– Завидую вашим способностям! Вот так взять и переместиться куда угодно! – Она помолчала пару секунд и добавила: – Тут такой вопрос пришел в голову: сейчас вы не Влад, значит, вам и имя нужно придумать какое-то другое, чтобы не вызвать подозрений. Какое имя возьмете? И еще, я буду звать вас на «ты», чтобы не было подозрений, хорошо?
– Хорошо. Имя? Элвис Пресли… поэт-песенник… – задумчиво пробормотал Влад. – Нет-нет, это я так, своим мыслям. Пусть будет… хм… Марк, к примеру. Да, Марк. Так и зови.
– Хорошо… Марк. Пойдем в Лазутин. До него… версты две, как я помню. Что-то далеко ты нас забросил, Марк, чуть не возле клиники.
– Нет, а что, лучше было появиться во всей красе на базарной площади? В том и дело, что анонимно. Пошли скорее. За полчаса дойдем…
Они зашагали по пыльному тракту, и Влад вспомнил, как не так давно он впервые приехал в город на коне «завоевывать» этот Лазутин – ну чистый Д’Артаньян! С тех пор прошло вроде и не так много времени, и кто он теперь? Можно сказать – самый могущественный человек в империи, прячущийся под личиной простого охранника.
Влад поправил меч на поясе – он пристроил ножны по японскому обычаю, рукоятью вниз, на поясе, чтобы ничем не напоминало его прежний способ ношения оружия. Мало ли кто увидит и что поймет…
Марина так и отправилась в своем легкомысленном шелковом сарафане, привлекая взгляды встречных путников и гордо неся на голове огненный костер рыжих волос.
У ворот Лазутина скучали стражники, отпустившие несколько скабрезных шуток в адрес магини, на которые она не обратила никакого внимания.
Заплатив за вход в город, под удивленными и озадаченными взглядами городской стражи, Влад и Марина ступили на булыжную мостовую города.
Влада беспокоила какая-то мысль, и он не мог понять, что же все-таки лезет ему в голову? Почему стражники так странно на них смотрели? А потом понял: парочка, не имеющая при себе никаких вещей – переметных сум или просто вещмешков, да при этом дама в таком нарядном и легкомысленном виде, – все это не могло не вызывать недоумения.
Военачальник озвучил Марине эти мысли, и она, кивнув, нахмурилась и прибавила шагу:
– Давай-ка мы поскорее дойдем до моего дома… Ты не забыл, что я вообще-то тут жила, и довольно долгое время? Тут мой дом… если его еще не разграбили. Будем жить у меня, пока не уладим дела в Лазутине.
– Отлично – меньше будем светиться по постоялым дворам. Сейчас утро, сразу пойдем в гильдию или вначале навестим Школу магии?
– Мне кажется, вначале давай сходим в школу – там два выпускных класса, это человек тридцать почти готовых лекарей-магиков. Конечно, их способности не ахти какие, ну а ты на что? Обработаешь их, и будут пушкари. В гильдию пойдем уже в последнюю очередь…
– Как скажешь. Тебе виднее.
Дом Марины не представлял собой ничего интересного – обычное здание, двухэтажное, красного кирпича. Ставни были закрыты, двери, выходящие прямо на улицу, – тоже.
Влад недолго недоумевал, как они туда попадут, но Марина подошла к дверям и начала громко стучать – так, что Владу показалось, будто она собирается не открыть двери, а снести их с петель.
Минут через пятнадцать раздался старческий голос, грозно спросивший:
– Кто это там ломится, какой негодяй! Я сейчас стражу покличу, безобразники!
– Матвей, открывай! Это Марина!
– Марина? Ты откуда взялась? Врешь небось! Марина уехала по делам! Нет ее дома!
– Вот черт старый! – выругалась магиня. – Слуга мой, ему уже лет восемьдесят, он еще мальчишкой у меня начал служить, когда мне было… не будем про возраст!
Она засмущалась, покосившись на Влада, и с новой силой забарабанила в дверь, присовокупив волшебные слова:
– Старый дурак! Я все равно войду, возьму швабру, что стоит под лестницей, и отлуплю тебя так, что ты забудешь, где спрятал свою бутылку с вином!
– Хе-хе… видать, ты и правда Марина! Наконец-то! – Дверь открылась, и перед глазами Влада предстал сморщенный высокий худой старик с красным от возлияний носом, который ласково обнял свою хозяйку. Влад даже заподозрил, что Матвей не всегда был просто слугой, слишком уж радостно и запанибратски встретил он свою госпожу.
– А это кто с тобой, – прищурился старик, рассматривая Влада, – опять любовника привела? Какой по счету? Вот ты неугомонная шлюха! Никак не можешь без мужиков, как без воздуха!
– Ну чего ты несешь, дурак старый! И правда сейчас тебе врежу, не соображаешь уже, что говорить, а что нет! Веди в дом, скотина ты эдакая! – Марина побагровела и с опаской кинула взгляд на Влада – слышал или нет, а старик повернулся и пошел, бурча по дороге:
– А что я такого вредного сказал? Ну любишь ты мужиков, и что? Они тебя тоже любят. Я тоже любил, пока стар не стал. А ты вон какая красотка! Мм… просто пирожное сливочное! Надо тебе замуж выходить – и не меньше чем за графа.
– Да ты отвяжешься со своими женитьбами? Приготовь нам спальню. Небось все пылью покрылось? Воды набери. Сам-то как себя чувствуешь? Можешь работать или нанять кого?
– Не очень самочувствие, – сознался старик, – иногда забываю, что делал только что… иногда не могу встать утром. Помру, наверное, скоро. Вот и освободишься от меня, возьмешь молодого управляющего. А ведь мог я когда-то, а, Марин?
– Мог, мог, только не болтай чего не надо! – опять заволновалась Марина и покосилась на Влада. – Слушай, может, поможем ему? Жалко старика – он всю жизнь у меня живет…
Влад с интересом посмотрел на Марину и подумал: «Вот так одинокая женщина заполняла нишу любви и замужества. И придумывать ничего не надо – готовый управляющий и любовник под рукой. Ну а почему бы и нет?»
– Сделаю. Только внешность его менять не буду, самочувствие улучшу и тело укреплю, а внешне он останется почти таким, как есть, иначе соседи поймут, что он странно помолодел, а нам светиться ни к чему. А так-то в целом будет как обычный мужчина. Хорошо?
– Отлично. Матвей, пойдем в твою комнату! Я ему тут оставила денег, дом оставила, чтобы жил, сколько ему надо, – собиралась проведать, после того как уехала в клинику, да некогда было… Ну чего коситесь – ну да, да, он время от времени был моим любовником! А что такого? Парень молодой, статный – это сейчас он высох весь, а когда-то был мужчина о-го-го! А я всегда любила мужчин, да…
– Да я ничего – чего ты разволновалась-то? Я сам такой, только люблю женщин, а не мужчин. Ничуть тебя не осуждаю, ни капли. Пошли, время идет, время…
Они прошли в комнату, неплохо обставленную, но отдающую запахом старого человека, который уже при всем желании не в силах не только поддерживать уют в доме, но и просто следить за собой. Простыни были несвежие, подушка посерела, а на столе, подоконнике и шкафу лежал толстый слой пыли. Марина ничего не сказала, но поморщилась и подтолкнула Матвея к кровати: