– Я просто хотела на «Брюсов» для того, чтобы у кого-нибудь про него поспрашивать…

– И что ты собралась спрашивать?

– На стоянке с охранником поговорить.

– А охранник-то тут при чем?

– Может быть, он мне хоть чем-то поможет.

– И чем он тебе может помочь?

– Может, он запомнил номер его шикарной машины.

– Да никто там ничего не запоминал! И поверь, такие люди, как тот человек, который тебя ограбил, работают очень даже аккуратно. Уж он-то позаботился о том, чтобы поменять номера на своей машине, когда подъехал к «Брюсову».

– Что значит «поменять номера»?

– Это значит то, что люди, занимающиеся криминальными делами, меняют номера на своей машине, для того чтобы их потом нельзя было вычислить.

– Но ведь модель машины они не могут поменять?

– Не скажи. Если игра стоит свеч, то можно поменять и модель. И уж если на то пошло, то в Москве «мерседесов» сейчас как собак нерезаных. Так что по этим приметам довольно трудно вычислить человека, который тебя ограбил.

– Почему ты постоянно говоришь, что это просто человек, и не называешь его по имени? Почему не говоришь, что это Илья?

– Потому что… – Я тут же немного растерялась.

– Почему?

– Потому что тот человек, который сегодня сидел в ресторане, не имел никакого отношения к тому Илье, который тебя ограбил.

– А мне кажется наоборот. Вполне возможно, это один и тот же человек. Просто он профессионал во всем. Кстати, а ты с ним сама-то спала?

– Что?

– Ну я же тебя вполне нормально спросила. Ты со своим Ильей спала?

– Нет, – замотала я головой. – Только в разных комнатах.

– Хоть это радует.

– А почему тебя это радует? – не поняла я подругу.

– Потому что если бы он с нами с двумя переспал, то не слишком ли жирно ему было…

От последних Натальиных слов по моей спине пробежали мурашки. Я вскинула голову и с нервным страхом, вызывающем озноб, посмотрела на нее.

– Ната, ты сама-то хоть понимаешь, что говоришь?

– Я все понимаю.

– Тебе нужно успокоиться и показаться врачу.

– Спасибо, но мне кажется, что уж если кому и нужно показаться врачу, так это тебе. Мне ужасно паршиво оттого, что ты мне не веришь.

Глава 7

Я не знаю, сколько времени мы просидели, сколько выпили и сколько доказывали друг другу, что Илья был в эту ночь с кем-то из нас. Моя подруга смотрела на меня глазами раненого животного, и от ее несчастного взгляда у меня жутко щемило сердце.

– Светлана, скажи честно, ты меня осуждаешь? – не переставала она задавать мне один и тот же вопрос.

– За что?

– За то, что я доверчивая тупица.

– Наталья, ситуация, в которую ты попала, может случиться с каждой из нас. Сейчас время такое страшное. У мужика на лбу не написано, чем именно он занимается и что у него на уме.

– Это точно. На лбу у него было чисто.

Моя поддержка сразу подействовала на подругу надлежащим образом, и она почувствовала во мне родственную душу, которая готова за нее заступиться и поддержать в трудный момент.

– Светлана, как думаешь, а почему наука до сих пор не придумала какой-нибудь приборчик, чтобы можно было проверить, фальшивый это мужик или нет?

– Что проверить-то?

– Ну, проверяют же деньги на фальшивость. Поднес купюру, посмотрел на нее внимательно, удостоверился в ее подлинности и можешь спокойно класть себе в кошелек.

– Вот ты придумала!

– Я тебе дело говорю. Так же и с мужиками. Почему до сих пор не создан приборчик, при помощи которого женщина может мужика разглядеть? Так бы и ошибок было меньше. Проверила мужика на вшивость и уже точно знаешь, пригодится он тебе в хозяйстве или нет. Так бы фальшивки и отсеивались.

– Если бы на все приборчики были, было бы просто неинтересно жить. Жизнь вообще состоит из одних ошибок.

– А быть может, наша жизнь и есть одна большая ошибка?

– Может быть…

Наташка открыла еще одну бутылку мартини, налила полные бокалы и взяла в руки справочник о ночной московской жизни, который лежал на моем журнальном столике.

– Света, а ты где такой справочник купила?

– Не помню. В каком-то магазине.

– Классная вещь!

– Тебе и в самом деле нравится?

– Еще бы.

– Значит, забирай себе.

– Что, и вправду? Но ведь он дорого стоит.

– Ерунда. Ты сама всегда говоришь о том, что дружбу деньгами мерить нельзя. Мне для тебя ничего не жалко. Я как-то шла по магазину и увидела этот справочник. Думаю, дай куплю. Ведь нужно же куда-то в свет выбираться. Москва такая большая и такая тусовочная. Хочется порой окунуться и в ночную ее жизнь, а куда выйти, мы даже не знаем. Зато тут все написано – где народу побольше, какая публика, какие цены…

– Значит, ты мне его даришь? – еще раз переспросила меня подруга.

– Я же сказала – дарю.

– Ладно, беру. Видно, нет во мне гордости. И это после того, как ты чуть было моего мужика себе не приписала.

– Наташа, ты о чем?

– О том, что фактически ты сегодня меня предала.

– Наташа, что значит «предала»? Ты все опять начинаешь?

Положив журнал к себе на колени, Наталья бросила в мою сторону вкрадчивый взгляд и спросила пьяным уже голосом:

– Свет, а может, тебе все это померещилось?

– Что значит «померещилось»? – не поняла я подругу.

– Ну то, что ты мужика какого-то сбила, и то, что он у тебя на даче лежал?

– Ты что такое говоришь?

– Может, ты слив пересобирала? Такое от усталости часто бывает. Переутомление, одним словом.

– Натуля, а может, тебе померещилось?

– Что померещилось?