– Отклонение от маршрута. Отклонение от маршрута. Высота полета опасно изменена (флайер уже шел почти на бреющем).
– Ты чего творишь, скотина?! – Агарлок бросился к пилоту и, выхватив вибромеч, воткнул его в спину человечка. Тот удивленно вытаращил глаза, посмотрел на фонтанчик крови, бьющий из груди, и умер, содрогаясь в конвульсих.
– Курс на базу! – скомандовал Агарлок напряженным голосом, но позитронный мозг резко замолчал. – Слава отрезал его от систем питания, перекрыл от внешнего мира.
Агарлок, чувствуя, что происходит неладное, схватил шлем управления и надвинул себе на голову. Но внезапно один из карлоков ударил по шлему и сбил его с головы. Шлем зазвенел, покатился по полу, остановился под креслом у стены, а карлок, управляемый Славой, продолжал нападать, как кукла. Его мозг легко поддался контролю, но не до конца – сознание карлока сопротивлялось, и потому тело дергалось, словно у больного.
– Ах ты тварь! – Агарлок сделал длинный выпад, попытался достать карлока, но тут флаер, шедший под углом к поверхности планеты, наконец-то в нее воткнулся и стал зарываться в почву все глубже и глубже, пока не застыл, вспоров огромный холм и врезавшись в небольшую каменную горушку.
Носилки со Славой были закреплены в захвате, а вот команде досталось – при первом же столкновении они полетели вперед, сцепившись клубком, так, что Вячеслав понадеялся: может, сломают себе поганые бошки? Увы, не сломали. Скорость флаера была слишком мала – землянин, ожидая столкновения, заставил пилота ее снизить, так что касание планеты произошло где-то на ста километрах в час. Кроме того, у флаера сработали гравитационные компенсаторы, тут же восстановившие нормальную гравитацию в салоне корабля. Корпус флаера остался цел – броня выдержала удар и даже ничуть не повредилась. В общем, «содержимое» флаера получило синяки, шишки, но ни одного перелома или ушиба – такого, чтобы вывести команду из строя.
Агарлок, вскочив на ноги, первым делом обезглавил напавшего на него карлока, потом, настороженно глядя на второго, достал с пола шлем пилота, отошел к креслу управления и попытался активировать заглохшие двигатели. Тщетно. Слава испортил все связи шлема с системами флаера. Корабль молчал. Единственное, чего землянин не смог сделать, – сразу же заглушить аварийный маяк – флаер тут же, после крушения, стал передавать на базу координаты места катастрофы, вызывая помощь. Через несколько секунд заглох и маяк, потушенный «душой» землянина, но было уже поздно. База Агарлока приняла сигнал, и на помощь вылетел отряд охраны.
Слава связался с Наташей:
– Ты где сейчас?
– За облаками. Вишу в воздухе, жду гостей. Не беспокойся. Все как надо.
– Не промахнись, Натах. Мне необходимо протянуть время.
– Не промахнусь.
Слава снова посмотрел внутрь флаера. Агарлок сидел в кресле пилота и разглядывал находящегося в прострации человека. Лицо работорговца было искажено, глаза покраснели. Он был в ярости, и Слава чувствовал: еще немного, и зеленый решит, что пора убить негодного раба.
Агарлок встал, и, подойдя к носилкам, сказал:
– Я не знаю, как ты это сделал, – но узнаю. Как только придет помощь и тебя доставят на базу, я подключу к твоему мозгу всю технику, какую только возможно, и выжму из тебя информацию. И тогда ты пожалеешь, что не стал простым рабом на арене. Ты пожалеешь, что вообще родился на свет. Никто и никогда дважды не разрушал мои планы, во всяком случае, после этого он не оставался в живых. И ты не исключение. Твоя кончина будет страшной, обещаю тебе. Ты будешь умирать в муках, годами, прося о смерти.
Славе надоело слушать этот фанатичный бред, он подчинил волю карлока и потихоньку двинул его к работорговцу. Тот заметил движение своего охранника и, не раздумывая ни секунды, молниеносно снес тому голову, усмехнувшись при этом:
– Не вышло? Идиот! Я умнее вас всех вместе взятых, жалкие твари! Ничего, скоро окажемся на базе, и я по молекуле разберу твой мозг, узнаю, как ты это делаешь! Чувствую, что моя последняя работа оказалась очень, невероятно, слишком успешной. Подождем…
Слава вылетел из флаера и завис на высоте пяти метров, он наблюдал за окрестностями. Скоро заметил сгусток энергии, приближающийся с той стороны, где была база Агарлока. Узнать флаер не составляло никакого труда – он беспрерывно излучал сигнал «я свой» с позывными работорговца. Да и на его бортах были нарисованы опознавательные знаки.
Затем из-за облаков на огромной скорости появился звездолет Наташи, и Слава стал наблюдать за тем, что происходит.
Флаер врага заметил приближающуюся махину, быстро увеличивающуюся в размерах, сделал боевой разворот, выдвинул лучеметы и открыл огонь – без предупреждения и каких-то там сигналов. Тут же от него полетела стая ракет, устремившихся к кораблю, будто стая ворон.
Звездолет окутался пламенем, но когда струя встречного воздуха сорвала огненную пелену, стало видно, что никаких повреждений корабль не получил – мощнейшие боевые генераторы защитных полей приняли удар лучеметов и ракет, как зонтик принимает летний дождь.
В звездолете раздвинулся огромный люк, открылся колодец, засиявший белым пламенем – это было похоже на огромный огненный глаз, грозно смотрящий на супостатов. Из колодца выплеснулся луч и озарил окрестности яркой вспышкой, как из гигантского фотоаппарата.
Эти лучеметы практически не применялись в атмосфере планет. Да и по кому стрелять из «Большой Берты», если даже бронированный флаер от этого не просто взорвался или банально разрушился – он испарился, будто его и не было! На его месте осталось раскаленное облако плазмы, да там, куда врезался луч, прошедший через аппарат, виднелась глубокая воронка, светившаяся раскаленным добела булькающим камнем.
– Умели делать вещи в четырнадцатом году! – хихикнула Натаха. – Ты поверишь, что этому лучемету пятьсот лет? Его не сняли с корабля только потому, что снимать его было дороже, чем оставить на месте, а пристроить оказалось некуда – лучемет встроен в систему корабля и никуда больше не годится! Последние крейсеры этого класса сдали на металлолом четыреста лет назад! И, похоже, зря.
– М-дя. Молодец! Держись, Натаха, мне еще полчаса протянуть, и я буду в норме. Конечно, могут сразу несколько кораблей выслать – сколько у тебя длится перезарядка пушки?
– Долго, несколько минут. Но у меня еще ракеты есть, так что не боись, прорвемся!
– Хорошо, только в следующий раз не поджарь меня – смотри, чего там на планете делается, какую нору вырыла.
– Ага… красиво… как розочка… красотища!
Слава усмехнулся про себя – женщина есть женщина! Он видел страшную дыру, заполненную кроваво-красным расплавом, а она – розочку.
Следующая партия врагов появилась через двадцать минут, когда Вячеслав уже чувствовал, как по его телу проходят мурашки – организм восстанавливался после временного паралича. И, кстати, быстрее, чем обещал модификатор. Видимо, помогла усовершенствованная система регенерации.