Флеров и сокамерники опешили от неожиданного визита и не знали, что и сказать. Бамбучо Костяна тем временем творил чудеса гуманности и либерализма. В камеру было принесено постельное белье и поставлены топчаны – по одному на пленника. Вертухай сбегал в магазин, принес купленные на собственные деньги продукты и пиво.
Колдун еще раз извинился перед пленниками за плохое обращение, пообещал, что теперь с ними станут обращаться значительно лучше:
– Вы должны понимать, в России правоохранительные органы тоже работают небезупречно.
Дверь наконец закрылась. В коридоре стихла беготня. За окном прозвучала сирена отъезжающего эскорта. Судовой доктор недоуменно смотрел на пакеты с продуктами, на упаковки с пивом.
– А почему он так?
– Их понять сложно, – подумав, сказал капитан.
– Может, их президент и в самом деле был не в курсе того, что здесь творится? – неуверенно предположил механик. – Узнал и послал этого клоуна навести порядок.
– Ага, не знал, – напомнил капитан, – а кто нас тогда хотел крокодилам скормить, если не он?
– Как бы то ни было, а жить стало веселее. – Судовой доктор взвесил в руках упаковку с пивом.
– Только все равно задерживаться здесь не стоит, – веско произнес капитан Флеров. – С этого момента наверняка охрана станет менее строгой и нам удастся убежать. Мое предложение остается в силе. Кто за него?
* * *
Жизнь человечества – это нескончаемое производство мусора. Можно и так смотреть на ход вещей. Все произведенное и потребленное рано или поздно превращается в отходы. И в этом смысле жизнь экипажа субмарины – не исключение. Если продуть корабельные туалеты – гальюны – не проблема, то избавиться от всего остального сложнее. Внезапно всплывшие на поверхности одноразовая посуда, объедки, обрывки бумаги могут привлечь внимание противника. А экипажу «Макарова» приходилось действовать практически в боевых условиях.
В подплаве от мусора принято избавляться следующим образом. Все, что не может подождать лучшего времени на борту субмарины, упаковывается вместе с грузом в крепкий пластиковый мешок с дырками, обвязывается веревкой, заряжается в торпедный аппарат и выстреливается в море. Вода наполняет мешок водой, а груз увлекает его на дно. Скрытность гарантирована. Но не всегда эта несложная операция проходит гладко. Где тонко, там и рвется…
Близилось время выхода на связь. Командир просматривал лоции, полученные им на плавбазе. Тревожно щелкнул динамик межотсечного переговорного устройства.
– Товарищ командир…
Илье Георгиевичу доложили, что после выброса мусора в океан выходной люк второго торпедного аппарата герметически не закрывается.
– Этого еще не хватало, – сам себе сказал Морской Волк.
Переходные люки между отсеками задраивались, лишь только командир перебирался из одного в другой, как и положено по инструкции.
– Ну, что здесь? – Илья Георгиевич оказался в тесном торпедном отсеке.
Растерянный капитан-лейтенант, опытный подводник, не знал, что и думать.
– Все делали как обычно, товарищ капитан второго ранга.
– Значит, не все… – протянул Макаров, положив ладонь на запорный люк.
Теперь океаническую воду отделяла только стальная крышка торпедного аппарата, а это значило, что субмарине рискованно опускаться на глубину. Давление может сорвать крепление. А тут еще и протекающий уплотнитель перископа.
– Веревкой пакет перевязывал? – взгляд командира задержался на нераспечатанной бухте пластикового шпагата с польской этикеткой.
– …никак нет, но… – отозвался наконец капитан-лейтенант.
– Никаких «но». – Макаров хлопнул ладонью по крышке. – Неперевязанный мешок развернулся, и какую-нибудь дрянь прижало выпускным люком. Теперь не только торпедный аппарат неисправен, но и вода может хлынуть сюда под давлением в любой момент.
– Разрешите исправить?
– Как? – Взгляды командира и капитана-лейтенанта встретились. – Сделать это можно только при всплытии, в надводном положении, – вернемся на базу… – Макаров махнул рукой. – А что толку? Сейчас глубже двадцати метров и погружаться опасно. Не забыл, что сверху за нами охотится весь военно-морской флот этой африканской дыры?
К своему счастью, капитан-лейтенант не попытался оправдываться, признал вину сразу, иначе бы Макаров высказал ему все, что думает…
Так и дожидались времени связи с плавбазой, находясь на перископной глубине. Вода, капавшая до этого через неплотно подогнанный резиновый уплотнитель, теперь уже текла тонкой струйкой.
– Не понос, так золотуха. – Илья Георгиевич всматривался через окуляр в океанический пейзаж.
На горизонте, со стороны территориальных вод, покинутых субмариной еще ночью, маячил силуэт африканского сторожевика. Невысокие волны ровными линиями уходили к суше. В данном квадрате подлодка находилась в относительной безопасности. Даже Азариас Лулу не рискнул бы попытаться уничтожить противника в нейтральных водах.
– Поднять антенну, – отдал командир приказ.
Обратная связь с плавбазай не предусматривалась, чтобы не демаскировать субмарину. Но, даже если бы Макаров и доложил о незначительных неисправностях, это бы не могло ничего изменить. На расстоянии не поможешь, а ход операции по освобождению российских моряков не изменить, не остановить.
Сжатая в один короткий импульс, шифровка была принята, после чего подлодка тут же погрузилась. Новый приказ предписывал вернуться в территориальные воды и идти к небольшому скалистому островку. Согласно лоциям, полученным накануне, следовало отыскать частично затопленную подводную пещеру-грот. В пещере экипаж ожидала «закладка». В «закладке» медикаменты, продовольствие. Что было кстати, ведь на мини-субмарине нет места для складирования больших запасов. Кстати, медикаменты были даже важней продовольствия. Откуда взяться у русских подводников иммунитету к тропическим болезням? Следовало срочно сделать прививки. Перед отправкой в Индийский океан «по запарке» их просто-напросто забыли сделать.
Штурман, основываясь на данных акустика о военных кораблях в районе, проложил курс. И, держась на глубине двадцати метров, мини-субмарина направилась к необитаемому острову с пещерой и «закладкой».
Командир вопреки обыкновению невозмутимо воспринял приказ. Старпом все же сомневался.
– С «закладкой», наверное, флотское отделение ГРУ постаралось. Продовольствие и медикаменты – это хорошо. А то, что ожидать следующий приказ придется в территориальных водах, – это уже противоречит главной задаче существования нашего экипажа – ни при каких обстоятельствах не демаскировать подлодку.
– Лучший способ не демаскировать – это оставить ее в Кронштадте, – усмехнулся Макаров. – Так мы сумеем сократить время подхода к берегу.
– Интересно, а кто были те трое?