– Поздно! – Глаза Наалока устремились на карьер, из которого лезли белые червяки, как из куска гнилого мяса. – Команда, на флаеры! Готовить орудия к бою! Лучеметы, ракеты! Рабов бросить – не до них! Быстро!
Капитан повернулся и со всех ног бросился к боевому флаеру, занимая свое место в кресле и надевая на голову шлем управления. Перед глазами замелькали данные о состоянии корабля, картинки происходящего. Он видел, как горели землеройные роботы, прожженные насквозь ударами лучеметов и игольных лазеров, как дубины, окованные металлом, поднимались и опускались, разбивая роботов-охотников, оборудование на площадке и головы несчастных рабов, с криками ужаса спасавшихся от подземных монстров.
Наалок выругался – того, что заплатил ему Агарлок некоторое время назад, едва хватит, чтобы покрыть убытки, нанесенные керкарами. Он минуты три тупо сидел и смотрел, как уничтожается его имущество, потом отдал мысленный приказ, и громадные корабельные лучеметы стали накачивать энергию из корабельной энергетической системы. Это заняло несколько секунд, потом лучеметы выплюнули очередь из фиолетовых сгустков, накрывших огненным вихрем карьер, место, откуда вылезли керкары, и всю площадку, уничтожив все живое и неживое. Перегретая до космических температур плазма мгновенно испарила тела подземных жителей, рабов Наалока, попавших под прямой удар, расплавила до белых ручейков металла все то, что стоило приличных денег и было куплено на распродаже армейских складов.
Наалок прекратил огонь, выругался и поднял флаер в воздух, где уже висели все остальные аппараты. Флаеров было три, и тот, в котором он сидел, являлся самым мощным. С поверхности планеты все так же били лучи игольных лазеров и ручных лучеметов, но броневой и силовой защите машин их выстрелы не могли представлять опасности. Вот только выйти из этих флаеров тоже было нельзя. Повторилось то, что за тысячи лет случалось сотни и тысячи раз. Стороны не могли победить друг друга и остались там, где были: одни – на поверхности и под поверхностью планеты, другие – в воздухе и космосе. Так было всегда, испокон веков.
Наалок развернул флаер и отдал приказ корабельному мозгу отправляться на борт корабля «Мезгрин», раздумывая о том, что скажет Агарлоку. Затея потерпела полнейшее фиаско, он ожидал невероятного взрыва ругани и визга, вони и обвинений в некомпетентности. Похоже, что как клиент Агарлок теперь был потерян навсегда. Но он ошибался.
– Нет! Ты не пойдешь! – проскрипел голос Учителя. – Это вылазка опасная, воины обречены на гибель, мы это осознаем и готовы. А ты слишком ценен для Роев, твоя задача другая! Не будь идиотом – от того, что одним воином с лучевиком станет в этой вылазке больше, ничего не изменится. У нас достаточно воинов, а если надо – Мать произведет столько, сколько надо. Ты занимайся, чем следует, твои успехи меня радуют.
– Чего тут радостного, – угрюмо сказал Слава и тяжело вздохнул, – за два гаринтанса я научился лишь держать в воздухе объект размером с шарик для рулетки! И то недолго! Это успехи? Мне тоже хочется принять участие в уничтожении зеленых – ведь они вообще-то за мной охотятся! Это из-за меня вам нанесен ущерб – порушены тоннели, убиты и ранены воины керкаров!
– Не говори ерунды – многие из псиоников и этому не могут научиться. Ни за два гаринтанса, ни за много тысяч гаринтансов! Ты пойми – эти способности сродни тренировке тела, если мышцы не тренировать, они остаются слабыми! Чем больше ты тренируешься, чем больше занимаешься, тем сильнее, как псионик, становишься. Ты заметил, что теперь можешь отлетать от тела на вдвое большее расстояние? И это после такого малого времени занятий! Больше, больше надо заниматься, больше тренироваться! В общем – вопрос закрыт. Ты не пойдешь на штурм машин зеленых. Отдыхайте, занимайтесь… хм… чем хотите. До вечера у вас свободное время. Кстати – твоей самки боятся наши воины, мне один пожаловался, что тренироваться с ней в паре страшно – она может покалечить. Лера, сдерживай себя, когда бьешься с воинами – иначе скоро тебе не с кем будет сражаться! А ты, Слава, занимайся тренировкой мозга как можно чаще – даже когда ешь или оплодотворяешь яйца со своей самкой – тогда будут успехи. Все, до вечера! – Керкар выкатился из пещеры большим белым червяком, оставив людей в молчании и задумчивости.
Лера посмотрела на Славу и лукаво сказала:
– Я не согласна с тем, чтобы ты тренировал мозг во время оплодотворения яиц! Этому делу надо отдаваться с душой, а не витать где-то в пространстве! Заниматься сексом с неподвижным бревном как-то некомфортно!
– Иди сюда! – Слава притянул подругу за руку и поцеловал в прелестный, слегка курносый носик. Потом высвободил застиранную рубаху (других у них не было), потянул вверх и стянул с гладкого, пахнущего свежестью и травами тела.
Мыла у них не имелось, но они уже приспособились мыться без него – холодной водой, натирая тело душистыми травами, собранными наверху, в степи. Лера пахла полынью, ветром, здоровым женским телом и чем-то неуловимым, что было присуще только ей и что вызывало такое возбуждение у Славы, как будто он не занимался сексом год или два.
Он запрокинул девушку на ложе и, сбросив с себя одежду, стал целовать ее упругую грудь, живот… Лера прерывисто дышала, смотря в его глаза, потом с силой, недоступной человеку, обхватила его руками и ногами, сжала плечи и бедра так, что казалось, в него впился огромный спрут.
Затем, когда Слава вошел в нее, она застонала протяжно и радостно, так, что, вероятно, было слышно в радиусе ста метров, и они занялись тем, чем занимаются красивые мужчина и женщина, любящие друг друга.
«Объекты в пяти шарлонгах. Расстояние – один бросок. Двигаются. Решение – атака!»
Лере стало очень горячо, ее охватил экстаз, не прекращавшийся несколько долгих, сладких секунд.
Внезапно Слава как-то обмяк и повалился на девушку, упав на подогнувшихся руках. Его голова ударила Лере в нижнюю губу, рот тут же наполнился кровью. Она еще не успела ничего предпринять, застыв в недоумении, когда почувствовала укол в бедро – он был не больнее легкого укола иглой, но нога сразу онемела.
Лера попыталась сбросить Славу с себя, но не смогла, застыла неподвижно, как статуя. Девушка с грустной усмешкой подумала о том, что, когда керкары их найдут, будут удивлены открывшейся картиной – может, подумают, что они так и спят, слившись в экстазе? Но вообще-то было не до смеха – она все понимала, все слышала, ощущала – вот только не могла шевельнуть ни одним пальцем. Моргнула глазами – веки двигались. Но руки и ноги не двигались, как голова и челюсти. Слава, похоже, был в таком же состоянии. Лера внезапно поняла, что случилось, и из ее глаз потекли слезы – ну надо же, все-таки достали, твари! Противоядие могли дать только зеленые – оно находилось у хозяев. А без этого люди были обречены лежать, как бревна, и умирать от голода. Яд блокировал двигательные способности практически на бесконечное время. Изобретение зеленых…
«Объекты обездвижены. Передача данных. Координаты отправлены. Маяк включен. Затаиться! Опасность! Опасность! Опасность!»
Зеленовато-серый «паучок», обладающий телом сантиметров двадцати в диаметре, плоский, сферообразный, как клоп, затаился в углу пещеры, внимательно наблюдая за пространством небольшими дырочками-глазками, расположенными по всей окружности панциря. Он заметил, как в пещеру ворвался керкар, бросился к лежащим на постели людям, уложил на ложе тяжелое тело Славы и, молниеносно обшарив глазами пещеру, галопом выскочил из нее наружу.