– Если мы сейчас будем рассуждать о правах, то знаешь до чего договоримся… Он, между прочим, тоже не имел никаких прав обирать до нитки одинокую, несчастную, измученную невзгодами в личной жизни женщину, а затем пробивать ей голову пистолетом. Это ведь я только тебе сказала о том, что мне было совершенно не больно, когда мне голову зашивали, но на самом деле все совсем не так. Я от боли чуть было с ума не сошла. А тебя он под прицелом сколько держал! Представляю, что ты чувствовала, когда тебе в затылок дуло пистолета упиралось. Даже страшно подумать, каково тебе было. И ведь если бы Илья на него не кинулся, он пристрелил бы тебя, как куропатку, и ни о чем не задумался бы. У тебя волосы седые появились.
– Что? – Я тут же поднялась с земли и испуганно схватилась за голову.
– Что слышала.
– Ты шутишь? Ради бога, я тебя умоляю, скажи, что ты шутишь.
– Да что-то мне как-то стало в последнее время не до шуток. Несколько седых волосков у тебя точно уже есть. Да что ты так перепугалась? На тебе лица сейчас нет. Завтра же пойдешь в салон красоты и голову покрасишь. Подумаешь, мелочи жизни!
– И ты называешь подобные вещи мелочами жизни?
– Конечно. А разве может быть по-другому? Сейчас столько различных модных ярких красок с самыми разнообразными оттенками, что женщины могут седеть без страха и с удовольствием.
– Ой, Наталья, тебя послушаешь, так подумаешь, что в жизни вообще жалеть не о чем.
– Действительно не о чем. Я все это к тому говорю, что правильно ты его грохнула. Хоть одним гадом на свете меньше стало. Самое главное, чтобы тебе за это ничего не было.
– В том-то и дело, что мне как раз за это может быть несколько лет тюрьмы. А искать труп Влада сил больше нет. Если мы с этим не покончим, то я сама упаду у ближайшей сосны и стану трупом.
– Даже если труп найдут и к тебе с наручниками приедут, ты ни с чем не соглашайся, – принялась учить меня Натка.
– Понятное дело, что при любых обстоятельствах и до последнего я буду идти в отказ. А по-другому не может быть.
– Вот это правильная позиция. Еще черта с два кто докажет, что это ты во Влада стреляла. Мало ли откуда могут быть на пистолете твои отпечатки пальцев? Может, ты этот пистолет еще в доме трогала, после того как Влад самым наглым образом туда ворвался. Можно сказать, что у них с братом схватка была, Влад выронил пистолет, ты его подобрала, но в силу женских страхов и нерешительности воспользоваться им не смогла. Пока ты была в замешательстве, он его у тебя отобрал и убежал в лес. Больше мы его не видели и ничего о нем не слышали.
– Хорошо. Кто же тогда его убил? Не можем же мы сказать, что он убил себя сам. Неправдоподобно как-то. Не может же он сам себя убить выстрелом в спину.
– А почему нас должно интересовать, кто его убил? Мало ли что могло с ним случиться… Мы про это даже не знаем. Это не наши проблемы. Зачем волноваться из-за чужих проблем, если у нас своих целая куча? Влад стольких женщин ограбил, столько зла сделал, что убить его может кто угодно.
Тут может быть столько подозреваемых, что тебе и не снилось.
– И все эти подозреваемые вдруг непонятно откуда взялись на моей даче…
– А почему бы и нет? Мало ли кто мог за ним следить. Запомни, ты к этому не имеешь никакого отношения. Веди себя так, будто ты про это первый раз слышишь и даже в шоке от всего услышанного.
Наталья замолчала, а после нескольких минут раздумья вдруг меня окликнула:
– Светка…
– Что?
– Я знаешь о чем подумала?
– О чем?
– Как ты думаешь, а откуда у твоей дачи взялся Илья?
– В смысле?
– Как ты могла сбить президента крупной компании на дачной дороге? Откуда он выскочил в своем дорогом костюме? Как тут оказался? Где его машина? С какими целями он сюда приехал?
– Этого я не знаю.
– Мистика какая-то. Но ты у него про это спрашивала?
– Конечно, спрашивала.
– А он?
– Он ничего вразумительного мне не сказал. Я сама об этом долгое время думала. Выскочил посреди дороги, в дорогом костюме, в сильный ливень… и чуть ли не сам бросился ко мне под машину.
– Во дела!
– Я этот вопрос уже сама черт знает сколько времени себе задаю и ни к какому ответу пока не пришла.
– Главное, чтобы ты этот вопрос не себе, а ему задала.
– Я же тебе сказала, что ему я его тоже задавала.
– И что?
– Никакого результата.
– Так он от ответа отмахивается или несет бред?
– Он вообще не желает на него отвечать.
– Странно все это. Твой дачный поселок находится за несколько десятков километров от Москвы. До него еще нужно добраться. На чем-то же он сюда приехал? Не мог же он до него пешком дойти.
– Наташка, я не могу ответить тебе на этот вопрос по той причине, что сама не знаю на него ответа. Я не знаю, как он добрался до дачного поселка, для каких целей туда явился и откуда он выскочил.
Если бы я позже с ним не побеседовала, то я подумала бы, что это сумасшедший, решивший покончить жизнь самоубийством. Только для сумасшедшего он слишком дорого одет. Вот что меня сразу смутило. А все остальное покрыто мраком. Странная история. Даже больше чем странная.
– Ладно. Думаю, об этом мы узнаем позже от самого Ильи. В том, что он выживет, я просто уверена. Пойдем обратно?
– Пойдем. – Пытаясь побороть головокружение, я встала, подняла лежащую на земле лопату и, пошатываясь от усталости, позвала за собой Наташку:
– Натуль, пойдем. Мы здесь уже черт знает сколько времени проторчали!
– А зачем ты лопату-то обратно тащишь?
– А что?
– Оставь ее здесь. Тяжесть такая. Тебе бы самой дойти, а ты еще лопату схватила. На кой она тебе сдалась? Ты что, себе новую, что ли, не купишь?
– Знаешь, я не привыкла лопатами разбрасываться. Лопата денег стоит, а я деньги считать умею.
– Да много ли она стоит?
– Может, и немного, только я ее за свои кровные покупала. Я своим огородным инвентарем направо-налево не разбрасываюсь.
– Чудная ты! – только и смогла произнести моя подруга.