Тишина взорвалась через секунды две – дикими криками, воплями – началась драка, люди мутузили друг друга, раздавались вопли:
– Нас надули! Это все подстроено! Аферисты!
Группа особо проигравшихся бросилась к трактирщику, чтобы отнять у него деньги, которые они внесли в счет выигрыша (или проигрыша). В случае удачи игроки получали назад свои деньги плюс ставки соперников, поделенные на количество выигравших. Но на этот раз выигравших практически не было, кроме десяти человек. Это были особо искушенные игроки, которые поставили небольшие суммы в том числе и на невероятное: на то, что Олег не промахнется с такого расстояния и при такой скорости команд, – и теперь, довольно улыбаясь, получали свои выигрыши, которые значительно превосходили их же ставки против Олега.
Крупный куш был только один – его выиграл какой-то невзрачный мужик, под шум и драку получивший мешок золотых и как-то незаметно растворившийся в толпе. Влад подозревал, что это был подставной человек – не зря Арина так многообещающе улыбалась, когда говорила о том, что все получилось нормально.
Драка перекинулась на персонал трактира. Группа возмущенных игроков попыталась как минимум набить морду хозяину, а как максимум – отобрать у него неправедно нажитые на них, несчастных игроках, деньги. Не тут-то было! Сартан в его пятьдесят лет был тертый калач, и на пути погромщиков встал боевой наряд: вышибала, три кухонных мужика и сам Сартан, с дубинками в руках, которые с кегельным стуком успокоили горячие головы.
Несколько человек, а если быть точным – семеро, попытались отомстить за проигрыш и мерзкому артистишке со смазливым личиком, которое им так и хотелось придавить сапогом, то есть тому, кто метал ножи в мишени и выставил их на приличные суммы.
Девчонки-циркачки и Борин попытались встать плечом к плечу с Владом против группы нападавших, но он решительно отстранил их и встретил агрессоров так, как встречает штормовую волну каменный волнолом города Пазина, – разбив вдребезги.
Первые двое, вращаясь в воздухе, улетели и врезались в мишени с еще торчавшими в них ножами, застыв наподобие атлантов, держащих небо у входа в Эрмитаж, – Влад разметал их приемами айкидо. Остальных он смел без всяких приемов: просто схватил одного из нападавших, как мешок картошки, и метнул в остальных, сбив их с ног и оставив стонать на затоптанном полу.
Арина с удивлением, восхищением и какой-то опаской посмотрела на Влада:
– Ты так силен?! Никогда бы не подумала! На вид не скажешь… Да, мускулистый, жилистый, настоящий мужчина – я тебя хорошо рассмотрела в бане… хм… во всех подробностях, – усмехнулась она, – но вот чтобы та-ак силен!.. Есть что-то еще, что ты от нас скрываешь? – неожиданно и очень проницательно спросила девушка мага. – Если да, пожалуйста, постарайся нас не подставить, очень тебя прошу. Девчонки и так натерпелись… Кстати, а что стало с Борином? Я его не узнаю – он начал заглядываться на девушек. Я заметила, как он смотрел на попки и все остальные части женского тела во время представления – даже покраснел от возбуждения, и штаны у него оттопырились… Ничего подобного за ним никогда не наблюдалось. Что произошло за то время, когда вы оставались с ним наедине? Ответишь?
Влад подумал, подбирая слова, и, глядя в зеленые глаза Арины, усмехнулся и сказал:
– Может, наконец он понял, что женская попка гораздо приятнее, чем мужская? Бывают же такие озарения, нет? – Арина медленно и серьезно помотала головой, отрицая его слова, а он продолжил: – Скрываю ли я что-то от вас? Да, скрываю. Я тоже музыкант, не хуже Борина. Мы с ним пели песни, пока были в номере. И если бы был еще один инструмент, я бы это подтвердил. Кстати, тебе не кажется, что они уже достаточно намяли друг другу бока? Скажи Борину, пусть сыграет что-нибудь спокойное, и погромче – они успокоятся.
Арина, не спуская глаз с Влада, кивнула и отошла к музыканту. Через минуту в трактире, превратившемся в боксерский ринг, поплыла старая русская мелодия: «Степь да степь круго-о-ом…»
Люди медленно отходили от безумия, их лица разглаживались, светлели, они выпускали воротники своих противников и, кряхтя, начинали подниматься с пола, потирая бока. Эпическая битва за мешок с золотом закончилась. Победой «аферистов».
Влад уселся на скамью, наблюдая, как работники трактира сметают битую посуду, оттаскивают к стене потерявших сознание бойцов, приводя их в чувства, и подумал: «Великое дело искусство! Только что рвали друг друга на части, и – поди ж ты! – тишина… А забавно вышло… Интересно, сколько денег загребла Арина?»
Он улыбнулся и, расслабившись окончательно, погрузился в песню.
Песни лились одна за другой, и народ наконец успокоился. Прежние противники уже чокались кружками, ненароком морща от боли свои разбитые и расцвеченные фингалами лица, а трактирщик тихо, но бурно обсуждал с особо буйными проблемы компенсации за поломанные стулья и разбитые кружки. Клиенты вяло возражали, пожимая плечами, потом доставали кошельки и ссыпали в подставленную руку требуемую сумму.
Влад подозревал, что основным аргументом хитрого хозяина было то, что он больше не пустит проштрафившегося человека на представление.
К магу тихо подошла Арина и села рядом:
– Молодец, хорошо сработал! Мы пятьсот золотых загребли, больше, чем за все представление, в несколько раз! Вообще-то было еще больше, но часть пришлось отдать трактирщику за посредничество. Ты верно сказал, мы не могли ставить напрямую, точно бы заподозрили жульничество. – Девушка улыбнулась и опять завела неприятный для Влада разговор: – Откуда Борин знает эти песни? Ты научил? Я никогда таких не слыхивала! А ты откуда их узнал?
Влад изменился в лице и довольно холодно ответил:
– Арин, тебе это надо? Зачем ты задаешь вопросы, на которые я не могу или не хочу отвечать? И самое интересное, что ты и не ждешь ответа, так как знаешь, что я не отвечу. Тогда к чему это все?
– А вдруг ответишь! – усмехнулась Арина и прищурила правый глаз. – Я же должна знать, кто работает у нас в труппе. Это вопрос безопасности, по-другому и быть не может. Впрочем, чувствую, ты у нас долго не задержишься… – проницательно добавила она. – Еще раз повторяю: не подставь нас – мы к тебе отнеслись как к брату… хм, в общем, по-доброму, так что давай не наплюй нам в душу, ладно?
– Ладно, – усмехнулся Влад, – постараюсь плевать в сторону.
– Что-то мне подсказывает, что плохо придется тому, в чью сторону ты плюнешь… ну да ладно. Теперь слушай: сейчас я объявлю последний номер и встану к щиту, а ты будешь метать ножи рядом со мной. Постарайся меня не задеть, я тебе уже это говорила. Этот номер все любят – увидишь, сколько денег накидают. Чтобы нагнать жути, мы сделаем инсценировку: подставной человек крикнет из зала, что это все слишком просто и что пусть метатель выпьет ковш крепкого вина и потом попробует попасть в цель. Ты соглашайся, вино будет разбавлено, фактически одна вода, компот. Но ты должен изобразить, как будто еле держишься на ногах. Опять начнут делать ставки, и мы снова снимем куш. Все понял?