Леонидов вошел в цех.
Рабы сидели за столом, притихшие, испуганные, ожидавшие, что последует дальше.
Старший лейтенант осмотрел их:
— Ну что, горемыки, приуныли? Никакого повода к унынию я не вижу! Запомните, путь к вашей свободе лежит только через сохранение собственных жизней, что может быть обеспечено лишь полноценным трудом! Сейчас, когда не стало тех, кто насиловал и унижал вас, будьте сами людьми и относитесь друг к другу соответственно. И больше оптимизма! Свобода, о которой вы все думаете, не такая уж неисполнимая перспектива. Но для этого нужно выжить здесь и делать то, о чем я уже сказал. И все будет хорошо! А сейчас работать!
Когда Асланбек вновь, но уже с Керимом вошел в цех, то увидел, как усердно, под пристальным взглядом Леонидова, рабы отдаются работе.
Старший лейтенант перехватил взгляд наркобарона, заверил его:
— Отсутствие тех двух шакалов, что пытались саботировать труд, в общем, никак не скажется на выполнении дневной нормы. Я прав, рабы?
— Так точно, господин надзиратель, — в один голос ответили невольники.
Асланбек, взглянув на надсмотрщика, ухмыльнулся:
— Посмотрим! Но если это будет так, то тебя, Кача, ждет неплохое вознаграждение, возможно, повышение в должности.
Леонидов поправил «босса»:
— Вы хотели сказать, хозяин, что вознаграждение ждет нас с Симоном?
— Он здесь при чем? — изобразив удивление, но одновременно и что-то похожее на одобрение, спросил наркобарон.
Офицер спецназа ответил:
— А при том, хозяин, что мы с ним работаем вместе, одно дело делаем, в паре! И только так! Каждый из нас отвечает за другого. В любом случае.
Асланбек согласился:
— Яхши! Работайте.
Он развернулся и покинул цех.
Керим, почувствовав силу и укрепление положения надсмотрщиков, перестал давать указания Каче, а затем и Симону, утром сменившему напарника.
Агенты отряда спецназа «Легион-1» капитан Симаков и старший лейтенант Леонидов, они же Симон и Кача, прочно внедрились в стан врага, получив статус доверия самого наркобарона Асланбека, что и требовалось командиру отряда полковнику Злотову. Иметь в среде противника «пятую колонну», даже состоящую всего из двух человек, могло значительно облегчить отряду выполнение своей локальной задачи по уничтожению складов с наркотиками и ликвидации самой банды Асланбека.
И в дополнение к ней освобождение рабов, вернее, невинных заложников.***
В Соколовском же погранотряде, в отдельной казарме, под непосредственным руководством генерала Каурова шла полным ходом подготовка отряда «Барс» к скрытому переходу границы.
Под видом обычных матрасов в помещение были доставлены специальные надувные лодки, или пироги, как их называли сами бойцы спецназа. С укрепленными от прорыва корпусами и крюками зацепления к тросам систем «Гарпун».
«Профи» спецназа не раз отрабатывали форсирование водных преград с помощью доставленных систем, поэтому ограничились лишь внешним осмотром плавсредств. И, убедившись в их исправности, сложили в одном из отсеков казармы.
18 августа генерал Кауров, как и обещал, провел смотр бойцов «Барса».
Подготовкой, экипировкой, состоянием вооружения и настроением офицеров и прапорщиков отряда Каракурт остался доволен.
Одобрил он и решение об усилении групп дополнительным оружием, которое посчитал не лишним взять с собой за «речку» подполковник Рудаков. Оружие состояло из восьми магазинных гранатометов помпового, быстрого заряжания «ГМ-94», с тремя комплектами зарядов различного предназначения — вакуумных, кумулятивных, осколочных; из двух облегченных автоматических станковых гранатометов «АГС-30» с эффективной дальностью стрельбы до 1700 метров, по одному на сводную группу. Были средства задымления местности. Было увеличено количество снайперов, оснащенных как дальнобойной винтовкой «СВДС», имеющей прицельную дальность в 1200 метров, так и бесшумными в отличие от дальнобоек системами «винторез», имеющими дальность стрельбы до 400 метров, как раз для боя на подступах к объекту, для снятия вражеских постов раннего обнаружения противника.
Проверены были и новые испытанные бронированные костюмы и шлемы с встроенными в них средствами портативной импульсной, закодированной связи, а также приборами ночного видения. Костюмы были легки и обеспечивали хорошую подвижность наряду с надежной защитой от шокового поражения зарядами стрелкового оружия.
В общем и целом «Барс» был готов к выполнению своей задачи, о чем Кауров и попытался доложить непосредственному начальнику, генерал-лейтенанту Борисову. Но получил неожиданный ответ, что Феликс покинул столицу, убыл из центрального офиса «Виртуса» в неизвестном направлении. Это было странным, мог бы руководитель операции и предупредить о своих маневрах. То, что Борисов убыл в район действия группировки Службы, было ясно.
Но куда именно? В Ашал? Баруль? Форог? Связи с ним не было, и это обстоятельство раздражало Каракурта, не только подчиненного, но и друга Борисова.
Так продолжалось до 9.00 следующего дня, 19 августа, когда его, Каурова, сидящего за картой района предстоящих действий, не окликнул от двери знакомый голос:
— Каракурт? Я, честно говоря, удивлен! Не ты ли от разного рода документов в штабе Службы нос воротил? Чего же сейчас уткнулся в бумаги, а не готовишь свой любимый «бизон» к работе по «духам»?
— Феликс? Фу ты, черт…
На пороге, одетый в форму подполковника пограничных войск, действительно стоял, улыбаясь, генерал Борисов. Он спросил:
— Не ждал начальника, старый вояка? Не просчитал моего появления у себя?
Кауров пробурчал:
— Тебя просчитаешь, пожалуй! И как убыл из Москвы, так ни от кого ни слуха, где конкретно находится руководитель операции, с чем отправился в тайный вояж, какие могут быть вводные, а главное, когда ждать их и ждать ли вообще? Специально, что ли, ввел группировку со штабом в непонятку?
Борисов присел за рабочий стол.
— Кончай гудеть, Стас! А то, что прибыл сюда инкогнито, то это объяснимо. Командир должен находиться там, где посчитает нужным, лишь бы это шло на пользу дела. А наши ребята в отрядах сейчас находятся в режиме длительного ожидания. Как бы не допустили расслабухи, а слух о том, что руководитель операции где-то рядом, возможно, возле их позиций, подстегнет бойцов. Не даст расслабиться. Так что считай мое поведение за некий психологический маневр.
Каракурт все так же недовольно проворчал:
— Тоже мне психолог, как будто офицеров наших не знаешь! Кто и когда, в каких бы условиях ни действовал, допускал слабость? Или нарушал режим состояния?
— И все же я поступил так, как поступил, и не надо обсуждать действия начальства, давай лучше по теме! Проанализируем обстановку. Что мы, Стас, имеем по всей операции «Цунами»? Форог, Караульский погранотряд и база под Ашалом взяты под контроль и по ходу акций, думаю, сюрпризов нам не преподнесут. Сейчас главное — твое направление! Работа за «речкой»! Проводники на той стороне Пянджа к вашему приему и дальнейшему сопровождению к объектам готовы и находятся на месте. Ждут начала акции. Все вроде идет нормально, по плану. Человек, ранее внедренный в окружение Вахтанга, доложил о том, что грузин о присутствии группировки спецназа в «Каменном мешке» информации не имеет и весь сосредоточен на организации перехода границы через Пяндж. Это все хорошо! Но… Каракурт, давай еще раз оценим обстановку на твоем участке. Может ли произойти сбой в процессе боевого применения групп «Барса»? И если да, то где это может произойти?