— Ты понял? — спросил подполковник у водителя, сменившего «гюрзу» на руль вездехода.
Тот кивнул.
Свернув с главной дороги и увидев справа рощу, Полуянов приказал спрятать в ней джипы.
Вездеходы сошли с дороги и по целине, ломая кусты и невысокие деревья, вышли на небольшую лужайку.
Остановились. Вадим посмотрел на часы: 16.50. Норматив перекрыт.
— Привал, — приказал он и обратился к подполковнику Дементьеву: — Миша, организуй сменный караул со стороны дороги и с противоположной стороны рощи. Хакима ко мне. К бандитам приставь одного прапорщика, остальным отдыхать.
— Господин офицер, — раздался голос Пастора.
— Чего тебе?
— А мы?
— А вы уж как-нибудь с Резваном в клетке, вполне удобно при вашей-то комплекции.
— Но…
— Все, Пастор. Сидеть, где сидишь.
Подвели Хакима, он по-волчьи смотрел на Полуянова. Казалось, вся ненависть и бессильная злоба сосредоточились в этом взгляде.
— Ты что пялишься на меня, ублюдок? — спросил Вадим.
Тот лишь скрипнул зубами.
— Не нравится, что попал в ловушку? Думал, так и будешь хозяйничать на чужой земле? Откуда ты родом, наемник?
Хаким, сплюнув, отвернулся.
И, как и в первый раз, получил сильнейший удар в ухо, сбивший его с ног.
Сознания бандит не потерял, но перевернулся на спину, и тут же в подбородок ему уперся ствол пистолета.
— Ты не ответил на вопрос, Хаким. А я этого не люблю. Можешь и пулю схлопотать. Ну?
— Саудовская Аравия, — прошипел Хаким.
— Вот как? Далеко же тебя занесло, солдат удачи. И по-русски выучился говорить неплохо, долго, видно, готовился. Денег решил подзаработать. Ну и как? Много заработал?
Хаким молчал.
Полуянов ткнул его стволом пистолета:
— Забыл, что я не люблю, когда не отвечают на вопросы?
— С вашими козлами заработаешь. Сдали, мрази.
— Вот ты чем недоволен? Сдали, видишь ли, его, бедного. Нет, араб, не сдавали тебя твои начальнички, просто ты слишком много возомнил о себе и о них. Вы забыли, что в России действуют спецслужбы, которые давят вас, как пауков ядовитых. Вот и ты попался. И это закономерно. Ты был обречен, переступив границу нашей страны. Как и все твои соплеменники. Много их вернулось из России? Вижу я, с тобой не договоришься. Придется поутру кончать тебя, грязный ублюдок.
— Хочешь убить меня? — Голос Хакима дрогнул.
— А ты еще не понял?
— Мы можем договориться.
— Да? Ну тогда полежи до утра в клетке рядом с Арнольдом. Я подумаю, стоит ли дать тебе шанс. В джип его и усыпить. — Хакима бросили в клетку, вколов сильнодействующее снотворное.
Полуянов вызвал Феликса:
— Наконец-то, Вадим. Я места себе не нахожу.
— Все прошло удачно. Хаким с Резваном захвачены, остальные…
— Остальные бандиты меня не интересуют, с нашей стороны потери есть?
— Нет. Двоих задели пули, но ребята в бронекостюмах, сам понимаешь, только шок. Они даже из строя не выбыли.
— Так. Молодцы, очень хорошо.
— Феликс, за нами могут устроить охоту местные правоохранительные органы. Обломки джипов и фрагменты тел по всей стоянке разнесло. Мы в роще укрылись, но на наш след спокойно могут выйти. И сорвут операцию к чертям. А то и бой навяжут.
— Об этом не беспокойся. Краевое УВД получило от МВД соответствующее указание.
— Это уже лучше. Только схватки с родной милицией мне не хватало.
— Когда планируешь прибытие в Каблак?
— Утром, часов в десять, и сразу начну штурмовать лабораторию.
— А если провести штурм ночью?
— Можно, конечно, но Хаким держит аул в своем подчинении, представляешь, что начнется, когда абреки выйдут на улицу и пойдут к дому араба? «Гром», без сомнения, справится с ними, но придется все силы стягивать на пустырь. Где гарантия, что под прикрытием темноты к Салеху не уйдет гонец? Ведь блокада как таковая будет разорвана, а пост в ущелье может не заметить в темноте гонца.
— Верно. Убедил. Действуй по плану, незачем его менять.
— Я тоже так думаю.
— Ну давай, Вадим, заканчивай. И сразу доложи мне.
— Обязательно. Не волнуйся, Феликс, нам не впервой.
— Да, но раньше я всегда был на месте схватки, а сейчас буквально задыхаюсь в кабинете.
— Пора бы привыкнуть. Доля твоя генеральская такая. Черт, чуть не забыл. Как Николай с Лилей встретились?
— Этого словами не передашь. Слезу, Вадим, еле сдержал. Тебя вспоминали. В общем, вернешься, сам все узнаешь.
— Хорошо, что хоть вспомнили.
— Перестань, Вадим, а? Держу пари, что вы с Лилей поженитесь. Любит она тебя. Точно.
— Сначала вернуться надо.
— Вернуться вы все обязаны. Все до единого.
— Ладно, генерал, еще с Резваном должен поработать.
— Работай.
Полуянов приказал привести Резвана.
Тот, дрожащий то ли от холода, то ли от страха, подошел, кланяясь.
Вадим прилег на расстеленное одеяло.
— Товарищ подполковник, ваше приказание выполнено, Резван доставлен, — доложил прапорщик, приведший чеченца.
— Спасибо, Степа, будь где-нибудь рядом.
— Так точно.
— Так ты и есть Резван? — спросил у пленника Полуянов.
— Резван, господин офицер, — ответил карлик.
— Присаживайся, Резван, разговор вести будем.
Чеченец, скрестив по-восточному ноги, сел на край одеяла.
— Значит, ты первый помощник Хакима?
— Хаким в таких помощниках, как я, не нуждается, у него есть с кем советоваться.
— С кем, например?
— С тем же Карлом, начальником охраны. Тоже наемник, эстонец.
— А ты, выходит, никто? Хранитель сапог хозяина? А не тебя ли араб засылал на разведку в город перед своим прибытием к Арнольду? Не ты ли обеспечивал безопасность этих встреч и договаривался с Салехом о покупке наших пленных солдат?
Резван опустил голову.
— Смотреть в глаза, — приказал Полуянов, — и отвечать на вопросы.
— Да. Все это, господин, делал я, но по принуждению. У меня свое скромное жилище, живу один, жена умерла. Дети, как листья старой чинары осенью, разлетелись кто куда.
— И все больше в Чечню? К боевикам?
— Этого не знаю, давно никого из них не видел и, наверное, не увижу больше.