– Я… я не могу… – пролепетала она.
– Детка, посмотри, кто здесь со мной! – крикнул Спотсвуд.
И тут Скай увидела его. За спиной губернатора стоял ее отец, лорд Теодор Кинсдейл, глаза его увлажнились от слез, на губах играла мягкая улыбка.
– Отец! – закричала она.
– Помогите девушке! – приказал Спотсвуд. Матросы склонились за борт и вытащили ее из воды.
Скай покраснела, и мужчины вежливо отвернулись, пока она оправляла на себе мокрый плащ. В следующее мгновение она оказалась в объятиях отца. Она так дрожала, что у нее зуб на зуб не попадал. Кто-то поднес к ее губам бутылку и влил в нее какую-то жидкость, грозившую сжечь ей внутренности.
– Пей! – услышала она.
Она сделала еще глоток. Потом другой. Дрожь наконец-то стала отступать.
– Еще!
Она выпила еще. Мир вокруг нее затуманился.
– Благослови нас Бог и все святые! – прошептал Тео.
Скай отстранилась. Ее отец, ее дорогой отец был оборван, растрепан – в грязных горчичных панталонах и дырявых чулках. От него пахло, как пахнет в хлеву, и он был такой же мокрый, как она сама. Скай зарыдала и бросилась ему на шею.
– Отец! Ах, отец! Зачем же вы отправились за мной? Вы не должны были подвергать себя такой опасности…
Она осеклась, внезапно вспомнив о Ястребе.
– Нет, я должен был, ведь ты моя жизнь, мое единственное дитя. Ты для меня все!
– Ах, отец! Я вас так люблю. Но теперь…
– Ястреб! – сказал Тео.
– Боже милостивый! – пролепетала она.
– Он там, миледи, – сказал Спотсвуд. – Я вижу его, он все еще на корабле!
Вглядевшись сквозь дым, Скай различила фигуры двух мужчин, они вырисовывались черными силуэтами на фоне кровавого зарева.
Тео положил руку ей на плечо.
– Это Ястреб, – произнес он. – Он перебросил меня через борт в проплывавшую мимо лодку. Он победит Логана. Он должен победить, Скай. Ты понимаешь?
Скай уже ничего не понимала. Раздался страшный грохот. Скай пронзительно закричала – пиратское судно взорвалось. Но за секунду до этого она ясно увидела два силуэта. Сверкнул клинок, и в тот самый миг, когда воздух содрогнулся от взрыва, который смел обе фигуры в темную ночную воду, перед изумленным взором Скай мелькнула отсеченная от туловища голова.
Скай кричала и кричала, сжимая пальцами горло. Второго наверняка убило взрывом! Это был сущий ад. Они были не так уж далеко и ощущали чудовищный жар.
– Скай! – крикнул ей Спотсвуд. – Черт возьми, детка, да сядь же ты! Скай!
Их лодка закачалась и опрокинулась.
О своей жизни она больше не беспокоилась. В этот момент ей хотелось погрузиться во тьму. Жизнь, думала она, была беспросветным мраком, но появился Рок, и тьма отступила. Теперь, без него, даже свет стал ей не мил.
– Дочка!
– Скай Камерон, сюда!
И все же ей придется жить, хочет она того или нет. Матросы переворачивали опрокинутую лодку. Скай втащили на борт. Всех пробирала дрожь.
Новый взрыв потряс пиратский корабль. Пламя взметнулось до небес, потом начало оседать. «Он будет гореть до утра», – думала Скай.
Спотсвуд, отдышавшись, промолвил:
– Хорошо, ребята. Я не вижу больше наших в воде. Поворачивайте к «Прекрасной южанке».
– Нет! Мы не можем уйти! – запротестовала Скай.
– Дорогая, вокруг есть и другие лодки.
– Ни один человек не выживет после такого взрыва! – сказал кто-то из матросов. Он говорил шепотом, но Скай услышала.
– Ну-ну! Ястреб известен своей живучестью, – сказал Спотсвуд. – Возможно, он уплыл со своими друзьями-пиратами. Может, оно и к лучшему.
«Нет, – думала Скай. – Тот матрос прав. Рок не мог остаться в живых. Даже если успел прыгнуть за борт».
Весла шлепали по воде. Тео снова привлек ее к себе, и Скай опустила голову на плечо отца.
– Разрази меня гром, нy и влип же я! – бормотал Спотсвуд, с несчастным видом выжимая свой парик. – Куда меня занесло? Ведь это территория Северной Каролины, как известно. Впрочем, об этом никто не знает. А раз никто не знает, значит, меня здесь нет! Если кто-нибудь заявит об этом, я буду все отрицать! Чтоб мне провалиться, на нас просто с неба свалилась славная мокрая девица.
Скай была не в силах вымолвить даже слова. Тео ласково сжал ее ладони в своих.
– Он не обидел тебя, Скай? Ты здорова? Я так беспокоился. Единственное, о чем я думал все это время, – это как ты переносишь темноту.
– Я не боюсь темноты, отец, – прошептала Скай и стиснула его руку. Он любил ее, вот почему он отправился за ней. Она могла это понять. Она готова была продать собственную душу ради Тео, и она была безмерно рада, что он жив. – Уже не боюсь.
– Вот она, «Прекрасная южанка» – прямо по курсу. Не так уж далеко от наших территориальных вод!
Баркас пристал к борту «Прекрасной южанки».
– Капитан, будьте любезны спустить трап! – крикнул Спотсвуд. – Со мной леди Камерон и лорд Кинсдейл, живые и невредимые!
Раздались радостные возгласы. Скай помогли подняться по трапу. Она вымученно улыбнулась поддерживавшему ее молодому человеку. Но тут же припала к поручню и все время, пока ее отец и Спотсвуд поднимались на борт, напряженно всматривалась вдаль, в ночную тьму.
– Питер! Принеси госпоже сухое одеяло, да поживей! – воскликнул Спотсвуд.
Питер! Скай обернулась – действительно, это был Питер, он спешил к ней с сухим теплым одеялом.
– Миледи, до чего же мы рады видеть вас!
– Питер!
Забыв об этикете, она сердечно обняла его, потом посмотрела на Спотсвуда. Тот пожал плечами.
– Я уже сказал тебе, дорогая, – меня здесь нет. «Прекрасная южанка» – еще одно судно твоего мужа.
– О-о! – воскликнула она и опять повернулась к морю. Ее трясло, слезы градом катились по ее щекам. Ей не пережить этого. Она просто не вынесет. Она так сильно любила его – со всеми его грехами или благодаря им. Он был готов на все ради нее. Сколько раз он рисковал жизнью, чтобы спасти ее! Он приходил к ней на помощь ночью и при свете дня, и единственное, что теперь имело значение, – это его смерть, ведь жизнь без него потеряла смысл.
– Скай!
Ее имя резким шепотом прорезало мглу страдания, поглотившего ее сердце. Этого не может быть, подумала она и медленно повернулась. Это был он. Он стоял перед ней, босой и полуголый, и вода ручьями стекала с него на палубу. Он был без оружия, он распахнул перед ней объятия, как будто раскрыл перед ней сердце. Он был жив.
– Рок! – закричала она вне себя от радости и бросилась ему на шею. Она твердила его имя, прижимаясь к нему. Она сжимала его лицо ладонями, осыпала поцелуями его лоб, губы, щеки, его мокрые грудь и плечи. Его руки сомкнулись вокруг нее. Он прижал ее к груди, мокрую и скользкую, прижал к самому сердцу.