Она игнорировала его помощь. Сумела сама перевернуться и вскочить на ноги, размахивая шпагой.
Пират со смехом отступил, отвесил ей глубокий поклон.
– Как вам угодно, миледи. – Он поднял шпагу. – Займитесь кто-нибудь парнишкой! Похоже, он чертовски предан своей госпоже, и я не желаю убивать его из-за этого.
На Дэви двинулся какой-то мужчина. Юноша отчаянно боролся, но Скай было уже не до него. Серебряный Ястреб шагнул к ней. Их шпаги сошлись с устрашающим лязгом. Она едва удержала свою в руке.
Она молила о смерти. Ей не побороть этого человека, но если она не будет бороться, не ждет ли ее участь еще более страшная, чем смерть от его руки? Она лишь знала, что вступила в бой и если теперь обратится в бегство, он просто разрубит ее надвое. От ее противника так и веяло силой, неотразимой ловкостью, уверенностью в себе. Она невольно трепетала, мешкала и колебалась именно тогда, когда следовало бы явить решительность.
– Миледи! – воскликнул он, отступив назад и дав ей возможность перехватить рукоятку шпаги.
– Сэр! – в тон ему ответила она, справившись с собой.
Темноволосый мужчина, державший Бесс, внезапно перекинул ее другому и выступил вперед.
– Капитан, леди в неравных условиях! Юбки-то ее…
– Убрать их! – приказал Серебряный Ястреб.
Скай чуть не взвыла. Красивый молодой пират, взмахнув шпагой, полоснул ею по воздуху. Лезвие не задело Скай, но ее тяжелая верхняя юбка и все исподние оказались срезанными. Она осталась сражаться в одних чулках да полупрозрачной сорочке, торчащей из-под разорванного платья. Густой румянец залил лицо Скай, но она упрямо вздернула подбородок. Пусть! Она сохранит свою гордость и постарается быть смелой.
– Миледи?
– Да, сэр, я готова.
– Я передаю вам право начать, леди…
– Кинсдейл.
– Кинсдейл!
Он на минуту запнулся, и замешательство дало ей некоторое преимущество: она бросилась в атаку, обрушила на него серию прямых ударов, метя прямо в сердце.
Ловко, быстро он парировал ее выпады. Она сделала обманное движение, он уклонился. Он отступил к рубке и вспрыгнул на ее основание. Охваченная азартом боя, Скай последовала за ним. Он не собирался атаковать, просто следил за ней своими серо-серебристыми глазами, напоминавшими цвет его клинка или цвет бури, бушевавшей вокруг.
Поднялся крик. Хохоча, аплодируя, пираты толпой следовали за ними; Отступать некуда, поняла Скай, но это уже не имело значения. Ее рука налилась свинцом и, казалось, готова была отвалиться вместе со шпагой. Она содрогалась при каждом ударе, но продолжала наносить их все чаще и чаще в надежде найти какое-нибудь уязвимое место. Но, похоже, у этого человека их не было.
Он выглядел убийственно спокойным, его губы кривила улыбка. Акцент у него английский, подумала Скай, или нет? Стройный и худощавый, он обладал крепкими мускулами, и чем яснее ей становилось, что она не сможет победить, тем более росла ее решимость добиться этого.
– Берегись ее, Ястреб, говорят, она знает, как нанести ущерб лучшей части мужчины – или худшей, это как считает.
– Представить не могу, чтобы у капитана стал тонкий голосок!
– Да ей никогда не достать его клинком!
– Никогда, до скончания века!
– Она потеряла надежду, капитан!
Да, она совсем потеряла надежду. Значит, придется прибегнуть к отчаянным средствам. Она опустила шпагу, а когда он шагнул к ней, резанула клинком снизу вверх, чуть не пропоров ему ляжку. Он еле отскочил назад. Раздался взрыв хохота. Их глаза встретились: жгучее серебро с вызовом, жгучее серебро с холодным предостережением.
– Мадемуазель, я начинаю думать, что вы не леди, – сказал он, приходя к тому же выводу, что и ее прежний противник.
– Вы, сэр, еще меньше похожи на благородного рыцаря.
– Увы, я пират.
– А я, сэр, ваша жертва. И потому буду сражаться с вами всеми доступными мне средствами.
– Вот как?
– Именно так. – Она предупредила.
Скай завертела шпагой, рассекая воздух. Она чувствовала себя почти победительницей. Для любого другого мужчины такой удар стал бы смертельным, она бы его раскроила от паха до глотки.
Но Серебряный Ястреб двигался слишком быстро. Он предугадывал каждое ее движение и отвечал на него, проявляя необыкновенную грацию и силу. Вряд ли она одолеет такое сочетание.
– Эй, капитан, мы вас предупреждали! – крикнул кто-то.
– Правильно предупреждали! – отозвался он весело и громко. Затем, понизив голос, сказал ей: – Осторожно, мадемуазель, не то я пущу в ход самые жесткие правила игры.
– А у вас, сударь, существуют правила? Я думала, вы вообще правил не признаете, не знаете, что такое честная игра.
– Вы сейчас получите честную игру, миледи.
– Сэр, вы наглец! Какой мужчина сочтет честным воевать с леди?
Она полагала, что нащупала его слабое место, так как он остановился и, похоже, задумался над ее словами. Она должна перехитрить его, должна! И надо сделать это побыстрее, ведь силы иссякают.
Скай сделала отчаянный выпад. Ястреб отразил его простым быстрым ударом, сокрушительная сила которого застала ее врасплох. Так, значит, прежде он лишь дразнил ее, играл с ней… Он не использовал и десятой доли своей, мощи и мастерства. Теперь он пустил их в ход.
Противник сломает ей руку! Она пронзительно вскрикнула и упала. Выбитая из ее руки шпага взлетела высоко в небо, слилась с серым серебром дня, а потом с тихим всплеском ушла под воду.
Скай опрокинулась на палубу, хватая ртом воздух; рука нестерпимо болела, голова кружилась.
Пират усмехался, глядя на нее сверху вниз.
– Мужчина, которого вызывает на бой дама, должен сражаться с ней. Она не оставляет ему выбора. – Он обвел взглядом палубу и крикнул своим низким, звучным голосом: – Вот теперь все, ребята!
– Не совсем! – заорал его черноволосый прихвостень.
Не совсем? Что же еще? Скай приподнялась на локтях, пристально глядя в серебристо-синие глаза пирата.
– Заложники… – закричал кто-то.
Серебряный Ястреб скрестил руки на груди. Его полные, чувственные губы дрогнули. Он шагнул вперед.
– Отведите офицеров на нижнюю палубу. Людей Одноглазого Джека – в трюм.
– А женщин?
– Вы знаете, как поступить с ними.
Темноволосый выскочил вперед.
– Я возьму себе леди Кинсдейл.
– О нет, – покачал головой Серебряный Ястреб.
Он поставил обутые в высокие сапоги ноги по обе стороны Скай, пригвоздив к палубе рваные обрывки когда-то красивого платья и пряди ее золотых волос. Она попыталась вывернуться, закричала, когда волосы натянулись, и замерла.