– Главное управление по борьбе с терроризмом? Это в корне меняет дело. Одно мне непонятно: чем моя скромная фигура вызвала интерес у столь серьезной спецслужбы?
– Не надо скромничать, господин Гординец. Не такая уж вы скромная персона… – сказал Крымов и посмотрел на часы. – У нас мало времени, поэтому перейдем к главной теме. Мы находимся здесь для того, чтобы пресечь террористическую деятельность банды некоего Ирвина Дробуса, или Обера. Мы знаем, что вы связаны с Дробусом и оказываете ему содействие в преступной деятельности, а конкретно в поджогах леса, имеющих цель уничтожение сел и деревень, расположенных в заповеднике.
Гординец хотел возразить, но Крымов не дал ему сделать это:
– Не стоит пытаться выгородить себя, Гординец. Нам известно, что вы постоянно общаетесь с Дробусом – и по связи, и при личном контакте. Это общение зафиксировано специальной аппаратурой. Также нам известно, что Дробус на ближайшие выходные планирует провести завершающий этап террористической операции «Факел» в Переславской области, разработанный боссом Обера, известным террористом Амиром Абушером, скрывающимся в Турции. Завершающий этап планируется в районе населенных пунктов Торфяновка, Плетневка и Коршуновка, Горовка, Жуковка. Для проведения этапа Дробусу необходимы зажигательные шашки. Завтра их вам должен доставить курьер, некий Григорий Закладин. Сказать, где вы запланировали с ним встречу?
– Не надо, – процедил Гординец.
– Теперь понял, мужик, что ты влип по самое не балуйся? – сменил тон Крымов. – Что за участие в террористической организации, деятельность которой привела к многочисленным жертвам, тебе грозит пожизненное заключение?
– Я не участвовал в организации.
– Скажи еще, что не знал, чем занимается Дробус!
– Узнал, когда было уже поздно что-либо менять.
– Как ты познакомился с Дробусом?
– Мне о нем сообщил Темеринский. Сказал, приедет группа людей в Глумино и я должен оказать им всяческое содействие. В чем именно, Темеринский не уточнил. Да мне и не было интересно. За содействие было обещано большое вознаграждение, а мне сейчас очень нужны деньги.
– Наверняка на дорогую операцию близкого человека? – усмехнулся Тимохин.
Гординец отрицательно покачал головой:
– Два года назад я взял кредит на покупку квартиры. Все вложил в строительную компанию. А тут этот чертов кризис… Компания прогорела. Ее руководство исчезло вместе с деньгами вкладчиков, а банк затребовал погашение кредита. Я его на три года оформил. А чем отдавать?
– Ну, нас это не касается, – сказал Крымов. – У семьи хату не отберут, а тебе теперь плевать на все долги. После суда эта тема для тебя станет неактуальной.
– Но я же ничего не делал! Не поджигал, не убивал, лишь выполнял мелкие поручения…
– Типа снабжения банды необходимыми для проведения диверсий средствами… Ты, Гординец, тут жертву из себя не строй!
– Вы мне не верите, это ваше право. Но тогда не вижу никакого смысла в продолжении беседы. Считаете, что я совершил преступление, – арестуйте меня, и дело с концом. Отправьте в СИЗО или еще куда. Чего воздух понапрасну гонять?
Крымов нагнулся к Гординцу:
– Сколько человек в банде Дробуса?
– С ним еще семь человек. Но, повторяю, я не знал, что эта банда. Сначала не знал…
– А сколько человек сейчас в доме четырнадцать по улице Луговой?
– Четверо. Сам Дробус, хозяин дома и еще двое мужчин, одного из которых Дробус называл Ринатом.
– А где остальные?
– Где-то в районе названных населенных пунктов.
– Почему и когда Дробус отправил их к реке Плета?
Гординец опустил голову и пробормотал:
– Я не вижу смысла откровенничать перед вами. Если мне грозит суд, то буду общаться только со следователем, и только в присутствии адвоката.
Крымов с Тимохиным переглянулись. Александр кивнул.
– А смысл есть, Гординец! – сказал Вадим.
– Какой?
– Простой. Ты помогаешь нам, мы помогаем тебе. Все просто!
– Я вам не верю. Лучше чистосердечно признаюсь во всех своих проступках следователю.
– Логично. Да вот мы не можем позволить тебе такую роскошь… – Крымов повернулся к Тимохину: – Давай, Саня, спецпрепараты! У нас осталось не более десяти минут на разговоры.
Во взгляде Гординца мелькнула тревога. Он знал, что спецслужбы имеют на вооружении препараты психического воздействия на человека и располагают правом применять их.
– Что вы хотите сделать?
– Да ничего особенного, – вздохнул Крымов. – Вколем тебе кубик кое-какой гадости, и ты ответишь на все наши вопросы. Вот только после применения препаратов ни о каком добровольном сотрудничестве в нейтрализации банды речи быть не может. Пойдешь к следователям под полную раскрутку, как член террористической организации. И вряд ли тебе поможет даже самый известный адвокат. На хрена ему имидж свой портить? Не та ты фигура… Однако хватит болтать. Готов, Саня?
– Готов!
Тимохин подошел к Гординцу, держа в руке шприц с тонкой короткой иглой, заполненный темно-коричневой жидкостью. Спросил у Крымова:
– Начинаем?
– Давай!
– Подождите!! Не надо никаких препаратов!
– Значит, ты готов помочь обезвредить банду Дробуса? – спросил Крымов.
– Да! – выпалил Гординец. – Но… я хотел бы знать, что получу взамен?
– Гарантии требуешь?
– Не требую – в моем ли положении требовать что-либо? – просто хочу узнать, чем вы поможете мне. Я не могу оставить семью один на один с проблемами…
– Забота о семье – это похвально… Короче, Гординец, если ты действительно непосредственно не замешан в поджогах и убийстве людей и реально поможешь нейтрализовать террористов, мы выведем тебя из игры. Это значит – останешься на свободе, решать свои проблемы. Такой расклад тебя устраивает?
– Но это лишь слова…
– Да, слова. Но слова офицера. Ты же сам в прошлом офицер, воевал в Афганистане, орденом награжден, разведчиком был… Должен знать, что слово офицера надежнее любой письменной гарантии.
– Согласен… Что от меня требуется?
– Ответить на уже заданный вопрос: когда и почему Дробус отправил половину банды к реке Плета.
– В прошлую пятницу. Почему? Могу только догадываться. Думаю, он отправил Дубинина и еще троих человек к реке для того, чтобы они определились с местом проведения диверсии. А возможно, и для ее проведения в подходящий момент, если здесь что-то сложится не по плану Обера.
– Но для поджога требуются «шизы», – ввернул Тимохин, – а их Дробус должен получить лишь завтра…
– У Дубинина есть зажигательные шашки. Он забрал последние, что оставались в Глумино.