— Да? Слушаю тебя, дорогой!
— Слушаешь? — прошипел Дикой. — Какого черта ты нажралась?
— Ринатик! Ну, чего ты? Выпила? Так совсем немного! И как не выпить, если тебя нет рядом?
— Ты что, сучка, не знаешь, чем я занимаюсь?
— Знаю! Но мне так хотелось тебя, и я не думала, что ты объявишься сегодня.
— Не думала она! Ладно, готовься к встрече, я иду!
— Я всегда готовая!
Халим объяснил Галине, что будет отсутствовать какое-то время, дабы рассчитаться с ментом, в свое время якобы завалившим его брата. Но когда террористы захватили школу, женщина поняла, чьих рук это дело. Сначала испугалась за себя, потом успокоилась: чего ей переживать? Дела любовника — это его дела. А то, что случилось в школе, ее не касается. Мало ли какие догадки придут в голову? А может, и не Ринат вовсе участвовал в захвате заложников. Главное, он вновь объявился, и она ему нужна. А раз нужна, то любовник будет щедр как в постели, так и в подарках. Впрочем, подарки ей не нужны. Галина предпочитает деньги. Хорошие деньги. Он даст их ей. Все остальное — дерьмо! И школа, и заложники. Ей плевать на то, что произошло в городе. В городе, который стал ненавистен женщине, в котором ее считали ничтожеством, проституткой, готовой подставить себя любому за сотню-другую рублей. Пусть это и соответствовало действительности, но Галина хотела другого к себе отношения. После звонка любовника переоделась в белье из областного секс-шопа — короткую маечку, чулочки, туфельки, прикрылась прозрачным пеньюаром. И приготовилась встретить его.
А Халим, отключив телефон, пошел дальше по улице. Справа продолжали доноситься безумные вопли. Но это уже не касалось Дикого. Дело свое он сделал и чувствовал удовлетворение. Страха не было. Он прикрыт надежными документами. Ему есть где укрыться. Ненадолго! На сутки! После чего он покинет этот смертельно раненный город, отплатив сполна и Галине за ее гостеприимство и услуги в постели. Свидетелей оставлять в Новокоролевске Халиму нельзя. Но и убрать временную сожительницу надо так, чтобы ее труп не вывел ментов на его след.
Халим обошел автостанцию, вышел в переулок, который пересекался с нужной ему улицей Разина, где в доме № 22 жила Галина.
Дикой повернул на Разина и был ослеплен фарами какого-то автомобиля. Не грузового. И тут же услышал:
— Стой! Упал на землю, руки вперед, ноги в стороны! Никаких движений. Если что, стреляем без предупреждения на поражение!
Халим выполнил команду, выругавшись про себя. Шайтан! И надо было ментам объезжать город? Да еще по этой улице, в районе, где их раньше днем с огнем было не найти. Днем, не то что ночью. А тут, до дома сорок метров — и на тебе! Но ничего, спокойно! Все пройдет нормально. Должно пройти нормально, если он сам поведет себя правильно и не даст проклятым ментам повода проявить недоверие и подозрительность, что может обернуться серьезной проблемой. В местный отдел милиции ему попадать нежелательно.
К растянувшемуся на земле бандиту подошли два милиционера. Халим видел лишь их ноги, обутые в армейские ботинки. Один из милиционеров спросил:
— Кто такой? Откуда, куда идешь? И почему шатаешься по городу в столь позднее или раннее время?
Халим ответил:
— Я приезжий! Гулимов Ринат Ибрагимович, в настоящее время постоянно проживающий в Казани. У меня и паспорт с собой. Он во внутреннем кармане. Можете проверить!
Тот же милиционер приказал напарнику:
— Вова, посмотри, что у него за документы. Я прикрою!
Второй патрульный нагнулся к Халиму, вытащил паспорт. Видимо, передал старшему, первому патрульному, потому что тот произнес:
— Так, поглядим, что за птицу остановили в это время? Гулимов Ринат Ибрагимович…
Приказал:
— А ну, Ринат Ибрагимович, встать и руки за голову! Быстро!
Халим выполнил и этот приказ.
Увидел перед собой лейтенанта, рассматривавшего документ, а рядом сержанта, державшего Халима на прицеле укороченного автомата и одновременно светившего фонарем на паспорт. Халима неплохо освещали фары близстоящего патрульного «УАЗа».
Сверив изображение на фотографии в паспорте с физиономией бандита и приняв документ за настоящий, лейтенант, однако, не спешил отпускать Халима. Сказал, глядя в глаза бандита:
— Вы, гражданин Гулимов, не ответили, откуда и куда идете в столь неурочное время? И вообще, как оказались в нашем городе? По какой причине? Ну? Я слушаю!
Халим выложил заранее приготовленную «легенду»:
— Я не первый раз в вашем городе. Сначала, года два назад, остановился здесь проездом в Ереван. Тогда же познакомился с Галиной Федоренко.
Лейтенант кивнул:
— Конечно! Эту шлюху ни один гость города не пропускает. Известная дама! Особенно для ваших.
— Что значит, для ваших? Вы имеете в виду национальность?
— Догадливый!
— Но разве я не такой, как и вы? Или в городе мало жителей не славянской национальности? Они для вас тоже не ваши?
— Ты еще скажи, что брат мне!
— А что, мне брат тамбовский волк?
— Нет! Тебе и тамбовский волк не брат. Скорей уж шакал горный — родственник!
— Почему вы оскорбляете меня?
— Так, вопросы задаю я! Приехал в город, познакомился с проституткой, дальше что?
Халим сделал вид, что проглотил обиду, хотя он с удовольствием завалил бы этого щенка-мусора:
— Галина — нормальная женщина. Она мне понравилась, я приехал к ней на следующий год, потом еще. И в этот раз я здесь только ради нее. Живу в городе с неделю.
— А почему не зарегистрирован?
— Вчера хотел сделать это. Потому что решил задержаться, но тут случай с захватом бандитами школы. Оттуда я сейчас и иду.
Лейтенант прищурился:
— От школы?
Халим подтвердил:
— Точно так!
— Значит, видел, что там произошло?
— Видел! Лучше бы остался дома. Не дай Всевышний никому увидеть то, что сделали головорезы. Меня до сих пор трясет. Ведь бандиты вместе с собой подорвали несколько сотен детей. Это… этому… нет оправдания! На подобное не способны даже хищные животные.
— Почему ты пошел к школе?
Дикой пожал плечами:
— Не знаю! Любопытство, наверно, сыграло свою роль. По телевизору не раз показывали акции террористов, а тут все наяву, в реальности. Хотел посмотреть, как действуют спецслужбы. Посмотрел! Теперь всю жизнь буду видеть этот ужас в кошмарных снах.
Лейтенант произнес:
— Поешь ты складно, как по нотам! Посмотрим, как будешь петь дальше!
Он повернулся к сержанту:
— Вова! В машину этого гостя нашей любвеобильной шлюхи! В отделе с ним поподробней побеседуем.