– Знаете, парни, а вода в этом озерце прямо какая-то целебная, – натягивая берцы, сообщил Фоминых. – Пока тащились по всем этим дебрям, ногу себе намял – спасу не было никакого. А вот сейчас искупался – и все, никакой боли. Красота!
– Надо взять на заметку, – вешая на плечо ремень автомата, откликнулся Крёмин. – Как только у кого какая болячка – поправлять здоровье будем здесь.
– О! – Вол вскинул палец. – Когда вернемся, надо будет Юрке Злыдневу сказать. Пусть свою царапину подлечит.
– Ни хрена себе «царапина»! – откликнулся Маленький. – Я помогал Даниле обрабатывать Юркину руку. Разворочено прилично. Там дай бог чтобы через неделю начало зарастать…
Пройдя еще через одну пальмовую рощу, парни спустились в небольшую долину, изобилующую странными каменными фигурами, созданными природой, одни из которых отдаленно напоминали грубо вытесанные силуэты людей, другие – окаменевшие стволы деревьев, третьи – вообще не поймешь что. Разведчики снова углубились в заросли, тянувшиеся вплоть до подножия горы.
И вот там-то совершенно случайно была обнаружена пещера, обращенная входом к океану. Нашел ее Фоминых, который заметил среди зарослей, плотно укутывающих склон горы, какие-то странные зеленые шары, висящие на дереве, напоминающем огромный фикус. Преодолев заросли кустарников, он с огорчением вынужден был отметить, что это вовсе не арбузы, как показалось вначале, а экзотичного вида соцветия представителя островной флоры. Однако это было сущим пустяком в сравнении с тем, что оказалось чуть выше по склону.
В центре каменного обрыва, укрытого кронами деревьев, зиял неровный, неправильной формы вход в пещеру. Петька, пригнувшись, вошел в эту образованную природой пустоту в толще каменной породы и некоторое время стоял, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Пару минут спустя он с внутренним ликованием обходил закоулки этого каменного мешка с неровными стенами, полом и потолком. Пещера оказалась сухой и уютной. Здесь, пусть и без особого комфорта, могло разместиться не меньше тридцати человек.
Оставшиеся дожидаться его внизу через некоторое время, заподозрив, что Петруха влип в какую-то малоприятную передрягу, поспешили следом. Орать «Ау!» или «Петруха, где тебя черти носят?!» никто не рискнул – мало ли чьи уши могут оказаться поблизости? Поэтому морпехи, сердито ворча, полезли через густую поросль по уже проторенному пути.
Выглянувший из пещеры Фоминых, который собирался бежать с новостью вниз, увидев своих товарищей, изобразил улыбку до ушей:
– Добро пожаловать в апартаменты!
Второй раз никого приглашать не пришлось. По достоинству оценив и площадь пещеры, и отсутствие сырости, парни согласились, что это место куда лучше бивака под открытым небом.
Толком не успев обойти окрестности горы, с учетом остатка времени, морпехи решили проследовать дальше. В двух километрах от этой, на самом берегу океана, высилась еще одна гора, вернее, высокий островерхий холм. Посоветовавшись, парни перешли на бег по более чем пересеченной местности, где ямы и широкие трещины чередовались с плотной щеткой кустарников и переплетенных лианами зарослями пальм.
Даже бегом добраться до южной оконечности острова им удалось лишь за четверть часа. Ближе к горе стена леса неожиданно расступилась, и разведчики увидели открытое пространство, на котором то здесь, то там темнели руины заброшенных хижин и росли манговые деревья. Судя по всему, в этом конце Памтуа было самое большое островное поселение. Обойдя его стороной, они поспешили на гору, чтобы с вершины осмотреть окрестности.
Южный склон этой горы крутым, совершенно голым, каменистым обрывом спускался к океану. Со стороны суши от подошвы до вершины она была покрыта какими-то ягодными кустарниками. Впрочем, судя по вкусу плодов, в пищу они едва ли годились.
Осмотревшись еще раз, Крёмин пришел к окончательному выводу, что эта часть острова гораздо больше пригодна для жизни, чем их ночной бивак. Тут был относительно ровный рельеф. Сухая вместительная пещера. Американцы, судя по всему, здесь бывали нечасто. Ну и последний довод, говорящий в пользу этого места, – тут есть немало дикорастущих фруктовых деревьев.
– Наверное, нашей «дивизии» лучше было бы переселиться на этот конец острова, – повернувшись к парням, поделился своими мыслями Василий.
…Выслушав Рината и Василия, Матвеев нахмурился:
– Пока что ситуация не в нашу пользу… Это хреново! Подобраться к объекту незамеченными обычным порядком вряд ли получится – есть и охрана, и мины-ловушки, и наверняка системы слежения. Не исключено, взамен уничтоженных нами они в ближайшее время найдут новых отморозков. Это еще больше усложнит и само наше пребывание здесь, и возможность выяснить, чем же тут занимаются наши «партнеры по перезагрузке»… В принципе, вариант возможен такой: захватить один из больших катеров и попытаться уйти на нем. Правда, тогда мы так ничего и не узнаем.
– Столько мучиться и уйти несолоно хлебавши?.. – с сомнением в голосе откликнулся Сливченко. – Я бы остался, чтобы со всем тут как следует разобраться.
– Мне кажется, отсюда уйти мы всегда успеем, – Ринат пожал плечами. – А может, стоит подумать, как умыкнуть у них подлодку?
– Ишь ты, размахнулся! – рассмеялся Дедкин. – Это надо будет ловить момент, когда она снова окажется в гавани под разгрузкой.
– Ага, и там кругом будут стоять охранники с автоматами, – добавил Алтынов. – Вон как они всплошились, чуть «запахло керосином».
Александр окинул взглядом своих подопечных.
– Хорошо! Давайте поставим вопрос так: кто за немедленное возвращение домой?
Ответом ему была тишина.
– Добро! – Ставя точку в этой дискуссии, Матвеев одобрительно улыбнулся. – Будем считать, что решение принято окончательно. Поэтому ближайшие пару дней занимаемся сбором информации. И лишь когда появится что-то стоящее, начнем строить планы.
– В мою пещеру переселяемся? – нахально ухмыльнулся Фоминых, подчеркнуто выделив «мою».
– «В мою пеще-е-е-ру»… – передразнил его Вол. – Ты еще насчет квартплаты заговори!
– Плата только в подзатыльниках. Так что, Петя, – товсь! – потирая правую ладонь, пообещал Алтынов.
– В пещеру – да, переселяемся, – буднично определил Матвеев. – Подъем!
Через несколько минут морпехи направлялись к горе, единогласно прозванной Средней, унося с собой то немногое, что у них имелось.
– Кстати, а не получится так, что вот сейчас займем пещеру, а ночью туда заявится какой-нибудь йети? – не обращаясь ни к кому конкретно, заговорил Дедкин.
– А ты чего больше испугаешься: если придет йети – он, или йети – она? – не оборачиваясь, спросил Лукинов.
– Больше испугаюсь, если придут йети – они, – с ходу нашелся с ответом Данила.
– Придут в пещеру йети, потом родятся дети… – срифмовал Алтынов.
Переглянувшись, разведчики сдержанно рассмеялись.