К помосту подошли спецназовцы. Постояли молча, подняли гробы и понесли: бойцы «Ирбиса» – в сторону штаба, спецы «Ориона» – к автомобилю, который должен был доставить тело Каменева на борт вертолета «Ми-8». Наступило время прощаться. Вернувшиеся бойцы «Ирбиса» обступили своих российских коллег. Говорили мало; все понимали, что разлука ненадолго. Пройдет какое-то время, и они вновь встретятся. И вновь пойдут в горы Афганистана, выполнять боевые задачи. Незаметно к офицерам отряда присоединилась Луиза Крофт. Встала в сторонке. Шепель хотел было подойти к ней, но его окликнул Тимохин:
– Шепель!
– Да, командир? – обернулся Михаил.
– Позови Ларсена, и оба ко мне!
– Я хотел с сержантом Крофт поговорить…
– Поговоришь еще, если успеешь.
Шепель позвал Ларсена и вместе с ним подошел к Тимохину:
– Товарищ полковник, майор Шепель и сержант Ларсен по вашему приказанию прибыли.
– Вы лучше не попадали бы в скандальные ситуации – особенно вот так, вместе.
– Так дело же замяли! Дак все объяснил, чего прошлое вспоминать?
– Ладно… Перед построением я разговаривал с Феофановым, он решил вопрос по Ларсену. Ты, Пол, – Тимохин взглянул на американского сержанта, – летишь с нами в Москву.
– Благодарю, сэр! – воскликнул Ларсен. – Честно говоря, даже не надеялся…
– Решение свое не изменил?
– Нет, что вы!
– Тогда быстро собирать шмотки и в 10.00 быть на построении «Ориона» у модуля. Вопросы есть?
– Никак нет, сэр!
– Свободен.
Ларсен рванулся к местному, только что открывшемуся магазину – покупать подарки для Анастасии. Шепель усмехнулся вслед товарищу:
– Ишь как сиганул! Как горный архар. Счастливый человек.
– А ты несчастный?
– Сань, не заводись. Скажи лучше, как Феофанов воспринял просьбу Ларсена и как ему удалось убедить америкосов отпустить их спеца в Россию?
– Феофанов воспринял просьбу без особого энтузиазма, но с пониманием. Ну, а как ему удалось решить этот вопрос, у него и узнаешь. Я подробностями не интересовался. Но, Шепель… Ларсена в нашем городке быть не должно.
– Ясное дело. Да и на хрена ему секретный городок? Пол ждет не дождется встречи с Анастасией. Наивный этот Ларсен, как моя жизнь…
– В смысле?
– Сомневается, что Настя пожелает стать его женой и переехать в Америку. Да у нас любая баба за американца с преогромным удовольствием замуж прыгнет, будь он хоть старик, хоть инвалид, хоть тупой как пробка! Главное, чтобы у него бабки водились. А Ларсен в любовь верит. Обжигался уже не раз… и все равно верит. Потому и счастливый.
– Миша, мне без разницы, что за отношения у Ларсена и этой Анастасии, но с аэродрома сразу же повезешь сержанта домой к своему тестю.
– Без вопросов. С борта позвоню папеньке, он подгонит тачку, куда надо. Только ты моей скажи, где я и почему не явился вместе с группой в городок.
– С Валентиной свяжешься сам. Пусть тоже к отцу едет.
– А как же похороны Игорька? Валентина дружит с Галиной, неудобно получится… Да и мне надо быть на похоронах.
– Похороны, а точнее, прощание личного состава боевой группировки управления назначено на следующий после нашего приезда день, ориентировочно на 10.00. Ты отвезешь Ларсена к его даме, а утром с Валей вернешься обратно. Впрочем, она может и в городке остаться. Внутренние дела своей семьи решай сам.
– А что, Каменева захоронят не в городке?
– Нет, Галина и родители Игоря решили похоронить его на родине.
– Понятно… Хреново ей теперь будет с двумя малолетними детьми. Ясен пень, что в городке оставаться тяжело, но у нас она была бы обеспечена всем, чем надо…
– Супруга погибшего офицера управления и его дети везде будут обеспечены всем необходимым, – сказал Тимохин. – Хоть в городке, хоть в Москве, хоть в заброшенной деревне. Ни Галя, ни дети нуждаться не будут ни в чем!
– И все равно. Остались бы в Москве… Ладно, в 10.00, говоришь, построение?
– Да, у модуля.
– Понял! Разрешите идти, товарищ полковник?
– С Крофт общаться не советую, но и запретить не могу.
– А вот это уже мое дело, командир.
– Свободен!
Шепель, козырнув, повернулся, но Луизы Крофт не увидел. Осмотрелся. Ее нигде не было. Ушла. Ну что ж… Михаил направился к модулю. Быстро собрал сумку, отложив в одно из кресел одежду, выделенную американцами, закурив сигарету, прилег на кровать. Вскоре к нему с огромным баулом ввалился Ларсен:
– Ты на месте? Это хорошо. Я тут подарки Насте купил, не посмотришь?
– А чего смотреть-то?
– Да все ли правильно сделал.
– Чего купил-то?
Ларсен начал доставать из баула вещи:
– Вот, изящное нижнее белье, комбинация, чулочки, трусики…
– Это в пачке одни только трусики?
– Да. Разные, на каждый день.
– Ну-ну…
– Вот платье, довольно приличное, черное с большим разрезом.
– Это самое то! У Насти грудь – засмотришься…
– Вот блузки, маечки, плащ. Все модное, дорогое. Кольцо купил, серьги… Как думаешь, ей понравится?
– Ты лучше скажи, где столько бабла взял? Или покупки вашим бабам тоже правительство США оплачивает?
– Нет, со счета снял, – улыбнулся Ларсен. – Со своего счета.
– И много денег у тебя на счету?
– Это коммерческая тайна.
– Ну, если тайна, Настя будет довольна.
– Правда?
– Сто пудов! Только упакуй шмотки и побрякушки в десантные сумки, чтобы в глаза не бросались, а то не пустят тебя на борт с подарками, и обломится полет в Москву.
– Да? О’кей, я так и сделаю.
– Делай, и побыстрей, скоро построение. Ты в «гражданке» полетишь?
– Ну, не в форме же морского пехотинца США…
– Да уж, черт, как-то забыл… Ступай, пакуйся, Дон Жуан!
– Я виски взял. Может, выпьем по чуть-чуть?
– Какое, к черту, пойло, – поморщился Шепель. – Я на него сейчас смотреть не могу.
– Я тоже. Но, как у вас говорится, взял поправить здоровье…
– Само поправится.
– Тогда разопьем виски у отца твоей жены. Конечно, его не удивишь дорогими напитками, но того, что я купил, уверен, в его коллекции нет.
– У тестя есть все.
– Пари?
– Да иди ты к черту!
– Сейчас. Ты мне скажи, как я попаду к отцу твоей жены?