— А с вами иначе нельзя, генерал.
— Вы правы. Но чтобы я подписал эту бумагу, вы должны выполнить ряд условий, сенатор.
— Я вам ничего не должен.
— Как и я вам.
— Вы забываете о компромате на вас.
— Нет, я все прекрасно помню. Однако настаиваю на принятии некоторых условий. Заметьте, не гарантий, а условий.
— О’кей. Что за условия?
— Сущие пустяки для вас. Вы разблокируете все мои счета и переведете аванс за предстоящую работу в сумме, — генерал написал на салфетке цифру, — на счет, — новый ряд цифр на салфетке, — вот этого швейцарского банка. После чего я подписываю соглашение, и мы приступаем к конкретной работе.
Около минуты сенатор вертел в руках пустую кофейную чашку, иногда бросая задумчивый взгляд на генерала; наконец сказал:
— Хорошо, я принимаю ваши условия. Подождите немного.
Он поднялся, вышел на улицу, где поднес к уху сотовый телефон.
Дрейк посмотрел на Рифа.
— Где воевали, майор?
— Долго перечислять, сэр. Я командовал группой «Кондор» из состава отряда «Викинг», и мы проводили операции практически по всему миру.
— Неплохо… А откуда вас знает сенатор?
— Извините, сэр, но этот вопрос не обсуждается.
— Понятно! Тоже попал на крючок к Денбруку… Ты женат, Риф?
— Нет… сейчас нет.
— Развелся?
— Моя жена умерла при родах два года назад.
— Извини… Ребенка-то спасли?
— Мальчик тоже погиб.
— Сожалею, майор, прими мои соболезнования.
— Благодарю, сэр.
— О том, чтобы завести другую семью, не думал? Одному, особенно при нашей работе, плохо.
— О другой семье не думал. К одиночеству привык; впрочем, мне редко выпадает время на отдых, а значит, и на одиночество.
— Понятно… Дурная это привычка, майор, жить воспоминаниями о прошлом, каким бы счастливым оно ни было. Однажды она может привести к нестерпимому желанию пустить себе пулю в лоб.
— Наш брак с покойной женой не был счастливым, я стараюсь не вспоминать о нем. Так что самоубийство мне не грозит.
— А ты ничего, Риф! — улыбнулся генерал. — С тобой можно работать.
— Благодарю, сэр… А вот и сенатор.
Денбрук вернулся на прежнее место.
— Ваши условия выполнены, мистер Дрейк, можете убедиться. Одна деталь: перевод аванса займет не менее суток.
— Ничего, подождем.
Генерал набрал номер колумбийского банка. После недолгого разговора он подписал бумагу и заметил:
— Я буду часто перемещать свои средства из банка в банк, так что не блокируйте больше мои счета. В противном случае наше соглашение теряет силу. И никаким трибуналом вы не заставите меня выполнять ваши приказы.
— Не беспокойтесь, мистер Дрейк, — ответил сенатор, — я всегда держу слово, и если уж пошел на ваши условия, значит, они будут исполняться. Но… лишь до того момента, как вы в полной мере исполните свои обязательства. Точнее, будете их исполнять. Еще кофе, господа?
— Вы пьете много кофе, сенатор, — заметил Дрейк, — это вредно для здоровья.
— Не вреднее, чем виски, сигареты и беспорядочная половая жизнь.
— Спорное утверждение, — рассмеялся генерал. — Ладно, давайте перейдем к делу.
— Завтра. И не здесь. Запоминайте адрес. Это особняк на границе Джорджтауна. Он принадлежит мне. В 11.00 я жду вас там. Запомнили адрес, генерал?
— Запомнил.
— Майор?
— Так точно, мистер Денбрук.
— Тогда расходимся. Мы с майором выйдем первыми, а вы, генерал, спустя двадцать минут после нас. И прошу вас, если не можете обходиться без проституток, вызывайте их без приключений, тихо и спокойно.
— Один вопрос, сенатор: ваши люди продолжат слежку за мной?
— Я бы сказал так: мои люди позаботятся о вашей безопасности.
— Вот как? Значит, теперь они не будут пытаться убить меня? Хотя на этот вопрос можете не отвечать… До свидания, сенатор, до свидания, майор!
— До встречи.
Сенатор с майором вышли из кафе. Ровно через двадцать минут в сторону отеля пошел и бригадный генерал Дрейк.
Сутенера Дика он увидел издали. Бритоголовый негр, нагнувшись, разговаривал с кем-то, сидевшим на заднем сиденье длинного лимузина. Дрейк пошел к лимузину. Тот отъехал, сутенер прикурил сигарету. Генерал подошел к нему со спины.
— А ведь я кого-то предупреждал…
Верзила резко обернулся:
— Вы? Я не заметил вас. Испаряюсь.
— Погоди, не суетись. Забудем о том, что было вчера.
Физиономия сутенера расплылась в улыбке.
— Да, конечно.
— Где Клара?
— Так она… минуту, сэр, сейчас уточню. — Верзила достал сотовый телефон: — Тим?.. Где у нас Клара?.. Какой, к черту, выходной?! Дома?.. Точно? О’кей, жди… Клара отдыхает дома, сэр.
— Я хочу, чтобы она приехала ко мне.
— Вы желаете продолжить общение с ней?
— Да, желаю, до утра.
— Нет проблем. Я лично доставлю ее к вам.
— Номер не забыл?
— Как же, забудешь…
— В общем, давай где-то через час привези ее. И пусть не боится, бить не буду. Хотя она заслужила это, не так ли, Дик?
— Ваша правда, сэр, заслужила.
— Все, дуй! Оплата по прежнему тарифу? Или для меня ты сделаешь скидку?
— Какая оплата, сэр? Пусть эти сутки с Кларой будут подарком для вас.
— Ладно, разберемся.
Генерал прошел в ресторан, позавтракал, заказал в номер вина и фруктов. Поднялся в номер, принял душ, накинув на голое тело домашний махровый халат. Присел в кресло, прикурив сигарету.
В 12.10 в дверь номера тихо постучали.
— Кто там? — крикнул Дрейк.
— Сэр, это Дик и Клара!
— Входите, открыто!
Сутенер с девушкой зашли в прихожую.
— Следуйте в гостиную, — по-военному приказал Дрейк.
Дик ввел в комнату откровенно одетую, броско накрашенную и испуганною проститутку:
— Вот, сэр! Можете развлекаться с ней сколько угодно.
— Свободен, Дик!
Сутенер резво удалился.
Клара стояла посреди гостиной, сжимая в руках сумочку. От ее прежнего гонора и наглости не осталось и следа.
— Ну, здравствуй, Клара!