– Хорошо. – Англичанин вздохнул. – Не будем трогать святое. Предположим, что существует некая африканская страна, разумеется, не ваша, но очень на нее похожая. В ней правит уже немолодой и неуравновешенный диктатор. Вы согласны обсудить политическую обстановку в этом чисто абстрактном государстве?
– Исключительно в дискуссионном порядке, – отозвался колдун.
Глен Миллер коварно улыбнулся, поняв, что Бамбучо Костяна «созрел» для серьезного разговора, раз уж оставил предназначенные для местной публики ритуальные упоминания духов и перешел на прагматическую терминологию.
– Так вот, правящий в этой стране диктатор совершает много ошибок, он не скрывает своего пьянства, практически прилюдно развратничает и, поговаривают, что даже людоедствует.
– Людоедство – часть нашей высокодуховной культуры, если оно, конечно, совершается в ритуальных целях, – напомнил колдун.
– Репутация – это то, что, потеряв однажды, уже трудно восстановить. Зачем тратить силы и средства на восстановление репутации диктатора, когда можно просто сменить лидера?
– Это внутреннее дело той самой страны, о которой мы говорим. – Колдун прикрыл глаза. – Я вообще не понимаю, к чему мы ведем такой разговор.
– Стране нужен новый лидер, – Глен Миллер щелкнул пальцами.
– При чем здесь я? – прозвучал закономерный вопрос.
– Если бы президентом стали вы… – Англичанин сделал многозначительную паузу и, не услышав возражений, продолжил: – С нашей, естественно, помощью. Мы могли бы рассчитывать на налоговые послабления? Я имею в виду полную отмену налогов.
Колдун приоткрыл один глаз, через пару секунд второй. Англичанин не походил на провокатора, при его положении в стране было бы глупо испытывать министра на лояльность президенту.
Глен Миллер по своему статусу стоял выше любого государственного чиновника и даже выше главы государства. Без поддержки алмазодобывающей корпорации никто бы не удержался у власти и неделю.
– Предложение неожиданное, – промямлил колдун.
– Других не делаю. Так что вы думаете об отмене налогов для нашей корпорации?
– Я еще не стал главой государства. Это такая ответственность. Его Высокопревосходительство всегда повторяет: я несу нашу страну, как драгоценный сосуд, боясь расплескать… И тут он прав, несмотря на кое-какие недостатки личного характера. Просто так этот сосуд он не отдаст, можно и расплескать, а с водой и выплеснуться может… кое-что или кое-кто.
– Сосуд срочно нуждается в новом наполнении. Та же форма, только иное содержание. Так вы не ответили на мой вопрос…
– Тяжело решиться. – Узловатые пальцы Бамбучо Костяна дрожали. – Почему бы не оставить все как есть? Меня вполне удовлетворяет и теперешнее положение.
– А меня не удовлетворяет. Мое дело – бизнес. А задача любого бизнесмена – получение прибыли. Его Высокопревосходительство так и не решился отказаться от сбора налогов с нашей корпорации. Поэтому я ищу более прогрессивного кандидата на пост главы государства.
– У меня есть время подумать?
– Практически нет.
– Неужели вы не дадите мне для окончательного решения хотя бы неделю? – Колдун так сильно сжал пальцы на бамбуковом посохе, что на руках обозначились вены.
– Я бы дал, – подался вперед мистер Миллер, – но Азариас Лулу может опередить нас.
– В каком смысле?
– Ваши дни на посту министра пропаганды и идеологии сочтены. Не сегодня, так завтра вы можете стать очередной жертвой «эскадрона смерти».
– Вы преувеличиваете. – Голос Костяна дрогнул. – Вас неправильно информировали.
– Нисколько. Поверьте, служба информирования в нашей корпорации поставлена лучше, чем в вашем государстве. И у меня абсолютно точные сведения, что вас, господин министр, собираются подать на ужин господину Лулу в кисло-сладком соусе, предварительно нафаршировав кокосовыми орехами через задний проход.
Темнокожий колдун засомневался:
– Я много курю. Невкусный.
– Соус – лишь один из рассматриваемых вариантов. Я не успел сказать о двух запасных: на корм крокодилам или акулам. Там вас и духи не спасут! Решайтесь!
Колдун многозначительно молчал, однако по глазам его было видно, что он готов пойти на многое.
– Я сделал предложение, от которого нельзя отказаться, – усмехнулся англичанин.
Бамбучо Костяна так и не сумел выговорить «да», он лишь часто-часто, соглашаясь, закивал.
– Что вы мне посоветуете? С чего начать? – в отчаянии произнес он.
– Русские моряки, – многозначительно уронил Глен Миллер.
– Что – русские? – Костяна задумался, а затем расплылся в улыбке. – Кажется, я начинаю понимать вас с полуслова.
– Это хороший залог успеха и нашего плодотворного сотрудничества в будущем. Дело в том, что… – Глен Миллер склонился к самому уху колдуна и принялся шептать.
Распространенная поговорка, что, мол, и «стены имеют уши», была в данном случае неприменима. Во-первых, никто из жителей деревни английского языка не знал, во-вторых, подслушивающую аппаратуру спецслужбы использовали только в городах, все же она стоила немалых денег. А шептал Миллер потому, что знал, – вкрадчивый доверительный шепот куда действеннее громко произнесенных слов.
– Не дело вы задумали, Илья Георгиевич, – покачал головой старпом.
Капитан третьего ранга Даргель всегда, когда был недоволен решением командира «Макарова», начинал называть его на «вы» и по имени-отчеству.
– У тебя есть лучшее предложение?
– Идти в надводном положении днем, в хорошую погоду нам нельзя. Инструкция… – начал было Николай Даргель и осекся, встретившись с командиром взглядом.
– Ага, – злая улыбка исказила губы Макарова, – когда покажешь мне инструкцию, в которой «русским по белому» написано, что в случае столкновения мини-подлодки с гигантским спрутом следует делать то-то и то-то, я беспрекословно буду следовать ее «букве».
– Антенну мы вскоре восстановим, – произнес не слишком уверенно Даргель, – появится связь с КП Балтфлота.
– Думаешь, из кабинета видней, что нам делать в такой ситуации? Или у штабных имеется секретное заклинание, пошепчешь – и сделаешь подлодку невидимкой?
Возразить старпом не мог.
Положение было не из лучших. Погрузиться не погрузишься, резиновый уплотнитель перископа буквально выдрало «с мясом», и починить его своими силами не представлялось возможным. «Макаров», возвышавшийся над водой и освещенный полуденным экваториальным солнцем, был виден невооруженным взглядом с расстояния в пять-шесть морских миль. А его судовая архитектура выдавала с головой. Спасало пока только то, что от горизонта до горизонта не просматривалось ни одного корабля. Поэтому лучшим выходом было временно укрыться, благо на расстоянии двадцати морских миль на картах значился небольшой островок вулканического происхождения.