…Расследование ничего не дало, могилу вскрывать не стали, а из рассказов очевидцев, хотя они и вызывали массу вопросов, составили картину, согласно которой леди Эми Робсарт просто свалилась с лестницы и сломала себе шею. Однако имя Дадли было так прочно привязано к странной гибели его супруги, что ни о каком новом браке, по крайней мере, в ближайший год не могло идти и речи.
Сесил радовался, я нет. У меня была забота покруче.
Такого Европа еще не видела — на тронах Англии и Шотландии сидели две королевы, причем незамужние и готовые осчастливить браком подходящего претендента.
К Елизавете начали свататься первой, все же та была королевой уже не первый год.
Первым попытал счастья Филипп Испанский, но он же первым и прекратил попытки. Филипп счел унизительным долго ждать решения колеблющейся Елизаветы и вынудил ее дать ясный ответ. Получив отказ, король не стал долго переживать, посватавшись к дочери Екатерины Медичи Елизавете Валуа. Английская королева не слишком расстроилась, но выговорила новому испанскому послу Альваро ди Квадро:
— Еще твердят о женском непостоянстве! Насколько же непостоянен ваш король?!
Ди Квадро обомлел, не сразу сообразив, что ответить, а королева продолжила с истинно женской непоследовательностью:
— Неужели Филипп не мог подождать несколько месяцев?! Вдруг я бы передумала? — Поднявшись из большого кресла, она прошлась по залу и слегка стукнула посла веером: — Теперь пусть пеняет на себя! Он будет женат всего лишь на французской принцессе, когда мог быть мужем королевы Англии!
Испанец не сдержался, чтобы не напомнить, что таковым Филипп Испанский уже был.
Елизавета скорчила презрительную гримасу:
— Этот брак был недоразумением…
— Для кого?
— Для всех!
Посол решил перевести все в шутливый диалог:
— Как долго нужно было ждать королю Испании, чтобы вы передумали?
— Не зна-аю… — почти томно протянула Елизавета. — Разве можно торопить женщину в таких вопросах?
Нет, в том, что касалось пустых разговоров, ее не переговоришь!
А Сесил мысленно обзывал свою королеву чертовой бабой. Мало того что отказала испанцу, так еще и дразнит его! Отказу канцлер был рад, но как можно радоваться браку испанского короля и французской принцессы?! Это означало объединение двух сильнейших противников Англии.
Услышав стенания Сесила по этому поводу, королева слегка пожала плечами:
— Найдите способ и вы заключить договор с Францией!
Вот так просто, словно подобные договора заключаются по мановению руки английской королевы! Сесил только вздохнул: даже самая умная баба на престоле все равно баба.
…Давно королевский двор Англии не был столь блестящим, пожалуй, со времен короля Генриха VIII. Причем времен до его болезни. Когда короля уже носили в огромном кресле, потому что сам он передвигаться не мог из-за тучности, остальным было как-то неудобно скакать на виду у немощного монарха.
Потом был малолетний и тоже больной король Эдуард, некоторое время правления которого оживила Елизавета как первая дама. Но герцог Нортумберленд быстро это прекратил, ему не нужна была Рыжая, блиставшая при дворе. А потом была и вовсе Мария Кровавая, разодетая и обвешанная драгоценностями, но все равно выглядевшая несчастной старухой, завешавшая Лондон трупами и запалившая страну кострами, с ее ложными беременностями и кучей мрачных приживалок во всех углах. Тут уж не до веселья.
Может, поэтому, когда на троне оказалась молодая веселая Елизавета, контраст показался особенно разительным. Танцы, маскарады, представления стали любимыми развлечениями. Сама королева танцевала активно и с удовольствием, что осталось с ней до самой старости, причем предпочитала быстрые танцы с подскоками, чего я боялась особенно.
Игнорировать нормальную жизнь совсем я не могла тоже, временами мне требовалось посещать хотя бы племянника, учившегося в Оксфорде.
В этот раз я обещала привезти ему книгу, Елизавета разрешила взять ее из своей библиотеки, но, закрутившись с тысячей дел и наставлений перед отъездом (уезжала на три дня, но казалось, оставляю свою Рыжую на год), я забыла книгу в кабинете королевы. Вспомнила, когда та уже отправила всех спать и сама ушла в спальню.
Но это не беда, у меня были ключи от потайной двери, ведущей на лестницу и в кабинет к королеве, этим ходом часто пользовалась не только я, но и Сесил, чтобы не мозолить глаза придворным дамам. Кабинет сообщался со спальней, но я надеялась проскользнуть тихо и не разбудить Ее Величество, если та уже спит, или не помешать, если там лорд Дадли.
Моими собственными стараниями двери не скрипели, а потому в кабинет я попала абсолютно бесшумно. И книгу нашла тоже на ощупь легко, а вот уйти сразу не смогла. В спальне был, конечно, Дадли, но они еще не миловались в постели, а пока беседовали, Дадли в чем-то убеждал любовницу.
Терпеть не могу подслушивать, но тут навострила уши.
То, что я услышала из-за неплотно притворенной двери, повергло в настоящий шок!
Елизавета даже от меня скрывала свои намерения, прекрасно зная, что я категорически против любой связи с Испанией (там Жуков!). Они беседовали, прекрасно зная, что ни меня, ни кого-то другого не должно быть рядом. Дежурила Мэри Дадли, которая будет молчать да и вообще никогда не переступает порог даже кабинета, пока не позовут.
— Бэсс, у нас нет другого выхода. Только император Карл может помочь нам соединиться узами брака. Иначе никак. Если нас простит папа римский и даст свое согласие на свадьбу, исчезнет не только двусмысленное положение, но и многие другие препятствия. Вас признают законной все в Европе, никто не сможет претендовать на ваш престол, даже Мария Стюарт!
Она явно сомневалась, потому что последовали жаркие поцелуи. Я уже решила тихонько уйти, чтобы не слушать, что будет дальше. Завтра же попробую объяснить Рыжей, что в действительности нужно Роберту. Однако она все меньше меня слушает, верно говорят, ночная кукушка всегда перекукует дневную. Что такое я со своими внушениями против Роберта с поцелуями?
— Разве договор с Испанией такая уж большая плата за спокойствие и наше счастье?
— Но Испания… в Англии снова будут костры…
— Кто вам сказал? Все происходило только с ведома и согласия королевы Марии, но если вы такого согласия не дадите…
— Конечно, не дам!
— И не нужно. Подумайте, вас просто атакуют самые разные претенденты на руку, а главное, престол. Что будет, если придется выйти замуж за шведского короля Эрика?
— Что?
Браво, Рыжая, не сдавайся! Все его старания шиты белыми нитками, он же сам рвется на престол. Вот гад!
Собственно, почему я против Дадли? Да потому что он лжец! И Елизавету он не любит, она ему нужна только как королева, вернее, нужна возможность усесться с ее помощью на трон. Пару дней назад я своими глазами видела, как он тискал Летицию Ноллис. Влюбленный в одну женщину, тем более допущенный к ее телу, мужчина не может одновременно тискать другую. Скорее уж он любит Ноллис, а за Елизаветой ухлестывает. Голову готова отдать на отсечение, что, получив от Рыжей отказ, женится на другой!