– Это имеет значение, потому что вчера на даче мою сестру чуть не убили, и именно поэтому важно, был там ваш сын или нет!
– Как?!
– Отвечайте мне немедленно! Что вы знаете?! Зачем он туда ездил?! Он говорил вам что-нибудь?!
Фиона отодвинулась вместе со стулом, встала и зашла за него, как будто прикрылась от Дунькиного гнева.
– Откуда у этой вашей нимфы адрес Лизиного дома? Зачем он ей понадобился?
– Какой… листочек?
– У Александры из блокнота вывалился листок, а на нем адрес. Это мой адрес! То есть Лизин! Откуда он у нее взялся?!
– Я… не знаю.
Она не врет, поняла Дунька. На самом деле не знает.
– Он спит именно с ней, да?! И вам не хочется, чтобы ваш сын внезапно женился на дочке прислуги, да?! Пусть уж лучше буду я, чем прислуга, да?!
– Евдокия, не кричи.
– Да я и не кричу! Вы еще не слышали, как я кричу, Фиона Ксаверьевна!
– Я ничего не знаю.
– Этого быть не может!
– Вадим предупредил меня, что собирается в Ро-щино поговорить с твоей сестрой, но меня мало интересовал вопрос, зачем он туда едет.
Тут Фиона вдруг подумала, что, быть может, дело в Фаберже, но невестка ни в коем случае не должна узнать об этом.
«Господи, зачем ты вложил так мало разума в голову моего сына?! Как он мог впутать еще кого-то?!»
В то, что Вадим пытался кого-то убить, она не верила. Слишком слаб, слишком зависим. Слишком малодушен.
«Но как он мог узнать?! От кого? Вера проболталась дочери, а та Вадиму?!»
Руки сжались в кулаки, и усилием воли Фиона заставила себя разжать их. Так не годится. Нужно холодно и трезво оценить ситуацию, а она что-то разгорячилась.
– Фиона Ксаверьевна!..
– Евдокия, я не знаю, зачем Вадиму могла понадобиться твоя сестра!
– Александра спит с ним?
– Понятия не имею! – Ей даже удалось сделать вид, что она возмущена подобным вопросом, и, кажется, хорошо удалось, потому что невестка моргнула, перестала таращиться и наступать на нее. Фиона вернулась за стол, с неудовольствием отметив, что на полированном дереве остались следы – в том месте, о которое Дунька опиралась руками. Нужно будет сказать Вере, чтобы все отчистила.
– Я никому не позволю… нападать на мою сестру, – вдруг громко сказала Дунька. – Никому и никогда. Если это ваш сыночек на нее напал, я убью его собственными руками. Вам ясно?
– Евдокия, как ты разговариваешь со мной? Неизвестно, чем бы все закончилось на этот раз, потому что Дунька уже с трудом держала себя в руках, но в дверь опять постучали.
– Да!
Федор Петрович Малютин вдвинулся ровно настолько, чтобы голова торчала в проеме, а все остальное осталось снаружи, видимо, из уважения к хозяйке и страха перед ней.
– Приехали какие-то люди, – сообщил он тихим голосом. – Они спрашивают… Евдокию Юрьевну.
– Меня?! – поразилась Дунька.
– Да. Говорят, что они ваша сестра. – Он именно так и сказал «они». – Охрана сомневается, можно ли их… впустить.
Дунька оттолкнула раритетный английский стул с высокой спинкой и бросилась к выходу. Фиона осталась в кабинете – одна, а Федор Петрович, подумав мгновение, кинулся за наглой девицей, позволившей себе такое неуважение к статусу хозяйки.
Наглая девица вихрем промчалась по залу, выскочила на чистый ковер, пролетела мимо охранника и, навалившись всем телом, распахнула тяжеленную стеклянную дверь, за которой маячили два размытых силуэта.
– Лиза!
– Дунька! Ты здесь?! С тобой все в порядке?! Ты… Все нормально, да?
И они кинулись друг другу в объятия, словно одна из них до последнего времени дрейфовала на гибнущем «Челюскине» по Северному Ледовитому океану, а другая с замирающим сердцем ждала о ней известий, не отходя от радиоточки!
– Лизка, как ты сюда попала?!
– Ну, у тебя же мобильный не отвечал! А я знала, что ты поехала сюда, и решила, что тебя надо спасать!
– Меня не надо спасать, все в порядке. А мобильный я в машине забыла. Я его в зарядник воткнула и оставила там.
Охранник мялся за стеклом, а за охранником мялся Федор Петрович, а с этой стороны стекла за Лизиным плечом какой-то здоровенный мужик на расчищенных от снега ступеньках курил и смотрел в сторону прищуренными глазами.
Это Лизкин олигарх, поняла Дунька. То есть бывший олигарх, ныне трудящийся Востока. То есть бомж.
– Зачем тебя сюда понесло? – спрашивала Лиза. – И почему ты выскочила раздетая?! Простынешь, и Новый год – псу под хвост! Иди одевайся немедленно!
После чего она снова припала к сестре, как будто вовсе не она только что выпроваживала ее с мороза.
– Дунька, мне столько тебе надо рассказать!
– После расскажешь, – подал голос трудящийся. Голос оказался низким, с хрипотцой, как у всех много курящих мужчин. – В машине.
– Здрасти, – сказала ему Дунька. – Я Лизина сестра.
– Я догадался. Вы останетесь здесь или поедете с нами?
– Лиза, я хотела выяснить у Фионы, зачем Вадим собирался к тебе, а вместо этого…
– Может, вы потом поговорите? В каком-нибудь более удобном месте?
– А Фиона что тебе сказала?..
– Он ей не говорил зачем, он только сказал, что поедет, и после этого она…
– Лиза, – перебил бывший олигарх довольно резко, – хватит. Или вы обе немедленно садитесь в машину, или я увезу вас силой. Ну что?
– А почему он командует? – с интересом спросила Дунька у Лизы.
– По привычке, – ответила Лиза Дуньке.
– Я оденусь и выйду, – пообещала Дунька олигарху. – Пять минут, и все! И мне надо свекрови до свидания сказать.
– Евдокия, почему ты не приглашаешь своих гостей войти?
Дунька подскочила как ужаленная.
Сзади стояла свекровь, очевидно, вовлеченная в события Федором Петровичем Малютиным. Она стояла в некотором отдалении, но как-то так, что становилось понятно: она тут хозяйка всего и нет никакой возможности не принимать ее в расчет.
– Здравствуйте, Фиона Ксаверьевна, – из-за сестрицыного плеча сказала Лиза. – Мы заехали за Дунькой. На пять минут. Извините, что отвлекаем вас от дел.