Разогнавшись так, что внизу полосой замелькали деревья, Влад минуты через две уже был у клиники. Он приземлился возле ее ворот, или вернее – возле того, что когда-то было воротами.
Проход был буквально завален трупами, видно было, что защитники клиники держались до последнего. За воротами, на площадке, оставшиеся в живых охранники крепости рядами выкладывали трупы своих убитых товарищей.
Погибло процентов шестьдесят обитателей крепости, и большинство из них были из числа обслуживающего персонала. Охранников среди убитых тоже хватало. Задавленные массой штурмующих, при всем желании они не могли применить свою сверхскорость и силу, да и регенерация тоже не помогала – если тебе отрывают голову, какая тут регенерация. Раненые были уже вылечены и, как и все остальные, разбирали завалы, вытаскивали трупы, опознавали и складывали их вдоль стены.
Марьяна, устало облокотившись на обломки стены, стояла и смотрела на происходящее.
– Ты все-таки пришел и спас нас… жаль, что не раньше, – вяло отреагировала она на приход Влада.
– Я не мог раньше – мы были на маневрах с драконами. Как только получили письмо, сразу пошли в портал. Кстати, а где Амалия? Она принесла письмо и ушла со мной и Бориславом в портал. Ты ее не видела?
– Видела, когда она билась с той стороны, потом не видела.
– С тобой все в порядке, Марьян?
– Нет. Со мной не все в порядке, – безжизненным голосом сказала магиня, – я не послушала тебя, и вот результат – десятки трупов наших людей и два трупа драконов. Мне хочется умереть.
– Перестань сейчас же говорить такие вещи! Это война, и на ней гибнут! – рассердился маг. – Никто не застрахован от ошибок! Ты должна взять себя в руки и обеспечить отход из клиники. Соберите все нужные вещи, деньги – они тоже очень пригодятся. Соберите все пушки, что остались целы, ядра, все уложите в кучу – будем перевозить в замок. Займись делом, а не ной тут, как девчонка! Тебе больше ста лет, должна же соображать, как взрослая баба, а не как ребенок!
– Спасибо, – благодарно кивнула Марьяна, – ты встряхнул меня. И правда, чего это я разнюнилась? Надо дело делать, а оплакать умерших успеется!
– Хорошо. Вижу, ты взяла себя в руки. Займись всем, что я сказал, а мне предстоит утешать убитого горем дракона. Да и мне хочется плакать, если честно, он ведь мой друг…
Влад повернулся и зашагал на поле перед клиникой, где лежали тела Радуги и Черноспина. Возле них уже толпились драконы, видимо что-то обсуждая, и стоял Зеленушка, по-прежнему застывший как монумент над телом своей подруги.
Влад осторожно подошел сзади, постоял и, чувствуя, как у него щиплет в глазах, сказал:
– Зеленушка! Я тебе очень, очень соболезную. Ты мой друг, и Радуга была мне очень дорога. Прости меня, что я вовлек вас в эту войну, это я виноват, что она погибла…
Дракон долго молчал, минуты три, не меньше, потом медленно сказал, цедя каждое слово:
– Да, ты мне друг. И ты не виноват. Она сама выбрала свою судьбу, как и все мы. И теперь я вижу, как мы были правы, когда связались с тобой. Нельзя в нынешнем мире оставаться в стороне, род погибнет. Ты сегодня хорошо побил крысанов, мы все тебе благодарны за то, что ты дал нам возможность отомстить… и спасибо тебе за добрые слова о Радуге. Она всегда уважала тебя… А теперь иди к своим людям, мы будем прощаться с нашими товарищами. Когда простимся – я тебя позову.
Влад помолчал, потом повернулся через плечо и пошел к своим солдатам, стоявшим возле Борислава.
Драконер Черноспина плакал навзрыд, лежа на земле, и бил кулаками по твердому, утоптанному множеством ног покрытию тракта, выкрикивая все матерные ругательства, что он знал.
Влад подошел к молчавшим солдатам и спросил:
– Что с ним? – уже зная ответ.
– Черноспина оплакивает, – ответил один из парней хриплым, срывающимся голосом, – я бы тоже заплакал, да слез нет. Моя Радуга… она так любила, когда я ее почесывал под передними лапами… – Он то ли закашлялся, то ли попытался заплакать, но слез не было.
Влад приказал внезапно охрипшим голосом:
– Идите к вражеской батарее, собирайте трофеи, помогайте людям клиники. Скоро ночь – нам надо устраивать лагерь. Завтра займемся похоронами наших и уборкой территории, – он показал на поле, усыпанное сотнями трупов викантийцев, – не оставлять же все это, потом зараза распространится. Займитесь делом и к драконам пока не лезьте – они оплакивают своих родичей. Как простятся – позовут. Дротики из них вынули? Там много раненых. Я сейчас слетаю в замок, приведу еще людей не помощь. Борислав, командуй ребятам!
Борислав стал отдавать приказы, а Влад зашагал к клинике, находясь в совершенно отвратительном расположении духа.
«Как так получилось, что драконы погибли? – думал он. – Почему я не предусмотрел такое? Почему не провел разведку, прежде чем очертя голову бросаться в бой?! Мне нет прощения. Эти два мертвых дракона – чисто моя вина, кто бы что ни говорил. И дротики… Ведь чудо, что еще драконы не погибли! Если бы я не умел летать, нам конец! Они бы нас просто изрешетили сверху совершенно безнаказанно и улетели бы куда надо, как уже было. Почему я не подумал о защите драконов? Ошибка на ошибке и ошибкой погоняет! А что делать? Нацепить броню на драконов? А почему и нет! Это сразу решает проблемы ранений от тяжелых копий. Им придется пробить вначале броню, а потом естественную броню драконов – кожу. Итак, драконам броню, поножи, на голову что-то вроде шлема, хвостовую булаву – будет танк. Только на пушки не пускать в атаку… ведь и тут моя вина – я внес в этот мир пушки. Ну хватит заниматься самобичеванием! Хуже бабы рассиропился, дело надо делать, а все остальное потом!»
Маг ускорил шаг и в проеме обвалившейся стены увидел Амалию, живую и здоровую, только слегка испачканную кровью. Вернее, сильно испачканную – она практически вся была покрыта брызгами крови, как будто вышла с бойни.
Впрочем, именно так и было. Кроме как бойней происшедшее назвать было нельзя. Викантийцы погибли все. Убили даже тех, кто сдавался, бросая оружие, – правда, таких было немного. Все войско полегло под стенами клиники – отборные бойцы Викантии. Теперь нужно было ждать ответных действий, если хоть один драконий наездник аштарийцев сумел ускользнуть или маги викантийцев успели передать информацию своим командирам в Пазине или же напрямую в Викантию. Узнать это все равно не было никакой возможности. Вернее, можно было, но только тогда, когда уже и так будет поздно.
– Ты как, цела? – озабоченно спросил Влад, осматривая Амалию.
– Цела. Что мне сделается? – усмехнулась девушка. – А вот остальным сильно не поздоровилось. Семена успели, правда, спасти, сильно был покалечен, а многих его ребят положили.
– Ясно. Помоги Марьяне, она там шибко убивается по погибшим, а я – в замок, приведу еще помощь. Надо и трофеи собрать, и дома разгрести – собрать то, что уцелело.
Девушка молча кивнула, а Влад отправился в дальний угол периметра клиники, чтобы никого не задеть молниями портала.