– Не замерз! Знаешь, на удивление стоит теплая погода. И ночью не особо холодно. С чего бы это?
Шепель улыбнулся.
– Погода благоволит к тебе. Как дела, Андрей?
– Да какие у меня дела? Выбрал позицию. Наблюдаю.
– Не надоело?
– Ради того, чтобы удавить Кабана, я готов прождать и год, лишь бы он пришел!
Шепель заверил:
– Придет, Андрюха, придет! Должен прийти!
– Как прошла операция?
Майор рассказал капитану подробности действий боевых групп Главного управления по борьбе с терроризмом по базе боевиков Дакаева. Услышав о ранении Макарова и Кима, Андрей покачал головой:
– Как же так ребята спины-то духам подставили?
– А твои из «Валдая» не подставили?
– Но здесь действовал резерв Кабана.
– А в Тарды духи воспользовались подземным ходом, по которому до штурма ушел Кабан, прихватив с собой женщину. Так что, что здесь, что там, боевики ударили нашим в спину.
Дементьев проговорил:
– В Тарды отбились, здесь не смогли.
– Где это произошло? – спросил Шепель.
Андрей указал на кромку спуска:
– Там, вдоль вершины склона, на холмах.
– А ударили боевики из леса?
– Из леса.
– Да, здесь у ребят шансов отразить внезапное нападение превосходящих сил противника не было. Помянем их?
Шепель отцепил от ремня флягу.
– У меня спирт еще с базы заначен. Да и выпить перед выходом мы не успели. Наверстаем упущенное?
– Если только помянем. А наверстывать упущенное дома будем!
– Пойдет! – Майор повернулся к Бирюкову. – Ты как, Иван? Будешь?
– Помянуть ребят – святое дело.
– Правильно!
Шепель налил спирт в крышку фляги. Выпил сам, наполнил крышку, передал по очереди Дементьеву и Бирюкову. Выпив, Андрей спросил:
– А чего вдруг решили вас сюда кинуть? Или командование считает, что сам не справлюсь с Кабаном?
– Не в этом дело, Андрей! Просто Крым с Тимохиным решили, что втроем будет легче взять эту гниду.
– Ладно, на то они и командиры, чтобы решать, но предупреждаю, Кабан мой! Что бы ни происходило при нашей встрече, вы не вмешиваетесь.
Шепель развел руки.
– Какой разговор, Андрюха? Твой, значит, твой!
– А куда группы пошли? В Ростов?
– Нет! В гарнизон у Джербета. Туда, где раньше ваш отряд «Валдай» базировался.
Дементьев проговорил:
– Да, базировался. Интересно, что сейчас представляет собой Джербетский гарнизон?
– Вместо вас, слышал, туда бросили отдельный десантно-штурмовой батальон.
– Ну, хоть так! И все равно непонятно, на хрена было «Валдай» разгонять?
– В жизни очень много происходит непонятного.
– Тоже верно. Значит, нас подберут сразу же после отработки Кабана?
– Да! Вызовем вертолет, Ступин и прилетит.
– Ясно! Когда примерно ждать Кабана?
– Ближе к утру. Но пасти местность следует начать с вечера. Хрен его знает, этого Кабана, может, он по жизни марафонец и для него семьдесят километров не дистанция.
– Но с ним женщина!
Шепель вздохнул:
– Сейчас, боюсь, уже нет!
– В смысле?
– А на хрена она Кабану? Это при побеге и для выхода в знакомый район ему нужен был проводник. Дальше без него обойдется.
Шепель повернулся к Дементьеву:
– Ты тут каждую кочку знаешь! Давай определяй для нас с Иваном позиции. Здесь и сегодня ты старший.
Дементьев осмотрелся.
– Ну тогда так…
Через полчаса майор Шепель и прапорщик Бирюков находились на позициях. Бирюкова Андрей выдвинул в «зеленку», откуда прапорщик мог контролировать подход к скале и с юга и с юго-запада. Шепель перекрыл тропу от поляны с родником. Андрей остался на своей прежней позиции. И вновь медленно потянулось время, как ручеек песка с бархана.
Благополучно уйдя из аула, преодолев за пять часов первый переход в двадцать километров, в 7.00 Кабадзе, шедший след в след за женщиной, приказал:
– Все, Лейла, привал. Час! Позавтракаем. Продолжим движение в 8 часов. Устала?
– Я привыкла к дальним переходам.
– Ты уверена, что мы идем в верном направлении?
– Да! Ошибиться трудно, сначала надо идти строго на север. Пройдя километров 50, изменить направление на северо-западное. Дальше недалеко до пастбищ.
Взяв предложенную женщиной лепешку, Кабадзе кивнул:
– Это хорошо, что ты уверена. Что бы я делал без тебя, Лейла? Мне одному не удалось бы уйти от русских. Я обязан тебе жизнью и никогда этого не забуду. Ты будешь иметь возможность убедиться в том, что Лечо Кабадзе умеет быть благодарным.
Лейла улыбнулась.
– Много ли женщине надо? Любящего мужчину рядом, свой дом, детей.
– У тебя будет все!
– Ты не пожалеешь, Лечо, что из многих женщин и красивее и моложе, чем я, ты выбрал меня.
– Знаю!
Беглецы перекусили. Запили лепешки водой, легли на траву рядом друг с другом. Кабан закрыл глаза. Он уже все решил и отдыхал. Лейла думала о будущем. О той новой, сказочной жизни, что обещал ей отдыхающий рядом мужчина. Женщинам нравятся красивые сказки, даже если они понимают, что любая сказка – это ложь. Но ложь сладкая, такая желанная.
В 8.00 они продолжили марш.
К 21.00, совершая пятый переход в десять километров, Кабадзе начал узнавать местность. Он быстро сориентировался, выйдя на поляну. Отойдя к кустам, Кабан потянулся:
– Все, Лейла, на сегодня марш закончен. Сколько мы прошли?
Женщина, опустив на траву узелок с лепешками, ответила:
– Больше пятидесяти километров. Осталось немного. Но уже темно, и ты прав, следует устроить ночной привал. Я наломаю веток, а ты разведи костер, ладно? К рассвету будет холодно!
– Я согрею тебя, дорогая!
– Рядом с костром будет уютней!
– Ну, хорошо, далеко не уходи!
Кабан развел костер, благо в дровах дефицита в лесу не было. Лейла наломала веток, из которых соорудила спальное ложе.
– Нам будет хорошо, Лечо!
Бандит взглянул на женщину, изобразил подобие улыбки, больше похожей на звериный оскал.
– Конечно, дорогая! Очень хорошо!
Лейла присела к костру, разложила рядом платок, на который выложила куски лепешки. Кабадзе поставил рядом фляжку с водой.