет. Видно, Рус и впрямь где-то лежит больной.
Девушка почти раздраженно потребовала:
– Идти надо!
Но Словен покосился на закатное солнце и помотал головой:
– Нынче поздно.
– Завтра утром. Рано.
Развернулась и, скинув заплечный мешок, принялась отвязывать свои деревяшки с ног, явно готовясь устраиваться на краю поляны!
– Ты чего?!
– Здесь подожду!
– Пойдем в наше жилище, здесь недалеко.
Но девушка почти строго повторила:
– Здесь ждать буду. Идите.
Она так и осталась, не приближаясь к стану, а ошарашенные родовичи отправились восвояси. Мста смотрела им вслед с сожалением: глупые люди, брести по колено в снегу, когда можно встать на лыжи!
Немного погодя Словен с товарищами услышал сзади стук топора. Она что, деревья рубит?! Поспешили к Тимару, может, тот сможет что узнать?
Волхв выслушал озабоченно, кивнул:
– За Русом надо идти, он был в беде, но сейчас уже нет. А к девке я сам схожу, посмотрю, не волховица ли.
С Тимаром порывались любопытные: интересно увидеть девку, что говорит их речью, но живет так далеко от Непры. Но старик потребовал, чтобы отправился только Словен, нечего пугать человека.
Подходили осторожно, кто знает, что там, а приблизившись, подивились.
Мста не стала дожидаться, пока стемнеет, выбрала себе пихту для нодьи, свалила ее и устроила знатный ночлег. Пока родовичи ходили к стану и возвращались обратно, она развела огонь под вершиной и принялась разделывать подбитого глухаря.
Словена поразила нодья, но главное – умение девушки так ловко справиться с немалым деревом. А самой Мсте очень не понравились сородичи Руса: несколько рослых мужчин явно побаивались ее, обыкновенную девушку! Сам попавший в беду Рус ей нравился куда больше.
Разговор у нодьи получился долгим… Зато после него родовичи многое знали о здешних местах и Роде самой Мсты. Говорили трудно, с остановками, не все сразу понимали, но постепенно привыкли, речь потекла легче.
Сговорились со светом троим выйти на помощь Русу. Порывался сам Словен, но князя не отпустили, пошли Радок, Выр и Могута. Тимар убедил родовичей, что девка не опасна и речь понимает хорошо.
Глядя на Мсту, родовичи и себе привязали на ноги большие куски коры, конечно, не то что у нее, но все же не проваливались по колено.
Рус открыл глаза и огляделся. Все так же горело, чуть потрескивая, большое бревно, сидел у огня Чигирь, вокруг темно, искры взлетали в черное небо и гасли. Где-то вели свою злую песню волки. Но волчья ночь еще не пришла, они не приближались к огню, выли далеко.
Его спаситель чиркал по кости, видно что-то вырезая. Снова вкусно пахло мясом, у Руса свело пустой живот, но как попросить?
Чигирь оглянулся:
– Поспал? Вставай, кушать будем.
Князь почувствовал, что жар спал и нога уже не горит тоже. Видно, Чигирь знал свое дело, его снадобье помогло. Он протянул Русу полтушки зайца:
– Ешь.
– Благодарю.
Рус взял, мысленно клянясь, если выживет, щедро отблагодарить Чигиря. Только вот чем, если у него самого, кроме потрепанной одежды, ничего нет?
Прикончив зайца и еще раз поблагодарив своего спасителя, Рус все же принялся задавать вопросы:
– Чигирь, где ты живешь? Здесь есть жилье поблизости?
Слово «поблизости» Чигирь явно не понял, пришлось объяснить. Вообще, он понимал не все, как и Рус его слова тоже. Но если прислушаться, то получалось вполне сносно.
– Мой Род далеко, там, – Чигирь махнул в сторону дальних дымов. – Я пришел посмотреть, кто здесь.
– Вы давно здесь живете?
– Нет, пришли.
И снова Рус едва не ахнул: неужели кто-то из дальних родовичей проделал тот же путь, что и они, но только раньше? Значит, многих не пустили Рипейские горы?
– Давно? Откуда?
– Оттуда, – теперь Чигирь махнул в сторону заката. Заметив, что Рус смотрит недоверчиво, еще раз показал: – Оттуда.
Это была явно не сторона Непры и Треполя.
– А туда давно пришли?
– Туда?
– Ну, откуда вы туда пришли?
– Здесь жили…
– Давно?
– Всегда.
Вот теперь Рус уже ничего не понимал совсем. Сколько ни выспрашивал Чигиря, по словам спасителя получалось, что его Род, вполне сносно говорящий речью самого князя, всегда жил на этих землях! Ну, не совсем на этих, а чуть подальше, но ни о какой Непре или соседях Треполя Чигирь слыхом не слыхивал. Объяснить, из какой дали явились они сами, не получалось, новый знакомый не понимал, что далеко-далеко есть земли, где нет леса. Как это леса может не быть? А что есть? Степь. Что такое степь? Это где больше травы и мало деревьев.
Чигирь довольно закивал, он знал, что есть такие земли, и даже однажды бывал там! Не успел Рус подивиться и обрадоваться, что Чигирь с сородичами, оказывается, тоже бывал в степях, как тот добавил, что ему степь не понравилась.
– Почему?
– Холодно, ветер ледяной, только снег да снег. В небе красиво, и Матка над самой головой, но все равно в лесу лучше.
Рус снова потерял дар речи:
– Где Матка над самой головой?
На всякий случай он ткнул в небо, показывая на звезды: мол, ты это имеешь в виду? Чигирь кивнул:
– Да, там в небе так делает… – он выписал сложную дугу. – И светит, как радуга летом, но там только зимой. И долго-долго сначала день, а потом ночь. Когда день, солнце не уходит совсем, а когда ночь, не появляется. Плохо, Чигирь не любит, когда темно.
Несмотря на то что Русу приходилось напрягаться, чтобы разобрать, что говорит новый знакомый, он все же сообразил, что речь идет о… Землях предков?! Голос Руса снова захрипел от волнения:
– Ты… там бывал?
– Бывал.
– А за снегами что?
– Что?
Рус замотал головой:
– Чигирь, повтори еще раз. Есть горы, за которыми ледяная пустыня и страна за северным ветром.
Про ледяную пустыню и страну Чигирь понял, а вот про горы никак!
– Нет гор!
Князь вспомнил про исчезнувшие Рипы, кивнул: