С тех пор он летал на своем «Соргаме» куда хотел, зная, что редкий корабль может его догнать. Ну а если и догонит – у него имелся сюрприз в виде ракетных батарей с боеголовками из антиматерии, и один, но сверхмощный лучемет, способный вспороть даже обшивку крейсера высшей защиты класса «Смерть». Он накачивался для выстрела минуты две, но если попадал, мелкое судно мог просто испарить. Неудобство от него было только одно – на время накачки выстрела корабль лишал энергии все двигатели, кроме подруливающего, нацеливающего жерло деструктора, да полей защиты – тоже, кстати, очень мощных.
Неркату был очень, очень доволен своим приобретением и за время своей нелегкой работы оправдал его стоимость уже несколько раз, заработав хорошие деньги. Вообще-то денежки у него уже давно водились, можно было бы и на покой – наслаждаться спокойно жизнью со своими женами и любовницами, пролетая в собственном поместье на горами Алусии – но Неркату был слишком жаден, чтобы оставить дело, он прекрасно понимал, что этим бизнесом тут же займутся другие дельцы. Не для того его деды налаживали контакты с «червяками», чтобы так просто взять и бросить это невероятно выгодное дело. Ну да, часть приходилось откатывать Совету и его охране, но тут уж куда деваться – такова жизнь! И все равно после всех расходов и вычетов, после всех поборов у него оставалось два кредита на каждый вложенный в дело кредит! Такой прибыли нельзя было добиться ни в казино, ни в борделях. Контрабанда была очень выгодным делом, особенно если знать, кому и что продавать. А Неркату знал – у него имелось чутье на деньги.
Вот и сейчас, мучительно стараясь вспомнить, что означает вот эта вот фигура в старой одежде, покрытой пятнами и местами прохудившейся, он чувствовал запах денег, и не просто денег, а больших денег. Так и не придя ни к какому выводу, контрабандист поспешил встретить «важного» гостя.
Это оказался высокий для рабов с Саруга белокожий невольник с какими-то желтовато-белыми волосами, которые сразу бросались в глаза. Волосы были грубо обрезаны – похоже, острым ножом, на лице волосы не росли, потому Неркату сделал вывод, что раба уже модифицировали по вкусу хозяев. Скорее всего это был невольник для удовольствий, каким-то образом оказавшийся на поверхности планеты. Возможно, это произошло после крушения флаера – они случались, когда машины сталкивались, или же между хозяевами возникали военные конфликты. Участь рабов и их хозяев, попавших на поверхность планеты, всегда была предрешена, керкары ни для кого не делали исключения – тот, кто оказался на планете, – труп. Кроме контрабандистов, привозящих товар. Но даже для них не делались исключения: вышел на планету из корабля – труп. Все товары керкары заносили и выносили сами.
Неркату взглянул в глаза раба, и внезапно ему стало не по себе: тот смотрел на него так, как будто видел перед собой грязное, мерзкое насекомое, которое надо раздавить. Но потом ощущение прошло, и контрабандисту подумалось, что ему это показалось.
Раб спокойно вошел в корабль, осмотрелся, спросил, кто капитан, и, подойдя к Неркату, спросил безо всякого приветствия и доброжелательности в голосе:
– Вы капитан Неркату, как мне сказали?
– Верно. А ты кто?
Раб проигнорировал вопрос:
– Вам заплатили, чтобы вы отвезли меня в Генариум. Сколько времени займет путь?
– Два гентанса, – ответил недовольный невоспитанным рабом контрабандист, – приходится идти очень низко, чтобы не попасть в поле зрения охранных систем поместий и чтобы не засек спутник Службы Охраны – лишние вопросы и траты ни к чему. Они прекрасно видели, что мы садились на планету. Быстро лететь опасно. Могут решить, что корабль захвачен червяками, и встретить огнем.
– Ясно. Еще вопрос – где и когда я смогу получить причитающиеся мне пятьдесят тысяч кредитов? Мне надо одеться как следует, я слегка пообносился.
– Да уж… слегка… – ухмыльнулся Неркату и осмотрел дикий наряд, висевший на парне, как на вешалке. Потом его глаза расширились – на рабе были пристегнуты игольчатый лазер и браслет-отражатель! А на поясе, в чехле, висел вибромеч!
– Эй, так не пойдет! – воскликнул возмущенный капитан. – Рабам нельзя носить оружие! Если кто-то в городе увидит – будут большие неприятности! Сдай сейчас же! Захочешь потом забрать – я все верну! Мы так не договаривались, я не повезу тебя, если не сдашь оружие!
Парень подумал, поморгал своими странными голубыми глазами с длинными, как у женщин, ресницами, пожал плечами и отстегнул лучемет:
– На. Бери. Только чтобы был в целости и сохранности! Я проверю! – Он отстегнул и вибромеч и тоже передал его контрабандисту.
«Он проверит! Наглый раб!» – возмутился Неркату, но промолчал: за него дали хорошие деньги. Вслух он сказал:
– Не беспокойся. Все будет в целости и сохранности. Твои пятьдесят тысяч ты получишь по прибытии в город, после разгрузки.
– Я бы хотел получить их сразу, не дожидаясь прибытия. Не дожидаясь, когда вы там перетаскаете ящики. Не забывай, с тобой заключен договор, и если ты его не выполнишь, Рой больше не будет работать с твоей фирмой. И ни один другой Рой – тоже.
– Ладно, ладно! Как только взлетим, загрузимся, так и будут тебе деньги! Карта у тебя есть? Нет? Хорошо – отдам наличными.
Неркату, сердитый до невозможности из-за наглых притязаний какого-то белого раба, пошел в командный пункт и уселся на кресло командира, стоящее перед огромным экраном.
Тут все было по старинке – мебель ниоткуда не вырастала, экран являлся частью стены, но капитану нравился этот ретро-стиль. Иногда ему казалось, что он находится в боевой рубке древнего исследовательского военного корабля, отправляющегося на поиски новых миров. Кораблю было несколько сотен лет, но его узлы работали так, как будто их сделали совсем недавно. Только мозг пришлось сменить – старый мозг умер, поскольку не поддерживался системами обеспечения, нынешний работал почти безупречно, только иногда впадал в истерику: его совсем недавно вынули из тела какого-то раба и обработали для помещения в звездолет. У мозга все еще сохранялись иллюзии по поводу того, что он может когда-нибудь освободиться и получить тело. У свежевынутых мозгов бывали такие фантазии, но системы обеспечения постепенно подавляли эти мысли. Выражались истерики в том, что мозг иногда отказывался работать, впадал в прострацию, и тогда Неркату приходилось садиться в командирское кресло самому, надевать ментальный шлем и управлять кораблем лично, пока мозг получал порции невыносимой боли и успокаивающих средств вкупе с внушениями, направленными на подчинение.
Сейчас все работало нормально, но Неркату надел шлем, чтобы проверить состояние систем корабля – капитан всегда должен быть в курсе происходящего. Перед глазами сразу вспыхнул виртуальный экран, в трех проекциях показывающий узлы корабля, их состояние, количество горючего в баках, местонахождение каждого члена экипажа и пассажиров. Он снова всмотрелся в раба-пассажира, увеличил его изображение, вгляделся в контроллер на виске. Ему показалось, что контроллер работал как-то неправильно, его вспышки были неровными, шли не через равные промежутки времени. Неркату удивился – как можно изменить настройки контроллера, не влезая в голову, не применяя сложную аппаратуру, имеющуюся у модификаторов? Значит, они не все знают о керкарах! Как они могли так разобраться с контроллером? Впрочем, а что они знают о керкарах? Информация минимальна, даже они, контрабандисты, поколениями торгующие с этим народом, не знают об их обычаях почти ничего. Эти злые многоножки всегда держат слово – даже в том, что расправляются с каждым двуногим, который появляется в их переделах. Несмотря на то что некоторые из гуманоидов оказываются на поверхности планеты не по своей воле.