– Я тоже боюсь. Но мы должны позволить ей воспользоваться шансом изменить жизнь. Она так страстно этого желает.
Его глаза изучали ее с тревогой.
– Я и не собираюсь лишать ее выбора, – уточнила Джен. – Моя мать примет решение самостоятельно и может рассчитывать на мое благословение.
– Так скажи ей это. Она любит тебя больше всего на свете.
– Я знаю.
– Больше меня, – поддразнил он.
– Я знаю. Но она любит и тебя, причем очень сильно.
– Она нуждается в твоей поддержке.
Она кивнула. Он поцеловал ее. Этот поцелуй означал нежность, внимание, сочувствие, понимание. Все это было в нем. Но было и большее…
Настоящая жизнь.
Она прижалась к нему, чувствуя каждую клеточку его тела. Пульс секса. Он касался ее спины. Медленно. Неторопливо. Пальцы, губы, язык, вкус – она никогда не испытывала такого стремительного чувственного возбуждения, не ожидала, что это может иметь столь всепоглощающее мощное завершение, о котором она и не мечтала. Оно все нарастало, нарастало, и ей уже казалось, что она не выдержит и умрет от этого невероятного наслаждения.
Они долго лежали молча.
Затем за дверью послышалось странное царапанье. Она насторожилась. Они, не сговариваясь, сели в постели и переглянулись.
– Риппер, – успокоил Конар. – Можно, я возьму его?
– Конечно, – смеясь, сказала она.
Конар поднялся и открыл дверь. Риппер ворвался в комнату, подбежал к кровати с той стороны, где лежала Дженнифер, и забегал кругами. Наклонившись, она подняла его и, поцеловав в холодный нос, положила в ногах постели. Повизгивая от полного счастья, Рип свернулся клубочком, понимая, что с этой минуты он принадлежит им обоим навсегда.
– О, нет проблем.
– Хм-м. – Дженнифер состроила гримасу. – Посмотрим.
– Ты о чем?
– У меня дома Леди всегда спит на моей постели.
– Я так понимаю, нам понадобится кровать королевских размеров, – улыбнулся Конар.
Она не спорила. Еще будет время обсудить будущее.
На следующее утро Дженнифер проснулась поздно, часы показывали почти двенадцать. Она была одна. Сначала хотела принять душ, но потом передумала и немного полежала в ванне. В джинсах и простой рубашке в крупную клетку она спустилась вниз, предвкушая чашку горячего кофе.
Оказывается, Эдгар не терял времени даром и по просьбе Конара уже обзвонил часть знакомых, сообщая о предстоящей вечеринке.
– Я разыскал мистера Пенни, – сказал он. – И господина Валентайна, то есть мистера Ньютона.
– Эдгар, вы уже им позвонили? – удивилась Дженнифер. – И вы не против, что дом будет полон народу, и это после вчерашнего происшествия?
– Думаю, это очень кстати. Большое облегчение, скажу я вам, – произнес Эдгар.
– Спасибо, – улыбнулась Дженнифер. – Вы можете позвонить в бюро обслуживания и попросить привезти все, чего вам не хватает, как, впрочем, и дополнительную помощь, если считаете нужным.
– Мистер Конар сделает барбекю, а мы приготовим закуски и салаты. Мэри поможет мне сервировать стол. Так что мы справимся, мисс Дженнифер.
– Чудесно, – кивнула она. Взглянула на газету, лежащую на столе, и ее сердце дрогнуло.
– Там ничего нет, – подал голос Даг, намазывая тост абрикосовым джемом. – Это случилось слишком поздно, чтобы попасть в газеты. Зато наверняка было в утренних новостях.
– Каким образом? – поинтересовался Дрю, сидевший напротив него. – Хотя у полиции всюду есть свои люди.
– Это Америка, – напомнил ему Даг. – Задержанный не виновен, пока не доказана его вина. Тогда как мы виноваты во всем, даже в его неблагополучном детстве, которое толкнуло его в тюрьму с кабельным телевидением и сводом прав, позволяющим ему выйти на свободу и убить кого-то еще.
– Даг, все не так уж мрачно, – возразила Дженнифер.
– Ну да, наш приятель Хью все отрицает. У него куча адвокатов, которые сделают невозможное, лишь бы его выпустили под залог, – пробурчал Даг.
– Хью все отрицает? – Дженнифер приподняла брови.
– Ну разумеется. Кто, скажи на милость, признается в таких чудовищных преступлениях? – передернув плечами, сказал Дрю. – Только подумайте, мы все сидели за одним столом с этим человеком, делили с ним хлеб…
– Хм-м, – пробурчал Конар. – Эбби слышала обо всем. Она уже звонила мне. Джен, мы должны немедленно к ней поехать.
– Я готова, как только скажешь…
Они ушли. Даг собрался съездить в супермаркет, купить что нужно к столу по просьбе Эдгара. А Джо вызвался отвечать на звонки репортеров и быть дежурным по дому.
Когда они подъехали к госпиталю, Конар отправил Дженнифер вперед.
– Она хочет убедиться, что ты цела и невредима, – пояснил он. – Я пойду выпью кофе.
– Ты не должен оставлять нас вдвоем.
– Я вернусь.
Эбби выглядела великолепно. На губах помада, волосы аккуратно причесаны. Она полулежала в постели, опираясь на подушки. Как только Дженнифер вошла, Эбби протянула к ней руки и… залилась слезами. Дженнифер бросилась в ее объятия.
– Слава Богу, ты жива, детка, – шептала Эбби, поглаживая голову Дженнифер. – Какой негодяй! Подумать только, ведь я была дружна с ним.
– Я тоже хороша… – Дженнифер покачала головой. – Недооценивала твои страхи.
Они не размыкали объятий.
– Теперь все позади. Он за решеткой. Если бы мы только знали… если бы могли предположить…
– Одному Богу известно, скольких людей он убил, мама. Они должны еще разобраться с этим. Он пока ничего не рассказывает… Самое главное, мамочка, что все закончилось.
– Да, все закончилось, – сказала Эбби.
Дженнифер заметила, как мать сжала ее руки, стараясь не потерять самообладание.
– Я все еще боюсь, – хрипло произнесла Дженнифер. – Очень боюсь. Но если доктора считают, что для тебя это достаточно безопасно, ты должна согласиться. Мама, я поддерживаю тебя в твоем решении сделать операцию.
Эбби долго смотрела на дочь, очень долго. Потом улыбнулась, слезы вновь заблестели в ее глазах.
– Ты действительно так думаешь, детка?
– Да.
Стоя в дверях, Конар вежливо кашлянул. Он вошел в палату. Прикусив нижнюю губу, Эбби смотрела на Дженнифер.
– Признаюсь, это я заставила его приехать. И принять приглашение сниматься в «Долине Валентайнов».
– Никто и не сомневался, мама.