— Мати? — пробормотал другой офицер.
«Он мертв», — перевел про себя Бэй.
Ноги его стали ватными. Он облокотился о фургон. Глаза Алистера были широко раскрыты и, казалось, в упор смотрели на Бэя, словно вынося ему последний приговор. Как же он в эту минуту был похож на своего отца.
— Гордон… — прошептал Бэй.
«Стоп. Никакой это не Гордон. Это просто его сын».
Ноги его подкосились. Стараясь не упасть, он отошел подальше от шоссе, по которому с грохотом проносились автомобили и, опершись на трость, набрал номер.
— Алло, я хочу сообщить о ненасильственной смерти господина Алистера Оу…
— А-а-а-а-а!!! — раздался за его спиной жуткий крик.
Бэй обернулся. Он ринулся назад к машине.
И вдруг встал как вкопанный. Руки его бессильно повисли. Телефон и трость звонко ударились о землю.
Оба офицера лежали на пыльной обочине, корчась от боли, а между ними, целый и невредимый, стоял Алистер Оу и отряхивался. Он повернулся к Бэю и поднял его трость.
— Вы, кажется, уронили, дядюшка?
— Но… но ты же… — Бэй протянул вперед руку.
— Да, может быть, меня в свое время и отчислили из Гарварда, но зато я был лучшим по актерскому мастерству, — ответил он Бэю, отвинчивая набалдашник его трости и с изумлением глядя на целый ряд кнопок на ее конце. — О-о! Что это тут у нас?
— Нет, Алистер, нет! Ты сам не понимаешь, что делаешь! — рванулся вперед Бэй.
— Не подходи ближе, — предупредил его Алистер и тряхнул рукояткой трости в сторону Бэя. Из нее черным облаком вырвался перечный газ.
Бэй рухнул на землю, задыхаясь в приступе кашля. Ноги его подкосились, где-то ниже коленки раздался треск. Острая жгучая боль обожгла его ногу и стрелой пронзила все его тело. В легких заполыхал огонь, боль раздирала его на части.
Чтобы не потерять сознание и не провалиться в обморок, он из последних сил начал кричать.
Алистер подошел и встал над ним.
— О, кажется, вы чем-то расстроены, мой бедный добрый дядя.
«Продолжай дышать. И главное, ни в коем случае не закрывай глаза. Смотри в одну точку», — твердил про себя Бэй.
Он заставил себя поднять глаза на Алистера.
«У него ведь сейчас есть блестящая возможность, — пронеслось у него в голове. — Один удар по темени и дело сделано!»
— А-а-а! — закричал Алистер, занеся трость над головой.
Бэй закрыл глаза. Послышался удар о землю. Он почувствовал, как его кто-то тянет за руку. Как его спина скользит по траве. Как на его запястьях щелкнули наручники и его приковали к фургону.
Бэй кричал. Он не хотел терять сознание. И вдруг сквозь собственный крик он услышал пронзительный рев сирен. И голос своего племянника, все громче и громче напевавшего:
«Я с тобой, и ты со мной, а значит, мы вместе…»
В международном аэропорту Пеория, как и полагается, было пруд пруди изнывающих от скуки мамаш и детей. И буквально единицы тех, а среди них был и Иан Кабра, кого раздирало от гордости за то, что в их ручной клади был целый арсенал маленьких пузырьков от шампуней, наполненных самыми разнообразными ядами.
Правда, не все шло так гладко, как хотелось бы. Младшие Кэхиллы опоздали на рейс, и это был минус. Не говоря уж об этой униформе сотрудников аэропорта, в которую им пришлось облачиться.
— О нет! — бубнила Натали Кабра. — Я просто не могу в это поверить, мы с тобой вылитые…
— Рабочий класс? — поинтересовался Иан.
Воротник формы сотрудника службы безопасности уже давно натер ему шею.
— Помни, что говорила мама, — сказал он, — теперь уже не так просто, как раньше, внедриться в ряды персонала аэропорта. Прошли прежние времена. Так что еще скажи спасибо, что у Люциан есть кое-какие связи в этом мире.
— Может, мне сказать им спасибо за эти глупые значки с именами? — брюзжала Натали.
— Оба, замолчите сейчас же! — перебила их Изабель Кабра.
Они подошли к дверям с надписью «Только для персонала». Глаза ее злобно сверкали из-под полей форменной шляпки.
— Ариф, говори медленней, — приказала она по телефону. — Я, конечно, понимаю, что у меня прекрасный индонезийский, но все-таки не до такой степени… Да, знаю, ты перехитрил их… Ну откуда им знать, что ты говоришь по-английски, разумеется, именно поэтому мы и платим тебе длинный доллар… да, я видела их имена в списке пассажиров на Пеорию. Но их не было в самолете, Ариф!.. А, ты знаешь, когда вылетает следующий рейс… Через три часа? Хорошо. Будем надеяться, что на этот раз это правда. И Ариф… ты бы лучше тоже надеялся… — И она раздраженно хлопнула крышкой телефона.
Лицо ее пылало от гнева.
— Ну что ж, у нас отличные новости! Акуна матата и продолжение следует! — веселился Иан. — У нас есть время отдохнуть и где-нибудь славно перекусить! — Он оглянулся по сторонам, пробежав глазами десяток названий фастфуда. — М… да… или просто отдохнем, пожалуй…
— Целых три часа в этой дыре? — возмутилась Натали. — Вчера это были Токио, Париж, Вена, Сеул, Сидней и теперь Ява. Я считала, что Кэхиллы более разборчивы в выборе мест, что они так утончены…
Но, мама, теперь я, честно говоря, даже не знаю… Это прыгание через лужи в эту как ее… П-пео… — Лицо ее позеленело от отвращения. — Ах, простите, мне что-то нехорошо.
Иан долго ждал, пока она закончит ныть.
— А она права, — сказал он.
— Что? Тебе чем-то не нравится эта страна? — набросилась на него Изабель. — Может быть, тем, что здесь они уже дважды исчезали у нас прямо из-под носа? Интересно, что бы это значило, Иан?
— Что им везет? — предположил он.
— Что они единственные достойные противники.
— Отлично, мама! — рассмеялся Иан.
— Ты смеешься надо мной, Иан?
— Да нет же. — Он выдавил из себя улыбку. — Просто тебе не приходило в голову, что в таком случае они могли полететь совсем в другом направлении?
— Перестань! Ты забыл, кто у них за главного? Эта молодая нянька с кольцом в носу и трансплантированным айподом. Я удивлена, что они вообще еще куда-то летают. Нет, Иан, не стоит волноваться. Они полетят первым же возможным рейсом. И не забывай, что Алистер, благодаря нашим успешным переговорам с Бэйем, теперь в наших руках. Здесь, в Пеории, они будут совершенно одни. Но бить только на поражение! И больше никаких вариаций на эту тему. Хватит. Индонезия стала для нас хорошим уроком.
Иан кивнул в знак согласия.
«Только не спорь с ней, — подумал он. — По крайней мере, когда она в таком состоянии».
Все равно ему было жаль, что им пришлось так жестоко обойтись с ними. Особенно эту девчонку, Эми. Она была какая-то… не как все. Такая застенчивая. Нежная. Потрясающе неприступная. И просто восхитительно враждебная. Не то что эти девчонки, которые бросались ему на шею так, что его водителям приходилось возить с собой аптечку скорой помощи.