Зрители ошарашенно смотрели на кирпич, переломившийся точно посередине. Увиденное казалось им ловко проделанным фокусом. Но о каком фокусе могла быть речь, если до удара кирпич был абсолютно цел, без единой трещинки?
– О-хре-неть! – Здоровяк развел руками. – Да, парни... С вами в темном переулке лучше не встречаться. Слушайте, так вы, наверное, еще и не пьете?
– Почему же? Употребляем. Но знаем меру, – рассмеялся Хромин. – Просто у нас действует старое правило: прежде чем выпить, надо знать где, за что, с кем, что именно и сколько употребляешь. Тут, может, иной раз и рад бы «расслабиться», но если с бодуна нормативы завалишь, можно вообще из части вылететь.
– А вам служить страх как хочется... – ернически кивая головой и выпятив нижнюю губу, определил сутуловатый парень, судя по всему, призванный на службу уже на пределе призывного возраста.
– Ты будешь смеяться, но лично мне и в самом деле служить страх как хочется, – с ироничным сожалением окинув его взглядом, подтвердил обычно молчаливый курянин Сашок Федоренко. – Я детдомовский. А пока туда попал, пить, курить и говорить научился одновременно. Пока рос в «шараге», еще и «травку» распробовал. Чуть было не сел по «малолетке». На себя как-то глянул – хрендец, по всем статьям калека без будущего. Меня в армию-то не брали – сам попросился. И именно в ВДВ. А как узнал про учебную базу майора Лаврова, несколько раз писал рапорты, чтобы перевели туда. Конкурс был пять человек на место – еле пробился. И не жалею. В армию пошел реально калекой. Сейчас прохожу любую комиссию – абсолютно здоров.
– Так ты в космонавты, в космонавты попросись! – хохотнул «фитиль».
– Был бы с институтом – попросился бы... – Сашок чуть досадливо поморщился. – А у меня – девять классов и десятый коридор. Да и то одни тройки. Это уж когда я к Батяне попал, хоть по иностранным языкам немного подтянулся.
– «Немного»!.. – посмотрев на него, хмыкнул Хромин. – Английский и китайский – в разговорном варианте. Скромничает, блин! Сашок у нас талант от природы – за два года два языка осилил. А я, блин, инглиш с дойчем до сих пор грызу.
– Постой, постой... – Здоровяк был явно ошеломлен услышанным. – Вас еще и языки учить заставляют?
– Почему заставляют? – Федоренко пожал плечами. – Мне самому это нравится. Отслужу – смогу работать переводчиком. Это уже, считай, хорошая специальность – не мешки на горбу таскать.
– А по-китайски можешь что-нибудь сказать? – уже без тени ехидства спросил «фитиль».
– Ни цзяо шэммэ минцзы? – с типично китайскими мяукающими интонациями произнес Сашок. – Нин цзюедэ шуфу ма?
– И что это означает? – вытаращился здоровяк.
– Как вас зовут? Как вы себя чувствуете? – впервые за все время разговора улыбнулся Федоренко.
– И ты это сможешь написать ихними, этими самыми... Как они там? Иероглифами, что ль? – доставая из кармана блокнот и авторучку, отчего-то загорелся сидевший с краю крепыш с бицепсами внушительного вида.
– Пожалуйста...
Сашок взял блокнот и авторучку и на глазах изумленных курильщиков вывел на чистой страннице целый ряд замысловатых иероглифов.
– Я хренею... – Здоровяк, таращась в блокнот, скомкал сигарету и швырнул ее в старое ведро, служившее мусорной урной. – Все! Брошу пить, курить... влюбляться, буду спортом заниматься! – под общий смех объявил он.
– Здорово! – однозначно оценил крепыш, пряча блокнот. – Но вы, ребята, не подумайте, что мы тут совсем уж никуда, что лаптем щи хлебаем. На турнике с кем-нибудь попробуем посостязаться? Кто сделает больше выходов силой на обе руки?
– Без проблем... – Сашок пожал плечами. – Но вообще-то можешь сам выбрать, с кем соревноваться. Чтобы не подумал, будто мы на «подставах» выезжаем.
– Лады! – Крепыш, окинув взглядом спецназовцев, ткнул пальцем в Мишку Барашина. – Вот, с тобой давай...
Обе компании, предвкушая нечто весьма занимательное, направились к установленному неподалеку от столовой секционному турнику, представляющему собой ряд вбетонированных в землю двухметровых труб-стоек с приваренной поверху перекладиной из трехчетвертной водопроводной трубы. Сняв даже майки, парни подпрыгнули и, пару мгновений повисев, по команде здоровяка начали без особого усилия выбрасывать себя вверх рывком обеих рук.
– Один! Два! Три! Четыре! Пять!.. – хором считали зрители, в душе болея каждый за своего участника этого спонтанно начавшегося состязания.
Впрочем, на счет «шесть» крепыш поднялся над турником уже с большой натугой, а седьмой раз осилил на последнем остатке сил, тогда как Барашин вполне уверенно выполнил упражнение двенадцать раз. Когда он спрыгнул, крепыш уважительно протянул ему руку.
– Ну, ты молоток! Да, подготовочка у вас нормальная... Едри его! Может, и мне к вашему Батяне попроситься? Что-то меня прямо торкнуло...
– Подойди, поговори, – отвечая на рукопожатие, Мишка чуть пожал плечами. – Мужик он нормальный, без понтов и закидонов.
...Стоя у окна кабинета, генерал Густинин и майор Лавров наблюдали за развернувшимся состязанием. Когда все закончилось и парни общей компанией направились к столовой, хозяин кабинета сокрушенно посетовал:
– Ты смотри! Ну, майор, обскакал твой десантник моего Костю. Это – Костя Богодушин, он кандидат в мастера по армрестлингу. У нас на спортивных праздниках всегда занимает только первые места. Да-а-а... Ребята у тебя не хилые, ничего не скажешь... Так, значит, вам нужно будет обеспечить транспорт на полигон и помочь с выездом в горы?.. Ну, мне кажется, маршруты лучше выбрать в стороне Даштиджума. Это город, наподобие Куляба. Там есть самые разные варианты горной местности – и скальные образования, и плоскогорья, и долины...
В ходе только что состоявшегося разговора Андрей рассказал, что на базу для тренировок в условиях горной местности команда спецназа прибыла впервые. Поэтому генерал взял на себя труд согласовать с местными властями варианты выбора на местности подразделением Лаврова всевозможных переходов и марш-бросков.
– Даже не верится, что когда-то у нас была единая страна... – когда разговор в основном был уже завершен, закуривая, с досадой заговорил Густинин. – Ну, стала местная верхушка в девяностых «самостийной». А толку с того? Вот последние годы немножко-немножко начали оживать. А до этого что было? Нищета и хаос. Да еще и гражданская война. Вон, на востоке до сих пор с боевиками никак не разберутся. То и дело проводят зачистки. А тут еще Китай со своими территориальными претензиями.
– Что, у Китая и к таджикам есть претензии? – удивился Андрей.
– Еще какие! – пуская дым, саркастично хохотнул генерал. – Аж на двадцать три тысячи квадратных километров территории. Вот так-то!
– Ну а что же таджики?
– А что они? С Китаем ни в военном, ни в экономическом отношении им не тягаться. Надо как-то ладить... А как ладить? Путь только один – идти на уступки. Уж если Россия поддалась на китайский шантаж и отдала часть своей территории, то таджикам вообще деваться некуда. Ну, понятное дело, двадцать три тысячи они отдадут вряд ли, но как минимум тысячу реально отдать придется... Казахи с киргизами уже «отстегнули» понемногу каждый.