– Помнится, так и Славик Корнеев говорил, – глядя на Коростылева, проговорила Плаксина.
– Об умерших говорить плохо не принято, но согласитесь, Алла Владимировна, Слава не пропускал ни одной юбки. И у него не любовь к Ларисе была, а увлечение, страсть. Он хотел доказать, что может завоевать сердце любой женщины.
– Это он тебе сам говорил?
– Да!
– Ну, вот и завоевал.
– А мне не жаль его, Алла Владимировна. Он только ради себя, ради карьеры жил. И видел в людях лишь инструмент для достижения поставленной цели.
– Смотри, следователю так не скажи, а то попадешь в подозреваемые.
– Мне нечего и некого бояться. Я не убивал Корнеева, и совесть моя чиста.
– А как ты думаешь, Гена, кто мог убить Славика? – взяла Коростылева под руку Плаксина.
– Откуда мне знать?
– Кто-нибудь из наших?
– Да что вы? Уж скорее муж какой-нибудь соблазненной Корнеевым легкомысленной дамочки.
– Наверное, ты прав. А в отношении Ларисы что тебе сказать? Ничего у тебя, Ген, не получится. И чем раньше ты это поймешь, тем будет лучше. В первую очередь для тебя.
– Я буду бороться за свою любовь! – упрямо воскликнул Коростылев.
– Дело твое. Только ничего хорошего из этого не выйдет, помяни мое слово. И сходи лучше позавтракай поплотней, кто знает, сколько Лариса Константиновна продержит нас в офисе.
– Я поеду к салону красоты.
– Хочешь опять на грубость нарваться?
– Нет! Хочу просто подвезти Ларису Константиновну.
– Много чудаков я на своем веку видала, но такого впервые, – покачала головой Алла.
– Так вам всего-то двадцать пять лет! Что и кого вы могли видеть?
– А вот это, Гена, не тебе судить. Мне и двадцати пяти с лихвой хватило.
– И где же вы лиха-то столько пережили?
– Не твое дело. Пойдешь завтракать?
– Я же сказал, к салону поеду.
– Нет! Машину не трогать. Не хочешь есть, пошли работать.
Геннадий поставил «Форд» на сигнализацию, вернулся к Плаксиной, и они прошли в приемную председателя местного совета. На секретаря жалко было смотреть. Видно, перед их приходом она плакала.
– Ты что, Оля, – воскликнула Плаксина, – нервничаешь из-за знакомого? Девочка моя, поверь, не стоит.
– Откуда вам знать, Алла Владимировна?
– Ты где парня-то «сняла»? И кто он такой? Нет, если хочешь, можешь не отвечать.
– Я никого не «снимала», у вас иногда такие выражения проскакивают, Алла Владимировна!
– Ну, извини, коль обидела, – усмехнулась Плаксина.
– Мы познакомились в метро. Вчера. Юра из Ростова-на-Дону, в Москве в колледже учится. Вчера он только проводил меня, сегодня договорились в зоопарк пойти, а Лариса Константиновна на работу вызвала.
– Так Юра твой – не москвич?
– Нет, и что?
– Ничего. У тебя же отдельная квартира?
– Да, от дедушки досталась.
– А Юра где живет? В общежитии?
– Почему вас это интересует, Алла Владими-ровна?
– Да потому, девочка, что опыта житейского у меня больше. И я уже встречала немало типов, которые ради того, чтобы закрепиться в Москве, готовы сыграть любую роль. Страстного влюбленного в том числе.
– Не говорите так, Алла Владимировна, Юра не такой!
– Возможно. Ты же его очень хорошо и давно знаешь! Целые, можно сказать, сутки. Этого вполне достаточно, чтобы понять человека. Я же не имею ни малейшего намерения вмешиваться в твою личную жизнь, Оля, но советую, будь осторожна. Не попадись в сети коварного расчетливого эгоиста. Не сломай себе жизнь.
– Я…
– Все на этом, – прервала Алла Ольгу. – А парню своему позвони, объясни, почему не можешь прийти на свидание.
– Не могу!
– Почему?
– У меня нет номера его телефона. И свой ему не оставила.
– Как же вы собирались общаться?
– Мы договорились встретиться у театра. А что делать сейчас, не знаю.
– Ты сказала, где работаешь?
– Да, но политикой он не интересуется.
– Но хоть в каком колледже учится, знаешь?
– В технологическом, на втором курсе.
– Ну, значит, найдешь, если захочешь.
– Я обещала прийти.
– Ничего. Позже все объяснишь, поймет! Так, мы с Геной пойдем, принесем протоколы собраний первичных организаций, а ты открой в компьютере папку с документами по заседанию Совета, надо там кое-что изменить.
Ольга, тяжело вздохнув, включила компьютер. Плаксина и Коростылев ушли в сектор правления. К 11 часам все собрались в кабинете Бестужевой. Спустя пять минут вернулась Лариса. Увидев ее, Геннадий невольно воскликнул:
– До чего же вы красивы!
Алла же довольно спокойно произнесла:
– Ну, вот это другое дело. И настроение, смотрю, улучшилось.
– Твоя Виктория не мастер, Аля, она волшеб-ница!
– Кто послал тебя к волшебнику?
– Ну, все, давайте работать.
– И что будем делать?
– Ты, Аля, просмотри все протоколы, чтобы нигде даже помарки не было. Гена поможет тебе, ему все равно делать нечего. А ты, Оля, – Бестужева перевела взгляд на секретаря, – на всех документах заседания Совета проставь 29-е число. Собрание проведем в среду. Как внесешь изменения в документацию, обзвоним всех членов Совета.
– Они вряд ли находятся в Москве в отличие от нас, – заметила Плаксина.
– Кого застанешь, того и предупреди. Завтра продолжим обзвон.
– Хорошо, Лариса Константиновна.
Бестужева села за свой стол и раскрыла папку с планом предвыборной кампании. В связи с переносом даты заседания Совета отделения необходимо было внести коррективы и в общий план. Но начать работу ей помешал звонок сотового телефона.
– Бестужева! – недовольно проговорила она в трубку.
В ответ – молчание и тяжелое угрожающее дыхание человека.
– Алло! Слушаю вас!
Абонент продолжал молчать и тяжело дышать.
– Да говорите вы наконец!
Результат прежний.
– Глупая шутка! – Бестужева отключила телефон и бросила его на стол. Но к документам больше не притронулась. Этот звонок вновь вселил в нее тревогу. Плаксина, листая протоколы, поинтересовалась:
– Кто звонил?
– Не знаю!
– Не поняла. Но ведь кто-то звонил только что?