Марии было не до Елизаветы, это принцесса понимала отлично.
Ее камера не мала, но рядом с леди Елизаветой, как ее теперь снова звали, не было Кэтрин Эшли, зато целыми днями находились шесть преданных Марии ревностных католичек, изводивших узницу своими мольбами о разумности и разговорами об адовых муках в случае неразумности.
К тому же за окном изо дня в день стучали молотки — строился эшафот. Зачем? Для нее?! Конечно, для нее, сомнений не оставалось. Что чувствовала мать, когда узнала, что ее ждет? Но она была виновата. Или нет?! — однажды обожгло сознание Елизаветы. Раньше, слыша о казни Анны Болейн, она не сомневалась, что в Тауэр не попадают невиновные, теперь прекрасно знала, что попадают, еще как попадают! Может, и Анна Болейн так же металась, пытаясь доказать мужу свою невиновность, а потом просто умолить отпустить ее куда-нибудь далеко, чтобы ни словом, ни взглядом не напоминать королю о своем существовании? Король развелся со своей супругой и все же казнил ее. Тот, кто самим существованием на свете мешает королю (или королеве), должен быть казнен.
Она не знала, что испанский король Карл едва ли не главным условием брака Марии с его сыном Филиппом назвал казнь всех, кто может помешать наследовать трон их будущим детям. А таковой, несомненно, являлась Елизавета, ведь у Марии могли родиться и дочери (если вообще кто-то родится, учитывая, что королева Англии вот-вот разменяет пятый десяток). Над Елизаветой нависла смертельная угроза, от решения отправить ее в Тауэр до решения казнить оставался один шаг, даже не шаг, а маленький шажок. Осталось уговорить Тайный совет признать ее участие в заговоре. За возможность стать супругой Филиппа Мария была готова заплатить головой своей соперницы — ненавистной ей с малых лет Елизаветы, к тому же упорной протестантки.
Тауэр не выпускал своих узников, здесь казнили Анну Болейн и всех, в связи с кем ее обвинили, здесь потеряли свою голову Екатерина Говард, ее любовники и пособники, казнили Кромвеля, Джейн Грей и ее супруга… Но те хоть имели власть или добивались таковой, а за что должна лишиться жизни она, Елизавета Тюдор? Сестрица Мария и ее сторонники считают Елизавету дочерью придворного музыканта Марка Смитона, с которым у Анны Болейн якобы была любовная связь. Чего же бояться дочери музыканта?
Елизавета вспомнила, что в Тауэре сидят и все Дадли, включая товарища по детским играм ее брата Эдуарда Роберта Дадли. Именно его Елизавета несколько раз видела в узком зарешеченном окне башни Бошапм. Пригожий мальчик Роберт вырос в первого красавца Англии. Как жаль, что и такую голову снесет с плеч топор. Дадли поддержали бедолагу Джейн Грей, быстренько женив на ней Гилберта Дадли. Это все проделки Дадли-старшего, но пострадала вся семья. Дадли пребывали в Тауэре уже давно, видно, у Марии пока не поднималась рука подписать им смертный приговор, но это только пока. Королева поддержки своей соперницы не простит даже могущественным Дадли.
Елизавета усмехнулась: Мария никому ничего не прощает, иначе почему в Тауэре одновременно ждут своей казни Дадли, поддерживавшие Джейн Грей, и она, Елизавета, которую вместе с самой Марией от уничтожения сторонниками Джейн Грей спасло только чье-то предупреждение? Она догадывалась, кто предупредил о предстоящем захвате, скорее всего, это был разумный Уильям Сесил. Но почему же сейчас этот спаситель молчит? Как бы не опоздал… С каждым днем надежда на чью-то помощь таяла, как снег под лучами весеннего солнца.
Елизавета в Тауэре, и ей грозила смертная казнь. Казнить, собственно, было не за что, ведь это просто слова Уайата и Кортни, сама Елизавета никакого согласия на замужество и свержение Марии не давала. Так можно обвинить любого, понятно, что кто-то просто подсказал королеве воспользоваться возможностью упечь сестру-соперницу в Тауэр. Если вспомнить, что император Карл вообще требовал уничтожения непокорной самозванки, чтобы не оставалось никаких серьезных претендентов на английский престол, то становилось понятно, какая угроза нависла над моей Рыжей.
Ее просто убирали, и неважно, виновата она или нет. Как в басне: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать!»
Но кто-то же подтолкнул Марию к такому, сама она не рискнула бы столь откровенно избавляться от сестры, которая достаточно популярна в стране.
Я вдруг с ужасом осознала, чья это работа! Неужели действительно Артур постарался? Вот гад, а!
Метнулась к своему приятелю-противнику:
— Ты?! Ты!
Он не стал ни отнекиваться, ни даже смущаться, спокойно поднял глаза, взгляд насмешливый:
— Я. А что тебя так ужасает?
— Зачем ты это сделал?! Ты что, с ума сошел? Мы прибыли ее спасать, а ты предаешь.
— Тебе многого не рассказали, детка. Тебе не сказали, как может измениться мир, если этой рыжей дряни не будет на свете.
— Почему он должен измениться? В чем?
— Хочешь знать? Я могу тебе подробно рассказать и даже показать в картинках. Хочешь?
Честно говоря, я растерялась, что со мной бывало крайне редко. Все же Артур умел заронить семена сомнения…
— Ну хочу.
— Для начала пояснения.
Следующие пару часов я выслушивала лекцию по истории Англии, а потом возможную альтернативную историю и смотрела картинки, возникающие прямо на стене, вернее, перед ней.
— Что такое Елизавета у власти? Это сильная Англия, успешно противостоящая Испании и Франции. Англия, без которой невозможно появление Соединенных Штатов. Со всеми вытекающими в будущем последствиями.
— Ты хочешь сказать, что без Елизаветы Англия сильной не станет или что Америку закроют обратно?
— Не ерничай. И Англия была бы, и Америка тоже. Только испанской, Катя, испанской, понимаешь?
— Ты рехнулся? Конкиста по всей Америке?
— Что ты знаешь о конкисте, детка?
— Не смей звать меня деткой!
— Хорошо, леди Кэтрин. Так что вы знаете о конкисте, мадам? Ну? Костры из индейцев?
— А что, нет? Можешь добавить еще уничтожение непокорных, грабеж, погубленные культуры инков, майя и кого там еще!
— Вот именно: кого-то еще… Сколько индейцев живут от Мексики до Огненной Земли в нашем двадцать первом веке? Ну, скажи, есть ли индейцы в Южной Америке? В Латинской? В Чили, например, Перу, в Боливии…
— Есть.
— А в Штатах есть? Только кое-где и в резервациях. Если и осталась культура, то открыточная, для туристов. А теперь подумай, почему после конкистадоров индейцы выжили, а после остальных нет.
— При чем здесь Елизавета?
— Твоя Рыжая будет покровительствовать пиратам Рели и Дрейка, будет настойчиво усиливать английские колонии в Америке, ставить палки в колеса Испании. Совсем другое дело, если и Америка станет испанской.
— Артур, прекрати, ни за что не поверю, что ты вот так серьезно собираешься изменить весь мир. Ведь это же действительно изменение мировой истории.