– Ладно, ладно, я была неправа! Но Олега я хочу и не отстану! Все равно допеку – ты меня знаешь! Тебе одной не достанется! – Марка вскочила с постели, оттолкнув Влада, бросилась к кровати, на которой лежала Арина, встала, уперев руки в боки, и закричала: – Я его хочу! Еще раз повторить?
Арина тоже вскочила с места, тоже встала перед ней в аналогичной позе и тоже закричала:
– А мне что, теперь отдавать тебе все, что ты захочешь? Да вот хрен тебе! Вот тебе, вот! – Она сложила фигу и сунула Марке прямо в нос, ненароком ткнув в лицо так, что чуть не выбила ей глаз.
Марка завизжала и, проморгавшись, вцепилась Арине в волосы. Та тоже не стала молчать и, бросившись на сестру, свалила ее на пол, где они благополучно устроились. Все это напоминало что-то вроде спарринга с участием голых красоток.
Неожиданно дверь распахнулась, и в нее заглянули Грина, Шаван и Борин, державшие в руках ножи и дубинки. Видимо, они решили, что на партнеров совершено нападение. Сестры, увлеченные битвой, не обратили внимания на вошедших и продолжали мутузить друг друга, приговаривая:
– Мужика моего захотела! Сучка! Вот тебе! Вот мужик! А еще двух не надо?!
Влад, хохотавший до этого на кровати, справился с приступом смеха и попытался растащить противниц, слившихся в экстазе борьбы, но никак не мог уцепиться ни за одну из них – одежды на них не было, и он боялся поранить или оставить синяки на их телах. Сам он тоже как-то забыл, что совершенно не одет и вся труппа наблюдает за его передвижениями.
Их соратники, хихикая и приговаривая: «Опять мужика не поделили! А мы-то думали…» – удалились к себе в комнату.
Соперницы, устав возиться на полу, затихли и, тяжело дыша, уселись в разных концах «ринга», опершись спинами о кровати и опустошенно глядя друг на друга.
Молчание нарушила Арина:
– Да демоны с тобой, от него не убудет. Он меня-то заездил, и даже на тебя еще хватило. Если бы слабосильный был, я б не согласилась. А так – пусть себе время от времени с тобой кувыркается. Кстати, он все равно с нами ненадолго, пользуйся, пока можешь.
– А теперь-то можно мне слово сказать? – осведомился Влад и, получив решительный отказ, пожал плечами: – Ну решили – значит, решили. Пойдемте-ка в мойню, смоем следы ночных приключений, да и извозились вы на полу порядочно.
Еще два дня они выступали в трактире со своими номерами. Правда, таких представлений, как в первый раз, больше не устраивали. Арина объяснила, что могут быть проблемы – такие аферы прокатывают только один-единственный раз, когда они приходят в новый город или замок. Но они и так достаточно заработали на двух ставках, так что теперь – честная работа.
Впрочем, поток денег не уменьшался. В трактире за два следующих дня побывали все, кто не успел посмотреть представление, а также те, кто уже его видел, но еще хотел полюбоваться на красоток и музыканта с метателем ножей.
Люди являлись с женами, дочерьми, которые строили глазки Владу и Борину. Не раз приходилось отбиваться от замужних женщин, желающих запрыгнуть к псевдо-Олегу в постель.
Спать с ними Владу не хотелось. После таких красоток, как Арина и Марка, каждую ночь бывавших с ним, кувыркаться с какими-то дебелыми бабами, свихнувшимися от страсти к приезжим красавчикам, не возникало никакого желания. Впрочем, как он случайно узнал, Борин не брезговал прижать в уголке одну-другую замужнюю красотку, к удивлению своих соратниц. Он и к Грине с Шаван подкатывал ночью и вроде как имел у них успех. Это их и потрясло, и обрадовало, поскольку решало большую проблему всех женщин труппы – отсутствие мужчины для секса, для здоровья.
В общем, замужние дамы и их дочери быстро разочаровались в неприступном метателе ножей и переключились на музыканта, который стал пользоваться еще большим успехом – ну как же, это же музыкант! Отдаться ему – дело святое!
Но скорее всего их мужья и отцы так не считали, и Арина стала опасаться закономерной развязки: Борина прихватят на очередной жене или дочери и переломают ребра, а хуже всего – руки, пальцы. Она сделал ему строгое предупреждение, и парень успокоился… слегка. До этого он просто как с цепи сорвался… Влад сам не ожидал такого эффекта от своего внушения о тяге к женщинам и уже раскаивался, что подошел к этому делу с таким простодушным рвением.
К барону их пригласили на третий день, когда, встав утром, труппа завтракала. Артисты выглядели слегка осоловелыми после вечерних выступлений, закончившихся далеко за полночь, а также ночных сексуальных игрищ, продолжавшихся до самого утра. Даже Влад с его сверхвыносливостью немного уставал от беспрерывного ночного секса. А девушки были слегка, так сказать, послабее…
В трактир ввалился важный господин, который привлекал внимание тем, что на шее у него висел огромный медальон на золотой цепи – при желании им можно было бы пришибить даже лошадь, если хорошенько размахнуться, – и сообщил:
– Я прибыл по повелению барона Некайло! Где здесь артисты? Кто главный в труппе? – Он перевел глаза на внушительную фигуру Влада: – Ты главный?
– Нет, – спокойно ответила Арина. – Я главная. Что хотели нам передать, господин…
– Я мажордом барона, господин Ниркан. Барон Некайло приглашает вас устроить представление для него и его супруги сегодня вечером, после захода солнца. Вас будет ожидать карета у входа в трактир. Вот ваша плата за представление, это половина, остальное получите после. – Ниркан бросил на стол тяжелый позвякивающий мешочек, повернулся через плечо и, высоко поднимая ноги в начищенных кожаных сапогах, вышел из трактира.
Скоро за дверями заржала лошадь, загремели колеса по булыжной мостовой, и посланник барона отбыл туда, откуда пришел.
– А где его «пожалуйста»? – задумчиво сказала Арина, взвешивая мешочек на руке. – Мужлан невоспитанный!
Она развязала мешок, и из него на стол посыпались монетки желтого металла.
– Золото! – Она пересчитала деньги. – Триста золотых! Ого! Наши ставки растут не по дням, а по часам! Это ты нам принес удачу! – Арина радостно посмотрела на Влада и подмигнула. – Если так пойдет дело, мы отсюда уйдем богатыми. А то, может быть, нас возьмут на службу к барону и мы проведем зиму в тепле, не таскаясь по заледеневшим дорогам. Ух, как я не люблю холод! – Арина поежилась, передернув плечами. – Летом-то хорошо… Даже если нет поблизости трактира или денег на ночевку, встал у ручья в лесу, заночевал – теплынь, птички поют… А зимой? Не люблю зиму! Ну что, готовимся, отдыхаем… на самом деле отдыхаем! – Арина посмотрела на Влада и Марку, нахмурилась, соображая что-то, и тихо добавила: – Если только разок…
До вечера они отсыпались, ели, пили, разок занялись сексом – вроде как для порядку, «в запас», и к вечеру уже сидели одетые для улицы, держа свертки со сценическими костюмами и сложенным на полу щитом-мишенью.
Раскрылись двери, и кучер с седыми усами, как будто сошедший со средневековой картинки, вошел и поинтересовался:
– Которые тут артисты? Велено доставить в замок!